Абрам Ганнибал - читать онлайн книгу. Автор: Феликс Лурье cтр.№ 28

Из тех арапов 2 человека, один крещеной Авраам, а другой некрещеной Абдул, оба они братья родные, отосланы на двор к боярину Федору Алексеевичу [Головину], а третий арап по письму посла Петра Толстого отдан в дом его посольский» ^[219].

Васильев запамятовал или умышленно назвал неверную дату отправки из Стамбула, путешествие заняло 133 дня, более длительный путь оказался оправданным. Турецкие власти контролировали сухопутный маршрут не столь жестко, как передвижение по морю. С. Л. Владиславич-Рагузинский отплыл от турецких берегов 22 июля 1704 года, то есть на другой день после отправки похищенных, и через Азов прибыл в Москву.

Еще раз обратимся к «Обзору важнейших сношений»:

«1705 г. генваря 3 °Cава Рагузинский в Москву возвратился с тайными от посла Толстого письмами. При нем был писарь Петр Лукин и племянник его Ефим Иванов сын Рагузинский. Ему определено ежегодно кормовой дачи по 328 р.

Апреля 2 дана ему вторично жалованная купно с при-кащиками его грамота с дополнением вольной его в Малороссии, в Азове и везде всякими товарами торговли, кроме заповедных, также и свободного в окрестные державы с товарами проезда» ^[220].

Несколько дней на глазах всего Стамбула Рагузинский готовил судно к отплытию. Деление отправлявшихся в Москву на две группы связано главным образом с попыткой отвлечь внимание турецких властей от бегства арапчат (если это бегство имело место). Сухопутный маршрут был более безопасен для беглецов — в море от турецкого флота никуда не спрятаться.

Из приведенных выше писем мы узнали, что Ибрагима похитили со старшим неединоутробным братом. Ни Роткирх, ни Абрам Петрович о нем свидетельств нам не оставили. Он упоминается позже в еще одном документе, получившем название «Дело об ограблении неизвестными людьми арапа Алексея Петрова, брата Абрама Петровича Ганнибала». Приведем этот документ полностью:

«1716 года марта в 9 день в Канцелярии Сената арапленин Алексей Петров допрашивай. А в допросе сказал: крещен де он в православную христианскую веру на Москве в Преображенском тому лет с двадцать, а восприемником был царское величество. И служит в Преображенском полку в гобоистах лет с восемь. И в нынешнем 1716 году в январе месяце по указу великого государя, а по прошению брата ево Алексеева государева камардина Авраама Петрова (первая фамилия А. П. Ганнибала. — Ф. Л.) отпущен он был в Пустозерский острог на четыре месяца для свидания с женою своею для того, что женат он из дому князя Василия Голицина на послуживице на девке Авдотье. А женился он на Пенежском волоку в то время, когда к городу был его царского величества второй приход. И жила она Авдотья в Пустозерском остроге при сыне князя Василия Голицина при князе Петре. А для проезду до Пустозерского острога дано ему было пропускное письмо за рукою секретаря Алексея Макарова и подорожная была ему дана на две подводы за печатью и прогонные деньги дал ему он же Алексей Макаров. И как он ехал в Пустозерский острог, в Олонецком уезде в Вытегорской волости напали на него воровские люди и платья с него кафтан и камзол и штаны сняли. А отпуск и подорожная у него были в том кафтане. И ево били смертным боем. И о том у него Алексея в Олонецком уезде на государевых заводах имеется словесное челобитье. И по дороге на почтовых станах все явки записаны. И с тех заводов по прошению ево Алексея горожанин, который ехал из Санкт-Петербурха, Мартын Галкин взял ево Алексея и кормил своим хлебом до Каргополя. А от Каргополя до города Архангельска ехал он Алексей один на наемной подводе. А на наем подводы дал ему Каргопольский комендант Петр Львович Касаткин два рубли. И приехав он к городу Архангельску, не быв нигде на постоялых дворех, явился к вице-губернатору Петру Ефимьевичу Лодыженскому того ж числа и был у него два дни, а на третий послал он Вице-Губернатор ево Алексея [с] солдатом Ульяном Скорняковым в Санкт-Петербурх и велел его объявить в Канцелярии Сената. А окроме вышеписанных городов в иных городах он Алексей нигде не был». Приписка: «1716 года марта в 12 день по указу великого государя Правительствующий Сенат приказали: арапа Алексея Петрова отослать на Государев двор и отдать его Василию Мошкову с роспискою». «По сему указу в дом Царского Величества вышеписанного арапа Алексея Петрова Василей Мошков принял и расписался» ^[221].

С тайным кабинет-секретарем А. В. Макаровым мы познакомимся позже, В. И. Мошков — дворцовый управитель Петра I. Желание отправить Алексея на Государев двор объясняется его родством с Ибрагимом. Далее следы Алексея Петрова теряются, имя его в других документах не обнаруживается, возможно, до конца дней своих он оставался полковым музыкантом. Наверное, могут быть две причины того, что А. П. Ганнибал никогда не вспоминал о брате и не поддерживал с ним отношений: обиды, нанесенные ему старшим братом; быстро образовавшийся разрыв в социальном положении. Некоторые исследователи называют «Дело об ограблении…» фальшивкой ^[222]. Если это так, то непонятно, кому и зачем это надо…

В соответствии с устным распоряжением Рагузинского или по собственной инициативе Васильева (Григорьева) во время вынужденного отдыха на «загородном дворе» под Яссами Ибрагима крестили, и он сделался Авраамом. Авраам — Абрам — Абрахам — Ибрагим — имя одно и то же, поэтому Ибрагим не протестовал, когда его назвали Абрамом (протестовать он будет после второго крещения, но об этом позже). Отчего ему и двум другим арапчатам не сделали обрезание в Стамбуле, почему их не сделали мусульманами? Возможно, в дальнейшем предполагалось их подарить в какие-либо европейские государства.

Знал бы А. С. Пушкин, каких усилий стоило похищение его прадеда, сколько человек рисковали жизнями, осуществляя желание Ф. А. Головина… Что бы было, если бы это предприятие не удалось?..

События, описанные выше, произошли именно так лишь в том случае, если Рагузинский правдиво запечатлел их в письмах Головину и Спафарию, правдиво рассказал о них Ганнибалу. Единственным источником наших знаний о пребывании Ибрагима в Стамбуле служит «Немецкая биография» ^[223]. Только в ней назван сераль, ни в письмах Рагузинского, ни в других дошедших до нас документах о нем нет ни слова. Источником знаний А. К. Роткирха мог быть рассказ Рагузинского, сообщенный А. П. Ганнибалом или его сыновьями, фантазия кого-нибудь из Ганнибалов или самого автора «Немецкой биографии». Вряд ли мальчишка-негритенок понимал, где именно он находился в Стамбуле, быть может, он уверовал в правдивость слов купца-боснийца — куда приятнее считать себя похищенным из султанского дворца, чем купленным на грязном невольничьем рынке. Убедить или переубедить смутно помнящего о давнем не так уж трудно.