Франциск Ассизский - читать онлайн книгу. Автор: Анна Ветлугина cтр.№ 67

Подняться на Верну сейчас довольно просто: на автомобиле по серпантину, а потом уже совсем немного пешком. Всего сто лет назад паломники добирались туда по полдня, карабкаясь по тропам, разбитым копытами мулов. Интересно, что когда наконец выбираешься из-под душной тяжелой сени многовековых деревьев, то совершенно не ощущаешь простора и свободы, какие обычно охватывают на вершине горы. Кажется, что ты попал под взор всевидящего ока.

Может быть, это странное ощущение создают рассказы о Франциске или пустой черный крест, словно вонзающийся в небо, и такой же строгий и простой архитектурный ансамбль из серого камня. Церковь Святой Марии Ангельской — сестра Порциункулы. Иногда говорят, будто ее построил лично сам Франциск, но ко времени ее создания (1218 год) он был сильно занят проповеднической деятельностью и вряд ли принимал личное участие в строительстве. Средства на постройку выделил бывший хозяин горы, граф Орландо, который в конечном итоге сделался францисканцем.

Церквушка получилась маленькая, как и Порциункула, итальянцы называют ее ласково «кьезина». Помимо нее на Верне находится Капелла стигматов, построенная в 1263 году, как раз на том месте, где произошло мистическое событие. В нее ведет коридор с фресками, изображающими ключевые моменты жизни Франциска. Этот коридор возвели во второй половине XVI века, и с тех пор монахи ежедневно проходят по нему в молитвенной процессии. По легенде, однажды на горе поднялась такая сильная вьюга, что процессию решили отменить. Наутро в коридоре обнаружили множество разных следов. Птицы и звери не дали традиции нарушиться. Они почтили память своего заступника, пройдя по коридору вместо людей.

Как Франциск относился к своей горе? Известно, что первые братья поселились там еще в 1214 году. Не очень понятно, часто ли приходил туда он сам. Но, размышляя о Христе, он не мог позабыть о горе Фавор, на которой произошло Преображение. Возможно, он с самого начала приглядывался к Верне как к месту мистической встречи с Небесным Отцом, иначе вряд ли согласился бы принять от графа такой дорогой подарок. Внутренняя духовная жизнь нашего героя покрыта мраком тайны. Мы можем только предполагать. Скорее всего, он очень хотел этой главной Встречи и одновременно боялся оказаться недостойным, потому и шел на свою гору так долго. Но вероятнее другое. Активная апостольская деятельность в миру поначалу казалась Франциску более важной, чем абсолютное погружение в молитву. Его приоритеты постепенно менялись. Можно сказать, каждое его разочарование становилось ступенькой лестницы, ведущей в небеса. Но что же его так разочаровывало?

В последние четыре года перед своим духовным восхождением Франциск достиг почти всего, о чем мечтал. Международное миссионерство наконец-то вышло на новый уровень. Братья, уходившие в другие страны, уже не делали таких досадных оплошностей, как в самом начале. Завязывались новые связи. В орден приходили иностранцы, которые, в свою очередь, несли францисканское учение дальше. 30 мая 1221 года состоялось общее собрание францисканцев, названное Генеральным капитулом «соломенных хижин», или «рогожек». По преданию, там присутствовал и Доминик, правда, историки сильно в этом сомневаются, поскольку испанский святой в это время, скорее всего, находился на Юге Франции.

Традиция капитулов началась еще с самых истоков монашества. Устав Бенедикта Нурсийского предписывал созывать на совет всю монашескую братию в орденах для обсуждения хозяйственных вопросов и публичного чтения устава. Обычно капитулы проходили в монастырях, но «рогожки» совершили сию официальную процедуру в полном согласии с францисканским духом. Они собрались рядом с Порциункулой, с которой все начиналось, и жили в хлипких шалашах, едва защищающих от дождя. В остальном все произошло вполне по-взрослому. Решением капитула назначили генеральным викарием брата Илью и официально одобрили текст «Правила», с которым когда-то Франциск ходил к папе Иннокентию. За процедурой наблюдал папский посланник в лице кардинала Уголино. Папа Гонорий III, в свою очередь, тоже признал текст «Правила», правда, опять без буллы. Он пояснил, что присоединяется к одобрению своего предшественника. Зато в том же 1221 году понтифик официально утвердил «Memoriale propositi», руководство для ордена Покаяния, то есть терциариев.

Два следующих года Франциск активно проповедует по итальянским городам и селам. Ходит он уже с трудом и все чаще вынужден ездить на осле. Этот факт раздражает и печалит его, поскольку ему приходится находиться в более комфортных условиях, чем его спутникам, а он привык выбирать для себя самое худшее. Эта ситуация вызвала к жизни еще один сюжет — об умении нашего героя читать мысли других людей. Однажды он ехал верхом, а его спутник, идущий рядом и изрядно уставший, почувствовал укол зависти. И тут же Франциск, будто услышав, предложил товарищу поменяться и слез с осла. Кстати, еще одно подтверждение психосоматической природы болезней нашего героя. Если бы его ноги не действовали из-за физических причин, он не смог бы вдруг найти силы и оказать подобную любезность.

К августу 1222 года Франциск оказывается в Болонье, где 15-го числа проповедует при большом стечении народа. Среди его слушателей — студенты университета, люди ироничные и критически мыслящие. Но и они оказываются под влиянием мощной харизмы ассизского проповедника.

И все же, несмотря на народную любовь и явные симпатии со стороны священства, орден продолжал быть как бы недооформленным. Почему складывается такая неоднозначная ситуация? Потому ли, что папа считает устав уже признанным, не нуждающимся в дополнительной булле? Или все же в писаниях Франциска что-то не так? Происходящее его огорчает и побуждает к изменениям. В начале 1223 года он вместе с двумя братьями — Львом и Бониццо — удаляется в местечко Фонте-Коломбо для подготовки другого устава, более краткого и четко сформулированного. Мозговой штурм проходит не зря. Три монаха возвращаются с новым документом. 11 июня его выносят на обсуждение Генерального капитула, а потом передают в Рим. И вот, 29 ноября того же 1223 года, выходит долгожданная булла «Solet annuere», объявляющая устав Братьев меньших полностью законным.

Казалось бы: вот она победа, вознаградившая многолетние ожидания. Долгожданное полное единение с мате-рью-Церковью. Как бы хотелось здесь написать о радости и торжестве нашего героя! Но Франциска снова охватывают беспокойство и огорчение. Устав признан, а многие братья ему не соответствуют. Каждый день происходит множество ситуаций, когда евангельские идеалы сталкиваются с бытовыми обстоятельствами и проигрывают. Как бороться с этим? Выгонять недостойных из ордена? А если это викарий, избранный капитулом, или вообще один из ближайших друзей?

Вот уже строят дом у Порциункулы — святыни францисканства. Франциск слышит стук топоров и зовет к себе викария для разбирательства. «Брат, — говорит он, — здесь прообраз и образец для всего ордена, и потому я хочу, чтобы все живущие здесь братья испытывали беспокойство и неудобства из любви к Господу и чтобы братья, сюда приехавшие, уносили отсюда домой добрый пример бедности». Далее Франциск объясняет, что если уж в Порциункуле построят капитальный дом, то это станет негласным разрешением для всех остальных общин не отказывать себе в нормальном человеческом жилье. А это не согласуется с Евангелием: «Лисицы имеют норы и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Лк. 9:58).