Абрам Ганнибал - читать онлайн книгу. Автор: Феликс Лурье cтр.№ 30

По приезде в Москву царь остановился в доме Ф. А. Головина, близкого ему человека, умного, образованного, крупного государственного деятеля. Увидев похищенных негритят, Петр Алексеевич пожелал взять их себе. Был ли это заблаговременно приготовленный подарок Головина или так получилось, мы не знаем, известно лишь, что глава Посольского приказа подарил их царю. Из переписки Рагузинского, Толстого, Спафария, «Расспросных речей Васильева» следует, что заказывал похищение этих двух арапчат Головин.

Чернокожие рабы известны с незапамятных времен: вспомним Египет, азиатские империи… Многие суверены европейских держав имели при себе чернокожих слуг — такова была мода. Кем считал Петр I арапчат? Экзотическими существами для забавы? Шутами, прислугой? Существует предположение, будто царь «хотел доказать, что и темнокожие арапчата к наукам и делам способнее, чем многие упрямые российские недоросли. Иначе говоря, тут была цель воспитательная: ведь негров в ту пору принято было считать дикарями, и чванство белого колонизатора не знало границ» ^[226].

Вряд ли царя, обремененного тяжелейшей войной, строительством новой столицы, нескончаемым каскадом реформ, прорывом в Европу, могла занимать мысль о состязании юношей со светлой и темной кожей. — Петр получил двух арапчат, старшего после крещения отправил в Преображенский полк, а младшего оставил при себе. Быстро обнаружилось, что мальчик смышленый, ловкий, работящий, услужливый, легко овладел языком, мгновенно понимает, что от него хотят. Уже через два месяца повелением царя на него истратили огромную сумму. В приходо-расходную тетрадь за 1705–1716 годы Петр I, стремившийся к порядку во всем, регулярно вписывал все денежные поступления и совершаемые траты, в одной из записей читаем следующее:

«…1705 года, 18 февраля, росписи купчины Чувашова Абраму Арапу к делу мундира и в приклад дано 15 рублей 15 алтын» ^[227]. Бережливый царь на сей раз не поскупился на одежду арапчонка; судя по всему, он быстро привязался к маленькому Абраму и полюбил его, привязанность эта сохранилась до конца дней Петра Алексеевича. Мы не знаем ни одного случая серьезного недовольства царя Ганнибалом. Приведем другой любопытный документ о тратах на арапчонка, сохранившийся в архиве Дворцовой канцелярии за 1709 год:

«Декабря в 20 день по приказу, деланы кафтаны Якиму карле, и Абраму арапу, к празднику Рождества Христова, с камзолы и штаны. Куплено сукна красного обеим по ось-ми аршин, по два рубля по шестнадцати алтын, по четыре деньги аршин; им же пуговиц медных вызолоченных пять портищь по шестнадцати алтын по четыре деньги портище; им же позументу золотого сорок девять аршин, весом 93 золотника, ценою по осьми алтын по 2 деньги золотник; камки на подпушку 6 аршин по 26 алтын по 4 деньги; ста-меду; им же на камзолы штофу 8 арш[ин] по 2 р[убля] по 10 алтын аршин; также пуговиц шелков[ых] на камзолы по два портища» ^[228].

Обращают на себя внимание два обстоятельства: Абрам был с «карлой» Якимом примерно одного роста, что подтверждает его возраст; в этом документе он стоит в одной строке с «карлой», то есть шутом, человеком для забав. С Якимом Абрама связывает еще один документ, сообщающий, что в 1707 году на их одежды израсходовано 87 рублей, 13 алтын и 2 деньги ^[229].

В преподнесенной 23 ноября 1726 года императрице Екатерине I писарской копии написанного им двухтомника «Геометрия и фортификация» имеется посвящение автора Екатерине I, в нем читаем: «… и был мне восприемником от святые купели его величества в Литве в городе Вильне 1705-м году…» ^[230].

Абрам был уже крещен в Яссах в 1704 году, но царь, желая стать его крестным отцом, решил совершить обряд крещения вторично. Допускалось это лишь в случае смены имени повторно крещенному ^[231]. Находясь в Вильно между 9 июля и 3 августа 1705 года, царь вновь крестил арапчонка, дав ему в знак особой симпатии свое имя — Петр. Царь сделал это еще и потому, что крестный отец становился покровителем крестника и таким образом укреплял его положение в будущем. Крестной матерью А. К. Роткирх называет польскую королеву Христину-Эбергардину, супругу Августа II Сильного ^[232], но ее в это время в Вильно не было, и кто на самом деле был крестной матерью, установить не удалось.

Ибрагим (в Турции) и Авраам (в Яссах) получил третье имя — Петр, оно ему не понравилось, и мальчишка выразил протест, как умел — плакал и не откликался на новое имя ^[233]. Царь сдался, пришлось называть упрямца Абрамом Петровичем Петровым, но фамилия эта оказалось не последней. Сегодня датой его второго крещения называют 13 июля 1705 года, возможно, это и так, возможно, Ганнибал помнил именно ее и праздновал в этот день свое рождение. Документы Виленского архива сегодня не доступны, настоящего дня рождения он не знал ^[234].

В 1865 году по распоряжению генерал-губернатора Северо-Западного края графа М. Н. Муравьева на ограде Виленской церкви Параскевы Пятницы, возведенной в 1345 году повелением жены великого князя Литовского Ольгерда Марии, княжны Витебской ^[235], появилась доска со следующим текстом:

Курский купец Иван Иванович Голиков (1735–1801), многие годы собиравший документы, относящиеся к жизни и деятельности Петра I, автор «Деяний Петра Великого, мудрого преобразителя России…» (Ч. 1 — 12. М., 1788–1789) и «Дополнения к Деяниям Петра Великого» (Т. 1 — 18. М., 1790–1797), пишет в своем фундаментальном труде: «Сей Российский Ганибал между другими дарованиями имел чрезвычайную чудкость, так что, как бы он крепко ни спал, всегда на первый спрос просыпался и отвечал. Сия чудкость его была причиною, что Монарх сделал его своим камординером и повелел ночью ложиться или в самой своей спальне, или под оныя. Сей Ганибал сам передал нам сей анекдот, рассказывая всегда оный со слезами, то есть что не проходило ни одной ночи, в которую бы Монарх не разбудил его, а иногда и не один раз. Великий сей Государь, просыпался, кликал его: «Арап!» — и сей тот же час ответствовал: «Чего изволите?» — «Подай огня и доску» (то есть апсидную, которая с грифелем висела в головах Государевых). Он подавал оную и Монарх пришедшее к себе в мысль или сам записывал, или ему приказывал, и потом обыкновенно говорил: «Повесь и поди спи». По утру же неусыпный и попечительный Государь обделывал сии свои мысли, или, внеся оные в записную книжку, отлагал исполнение оных до другого времени, смотря по важности дела» ^[236]. «Камординером своим» царь сделал Абрама Арапа не только из-за свойства его чутко спать, но и из-за ума и сообразительности, исполнительности и верности. Петр Алексеевич твердо знал, что его крестник о том, что происходило в царских покоях, ни с кем делиться не будет. Никаких подробностей о жизни Ганнибала в этот период в «Немецкой биографии» нет.