Рабыня - читать онлайн книгу. Автор: Тара Конклин cтр.№ 57

12 сентября 1848 г.

Дорогая Кейт,

Я покинула наш дом, наших добрых отца и мать. Я пустилась в великое приключение, в то же, что и ты много месяцев назад, и теперь вожу пером по бумаге, замирая от страха и счастья. Мы с Джеком поженились, отец сам провел церемонию вчера вечером, в последние часы ужасного дня, когда мы готовились покинуть дом (неужели это было только вчера? Уже похоже на давний сон).

Едва мы упаковали последние вещи в фургон, прискакал Джек, бока его лошади были взмылены от трудного пути. Джек спешился, его лицо было серьезным как никогда, и он сразу же подошел к отцу. Я стояла с мамой возле лошадей, помогала впрягать их в повозки, наполняла мешок для корма и, как ни прислушивалась, не могла разобрать, о чем Джек говорит с папой. Честно говоря, сердце мое затрепетало при виде Джека, и меня охватила грусть. Я люблю его, я впервые осознала это, когда поняла, что мы расстаемся.

Я и представить не смела, что Джек пришел просить моей руки. Но отец улыбнулся и пожал ему руку, и Джек повернулся ко мне, его взгляд все еще был серьезным, но в глазах читались облегчение и волнение; он подошел ко мне, опустился на колено в грязь и черный пепел и взял меня за руку. Я чуть не упала в обморок. Страх и напряжение последних дней, пожар, водоворот чувств, расставание с нашим милым домом, то, что произошло с Сэмюэлом, а теперь величайшая радость. Но я не упала в обморок, я сжала руку Джека и кивнула: да. В моем сердце не было ни малейшего сомнения, и Джек встал и обнял меня. Мама подошла к нам со слезами на глазах, я обняла ее и тоже заплакала, папа, как обычно, расцеловал меня в щеки и обхватил за плечи.

Поскольку времени было мало, отец быстро решил, что сейчас же проведет своего рода церемонию, и брак состоялся, благословленный нашими родителями, дорогим Перси на небесах и Сэмюэлом, маминым подменышем. Он снова начал говорить, и слава Богу. Мама не отходит от него, обнимает за плечи, держит за руку. Она потеряла одного мальчика и не хочет потерять другого.

Джек и я попрощались с ними, они все трое сидели рядом на скамейке, Сэмюэл сидел между матерью и отцом, его темная головка по-прежнему напоминает Перси, но теперь я понимаю, что он совсем другой. Фургон двинулся навстречу слепящим лучам закатного солнца. Небо было ясным, так что звезды могли указывать им путь. Я изо всех сил пыталась улыбаться, когда они уезжали, пыталась сохранять бодрость и надеяться на лучшее, но слезы стекали по моим щекам прямо в рот, и я до сих пор чувствую на губах их соленый вкус. Я боюсь, что родителей могут задержать по дороге. Я боюсь, что Сэмюэл опять что-нибудь натворит и причинит им вред. Я боюсь обычных воров, волков, индейцев, которые, говорят, охотятся на поселенцев, чтобы отомстить за потерю западной границы. Каждую секунду мне кажется, что маме и папе грозит новая опасность, и в своем воображении я беспомощна и ничего не могу сделать для них.

И все же во мне жива истинная надежда. Утром мы с Джеком вдвоем сидели за столом, и я не отпускала его руку. Он продаст свою семейную ферму, и мы найдем другую с большим наделом земли, лучшей земли. Заведем коров, цыплят, будем выращивать пшеницу, овощи для себя. Мне немного нужно для счастья, сейчас я это понимаю. И счастье не в высокопарных церковных проповедях, не в политике государства. Я буду по-своему бороться за дело аболиционистов. Я буду, как смогу, помогать другим на «железной дороге». И это действительно все, чего я хочу: быть Джеку хорошей женой, работать вместе с ним, находить утешение, где могу, чтобы утешать других, насколько могу. Не слишком ли это много? И не слишком ли мало?

Я желаю тебе и Гарету всего счастья, какое возможно в этом мире. Когда-нибудь мы увидимся в вашем большом городе, когда-нибудь мы снова обнимемся, сестрица Кейт.

Навеки твоя,