Убойная фарцовка - читать онлайн книгу. Автор: Илья Рясной cтр.№ 6

– Хорошо хоть зарабатывали? – поинтересовался Уланов.

– Машина, кооперативная квартира. «Мальборо» и черная икорка. Рестораны к твоим услугам, в любой пустят в обход очереди, только червонцем махни на входе… Сказка. На все хватало.

– Ты так сладко рассказываешь.

– Эх, – махнул рукой Лысый. – Ты пойми, капитан. Я не бандит. Не уголовник. Я просто хочу жить достойно. А не как эти…

Он махнул рукой куда-то вдаль, подразумевая, наверное, под «этими» большинство граждан СССР.

– Кому иконы сбывали? – полюбопытствовал Уланов.

– Я в это не лез. Хохол полностью на себя все брал. У него какие-то выходы на заграницу были.

– А, так вы еще и контрабандой подрабатывали.

– Товарищ капитан, я вам этого не говорил.

– Хорошо, пусть между нами останется… Ты пирожки-то ешь, в камере тебя нормально не покормят…

Уланов пролистнул утренние газеты «МК» и «Комсомольскую правду» с какими-то радостно-бесполезными молодежными проблемами, «Правду» – со скучным официозом. Газеты ему ежедневно отдавал Маслов, сам покупавший их по многолетней привычке.

«Президент Никарагуа Даниэль Ортега с целью противодействия агрессивной политике США приостанавливает в стране действие конституции и вводит военное положение…

Состоялся третий полет по программе «Спейс-Шаттл» космического челнока «Колумбия»…

Сизигия – так называется произошедшее в марте этого года уникальное астрономическое явление, когда все девять планет Солнечной системы выстроились с одной стороны Солнца. Оно вызывало нездоровое оживление астрологов и иных псевдоученых, пропагандирующих в желтой прессе Запада мракобесную идею о том, что подобное положение планет предрекает Земле природные катастрофы и политические потрясения. Тем самым отвлекается внимание трудящихся от растущего уровня безработицы, усиливающейся милитаризации…»

Уланов приехал из Калининской области три дня назад. С тех пор его не покидало ощущение наполовину сделанного дела.

Сотрудники угрозыска прошлись по связям находящихся в бегах «гимнастов», установили их знакомых, родственников, сослуживцев. Но никакой значимой информации не получили. Никто не знал, где лежбище беглецов.

Конечно, они могли податься из Москвы. Но Уланов почему-то был уверен, что «гимнасты», вооруженные обрезом и опасные, как любые загнанные хищники, где-то здесь, под боком. Может, по соседству с его домом.

Между тем вчера, наконец, закончили отрабатывать последние эпизоды с Водолазовым. И теперь Геракл, поведавший обо всех своих подвигах до единого, был утомлен, но вместе с тем доволен, будто сбросил груз с плеч. Теперь его можно окончательно отдавать в руки следователя, а там обвинительное заключение, ознакомление с делом и суд. Еще одна страница работы перевернута, притом перевернута успешно.

Уланов имел привычку перед тем, как сдать все материалы в архив, тщательно просматривать их, чтобы быть уверенным, что там не осталось ничего важного. У Геракла были изъяты две записные книжки, три тонкие тетрадки с записями. Оперативник их давно изучил, пытаясь выявить связи и новые эпизоды. И сейчас пролистывал напоследок страницы, заполненные аккуратным, очень разборчивым почерком.

Судя по всему, в деревенской довоенной школе Геракла учили чистописанию на совесть. В записных книжках были цитаты из великих, перечень расходов на текущие нужды, которые вор вел очень тщательно, и телефоны из разряда тех, что накапливаются у обычного человека – каких-то торгашей дефицитом, зуботехников. Уланов проверил некоторые номера, рассчитывая найти барыг, кому Геракл скидывал ворованное. Сам вор жестко стоял на своем – встречался со скупщиками краденого в парке «Сокольники», там отдавал вещи и получал деньги. Называл имена-отчества, даже клички своих партнеров, но ничего не било в точку. Видно было, что врет и просто не хочет никого сдавать, потому как истинный одиночка, отвечать привык только за себя. Отрабатывать каждый телефон у Уланова не было ни времени, ни возможностей, ни желания, да и смысла. Слишком много других дел накопилось.

– Пойдешь обедать? – спросила Лиза, пряча документы в стол и вопросительно глядя на «сокамерника».

Капитан милиции Елизавета Агапова, двадцати девяти лет, по телосложению и пластике похожая на балерину, обладательница больших зеленых глаз и русской косы, отвечала в отделе за штабную работу. Занятие это суетное – ей приходилось крутиться как белка в колесе с бумагами, отчетами.

Небольшой кабинет на четвертом этаже здания Петровки, 38 они уже третий год делили на двоих. За это время у них установились дружеские отношения. И обедать они по возможности ходили вместе, обычно прихватывая кого-нибудь за компанию, чтобы веселее было.

– В харчевню нашу? – спросил Уланов.

– Да.

На первом этаже ГУВД располагалась столовая. В обеденный перерыв там обычно царило столпотворение. Да и кормили не особенно шикарно, несмотря на то что работали там по большей части осужденные с условным сроком повара, которых в случае небрежного исполнения обязанностей могла вполне ждать замена условного срока на реальный. Все равно втихую тянули, кто что мог, потому что дух стяжательства у мелкого воришки велик и неистребим. Поэтому, когда выдавалась свободная минута, сотрудники ходили на обед в Свердловский исполком на Петровке, 22 или в райком партии на Каретном Ряду, куда пускали по договоренности. Ну а в особо тучные дни роскошествовали комплексным обедом в ресторане парка «Эрмитаж» напротив здания Главка.

– Сегодня у меня бутерброды с кофе, – объяснил Уланов. – А в нашей столовке заработаешь изжогу.

Иногда он устраивал разгрузочные дни. Экономия копеечная, но сейчас до зарплаты оставались считаные дни, а жена неистово копит на мебельную стенку и новый диван, жестко урезая все расходы.

– Обнищал, – с пониманием кивнула Лиза. – Давай я сегодня угощаю.

– Это ты мне, гусару, говоришь?.. И вообще, я привык принимать пищу в полевых условиях.

Зашли девчонки из канцелярии с водителем Сашкой. И Лиза отправилась с ними в столовую.

А Уланов налил из термоса крепкий, заваренный поутру кофе, вытащил бутерброды с докторской колбасой по два рубля тридцать копеек за кило и пирожки, приготовленные женой, – с капустой и яйцами. Прихлебывая горячий напиток, он принялся листать записную книжку Геракла.

Настасья Павловна, портниха… Костя, мастер по телевизорам… Просто «К» – неизвестно кто. Его телефон уже пробивали, он установлен в районной поликлинике.

Погрузившись в работу, Уланов будто шагнул в другое временное измерение. И даже не заметил, как кончилось обеденное время и вернулась Лиза.

– Держи. – Она положила перед ним на стол пару фирменных марципанов – единственное, что отлично готовили в местном комбинате питания. Их делал тоже осужденный к исправработам повар, который относился к своему делу чрезвычайно трепетно.