Эдвард Мунк. Биография художника - читать онлайн книгу. Автор: Атле Нэсс cтр.№ 109

Пустившись в путешествия, Мунк уже не мог остановиться, и весной 1921 года предпринял еще одну поездку в Германию. Судя по всему, он какое-то время пробыл в курортном городке Висбадене, потом заехал во Франкфурт, посетил Берлин, чтобы обсудить деловые вопросы с Глазером и Паулем Кассирером. Он также встретился с Шифлером – и с Луизой Шифлер. Оба были очень польщены и обрадованы, хотя общение длилось недолго:

Какое печальное и красивое зрелище – Вы сидели напротив нас, величественный, как тайный советник ^[103]. Как будто сам Гёте посетил нас, сказала я потом мужу. Так же Вы и исчезли, словно и впрямь были духом, под конец пришел малыш Глазер, начал прыгать вокруг Вас, и раз – Вас уже нет. Но мы надеемся на новые встречи с Вами в обозримом будущем.

Среди многочисленных просителей, по разным поводам обращавшихся к Мунку, был и один из его старейших немецких друзей, Отто Геттнер из Дрездена. В самые тяжелые для Мунка времена Геттнер по мере сил старался помочь ему с организацией выставки в Дрездене; он принадлежал к тем редким немцам, кто называл Мунка на «ты», – видимо, сказались совместные гулянки в Париже. Теперь же они поменялись ролями, – Геттнер снова хотел устроить выставку Мунка в Дрездене, но на сей раз уже не ради Мунка, а ради города.

Мунк согласился, хотя выставка в Дрездене его не особо интересовала, – там он выставлялся довольно часто и с переменным успехом. Куда больше энтузиазма вызвала у него возможность завоевать новую страну, где его мало кто знал и чья экономика не была разрушена войной. Речь идет о Швейцарии.

Первый контракт с доктором Вильгельмом Вартманом из Цюрихского общества поклонников искусства Мунк заключил еще до войны, но тогда организовать выставку так и не удалось; теперь швейцарцы вступили в переговоры с Мунком с удвоенной решимостью. В особенности усердствовал Вартман, который даже специально съездил в Германию, чтобы ознакомиться с находившимися там работами Мунка. Кроме того, он встретился с Куртом Глазером и Шифлером – юрист-пенсионер в это время работал над последним томом каталога графики. Настойчивый Вартман добился от Мунка обещания приехать в Цюрих.

В декабре 1921 года Мунк пришел к полицмейстеру Акера оформить новый паспорт. В этом документе рост художника указан как «выше среднего», телосложение – «крепкое», волосы «с проседью». По паспорту можно судить о планах художника: «Эдв. Мунк собирается направиться отсюда в Швецию, Данию, Германию, Швейцарию, Италию, Францию и обратно – через Бельгию». Но путешествовать по Европе после Первой мировой войны стало куда более затруднительным делом, нежели ранее. Мунку пришлось посетить также швейцарское и итальянское посольства для оформления визы.

Но, когда в начале 1922 года все формальности были улажены, Мунк опять заболел, и поездку пришлось отложить. Выставка тоже была отложена – Вартман столкнулся с серьезными трудностями, пытаясь раздобыть известные работы Мунка, разошедшиеся по частным коллекциям. Швейцарец потратил немало трудов и времени, чтобы убедить Шифлера предоставить ню и «Таяние снегов под Эльгерсбургом», и, наученный горьким опытом, пришел к выводу, что для формирования экспозиции ему потребуется помощь Мунка. Художник некоторое время колебался, но затем согласился отправить на выставку 10 картин и 92 оттиска, которые принадлежали ему самому и не предназначались для продажи. Это лишний раз свидетельствует о том, насколько серьезно он относился к цюрихской выставке.

Физическое состояние Мунка по-прежнему оставляло желать лучшего, отчего и путешествие на юг поневоле должно было принять форму оздоровительной поездки. Мунк был простужен, жаловался на «катар горла» и бессонницу. Наконец 5 апреля он отправился в путь. Остановку он сделал на известном фешенебельном курорте Бад-Наухейм, что к северу от Франкфурта.

Вартман немедленно воспользовался этим и приехал к Мунку в гости. За два дня ему удалось так повлиять на художника («не иначе, он гипнотизер», – писал позднее Мунк), что тот чуть ли не против собственной воли согласился уговаривать немецких и скандинавских коллекционеров, чтобы они прислали его картины в Цюрих. Конечно же Мунк тут же раскаялся в содеянном и в отчаянии написал Равенсбергу в Кристианию, что поездка в Европу была «дурацкой идеей» и теперь Равенсбергу придется взять воплощение в жизнь мунковских обещаний на себя. Впрочем, попутно он сообщил, что бронхит потихоньку проходит – благодаря лечению коньяком столетней выдержки.

Самым интересным в мунковском отношении к алкоголю было даже не то, что ему удалось полностью бросить пить после лечения в клинике доктора Якобсона, а то, что в 20-е годы он снова обрел способность получать удовольствие от спиртного в небольших дозах, как в одиночку, так и в компании, и при этом полностью контролировал себя. В особенности Мунк ценил хорошее вино. Но теперь он уже не позволял себе выпить лишнего, застолья никак не отражались на работе – живопись была для него важнее всего.

Сбор картин для экспозиции оказался весьма тяжелым и неблагодарным занятием. Кто-то отказался дать картины наотрез – и среди них, как ни странно, Эберхард Гризебах, женатый на швейцарке и прежде активно агитировавший за то, чтобы Мунк провел выставку в Швейцарии. Оказалось, что во всем виноваты деньги: Гризебах боялся, что благодаря выставке налоговая служба пронюхает, какими ценностями он обладает, и выставит ему счет!

Колебался и Эрнест Тиль. Он потребовал, чтобы каждую картину застраховали на сумму в 50 000 швейцарских крон; отменить это требование могла только гарантия сохранности картин, полученная от Мунка лично. Художник пришел в негодование: «Я же не страховая компания и не могу предоставить гарантию на такие астрономические суммы. Это может меня вконец разорить».

Наконец из Германии и Скандинавии в Швейцарию прибыли с трудом раздобытые картины, и 18 июня неутомимый доктор Вартман объявил выставку в цюрихском Кунстхаусе ^[104] открытой. Это была поистине великолепная и на тот момент самая представительная ретроспектива произведений Мунка. На стенах Кунстхауса были размещены 73 картины и невообразимое количество – целых 435 – разнообразных графических работ. Подготовленный Вартманом каталог включал 32 репродукции. Мунк полагал – и с полным на то основанием, – что единственный художник, которого швейцарцы когда-либо удостаивали такого же пышного приема, был их соотечественник Фердинанд Ходлер ^[105]. Неудивительно, что воодушевленный Мунк немедленно принялся за портрет Вартмана.