Беру тебя в долг - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Кариди cтр.№ 43

— Опасность?

— Именно, сир, — проникновенно произнес Бермар, глядя на него.

Не трудно было догадаться, какого рода опасность видел в Маре Хантц главный ловчий. Устранить соперницу с пути дочурки?

Король усмехнулся:

— Да, ты прав, для неокрепших умов это представляет опасность. Так не лучше ли было бы выдать твою дочь замуж за рыцаря постарше и тем уберечь от опасности? За того же Малгита? А что, он вдов, достаточно знатен и богат?

Главный ловчий позеленел от злости, но слова не вымолвил, ибо перечить королю было опасно. А король откинулся в кресле и спросил:

— И кстати, как случилось на той охоте, что волк вышел прямо на девушку? Его ведь в другом направлении должны были гнать? И почему твои люди отстали?

Родхар прекрасно понимал, что на охоте может произойти всякое. Но в тот момент он действительно остался со зверем один на один. И только спустя какое-то время его догнали другие всадники и своры собак. В таком контексте это могло быть расценено как измена и покушение на жизнь короля.

— Сир, я… — вот теперь главный ловчий побледнел окончательно.

Родхар отвернулся от него и зычно крикнул:

— Матрес Пасквел! Начинайте уже, наши дамы заждались.

Вероятно, по изначальному замыслу смотрительницы отбора, представление должно было показать, насколько девушки умеют взаимодействовать и работать в паре. Маре показался интересным такой подход. Потому что она на собственном примере знала, насколько недолговечным бывает благополучие. И если бы не Хиберт дома, а Гизел и матрес Пасквел здесь, в королевском замке, ее жизнь была бы несоизмеримо хуже.

В основном девушки выбирали короткие сценки из жизни. Некоторые решались брать эпизоды из всем известных пьес, которые разыгрывали странствующие менестрели. А кто-то вообще избирал новые темы и самостоятельно выдумывал сюжеты.

Перед каждым выступлением девушки выходили в центр пространства гостиной и объявляли, что они собираются показывать. Мара не принимала в этом не участия, зато у нее была возможность наблюдать за всеми. И за королем. А его величество был хмур и раздражен, это никак не выражалось внешне, но она каким-то образом чувствовала.

Несколько пар девушек уже показали свои постановки, дошел черед до красавицы Истелинды. Мара сразу поняла, что Истелинда захочет взять реванш за свое поражение днем. Выглядела она действительно эффектно. Кроваво-красное платье, рубины на шее, яркие словно кровь. Не оторвать глаз.

В паре с ней была дочь одного из придворных, девица знатная, но довольно невзрачной внешности. На ее фоне красота леди Белмар казалась еще ярче.

Девушки вышли в центр, поклонились, и Истелинда объявила:

— Дуэль роз.

Слишком уж хороша была сейчас дочь главного ловчего. Мара с невольной горечью подумала, что король вряд ли останется равнодушным.

* * *

Родхар знал эту старинную балладу.

Да что там, ее знали все.

Смысл заключался в том, что у некоего короля была возлюбленная. Но соперница оклеветала ее в глазах короля. И тогда, чтобы восстановить свое доброе имя, та вызвала соперницу на дуэль.

Действо происходило в розовом саду. Одна из дуэлисток выбрала себе эмблемой белую розу, другая желтую. Присутствовал король и весь двор. Дуэль должна была происходить до первой крови, но коварная соперница и тут замыслила обман, заранее смазала ядом кинжал.

Сейчас это действо разворачивалось у короля перед глазами. Он старался не смотреть на Мару Хантц, но все еще прокручивал в голове слова Белмара: «Эта девушка, сама того не понимая, приносит несчастье. А ее двойственное положение только побуждает неокрепшие умы лелеять… различные замыслы».

Выбор баллады разительно отличался от того, что изображали остальные участницы. Осталось только понять, что задумала Истелинда?

— Если мои слова ложь, — нараспев декламировала красавица. — Пусть здесь умру я на глазах у всех.

— Когда мои слова правдивы, то здесь ты от простой царапины умрешь, — реплика ее соперницы.

Девушки сделали вид, что скрестили клинки. Конечно, никого оружия у них не было, но в том и сила представления, чтобы вызвать у зрителей соответствующие ассоциации. Отравленный кинжал сделал свое дело.

Истелинда красиво изогнулась и прошептала, глядя Родхару в глаза:

— Сир, умираю за вас…

Этого в балладе не было, импровизация.

Любой мужчина после такого должен был растаять.

Но смысл того, что он сейчас увидел!

Король аплодировал, а у самого страшные картины мелькали перед глазами. Предательство, кровь на серебристых волосах, отравленный кинжал. Сад! Ведь там в любом углу может притаиться убийца.

Больше Родхар не в состоянии был высидеть. Он объявил:

— Благодарю всех. Остальные представления досмотрим завтра. Встретимся за ужином.

И вышел.

* * *

Все закончилось так неожиданно. Но если король приказал, никто не посмел ослушаться.

— Прошу вас, леди, — засуетилась матрес Пасквел. — Закончим завтра, а теперь следуйте за мной.

Девицы двигались по коридору и нестройным хором обсуждали выступление Истелинды. Многие были возбуждены, неудивительно, ведь ее выступление произвело фурор. Красавица шла впереди, купаясь в лучах славы и зависти.

Матрес Пасквел, как всегда, замыкала процессию. Мара шла с ней рядом, на шаг позади. Задумалась о своем и смотрела в сторону. Вдруг прямо слева у края гобелена открылась неприметная дверь, оттуда вышел король.

Он был один. Недовольный, сумрачный. Мара обомлела, а смотрительница замерла в нерешительности и пролепетала:

— Сир…

— Матрес Пасквел, следуйте за своими подопечными, — проговорил король. — И проследите, чтобы они были готовы и не опоздали к ужину.

Секундная заминка.

— Да… конечно… — пожилая дама поджала губы, однако кивнула и двинулась вслед за девицами, которые успели уйти достаточно далеко.

Мара хотела было идти следом, но он заступил дорогу и сказал:

— Мадхен Хантц, задержитесь.

Рядом никого не было, все ушли далеко вперед, Мара слышала их удаляющиеся голоса. Король стоял перед ней, полностью закрывая ее своей мощной фигурой. Она наконец смогла оторвать взгляд от его груди и подняла глаза.

Бесконечно долгую секунду длился зрительный контакт. Ненужные, странные чувства перевернулись в груди за это мгновение. Наконец мужчина показал рукой на неприметную дверь у гобелена и проговорил: