Виновник завтрашнего дня - читать онлайн книгу. Автор: Арина Александер cтр.№ 32

Зашибись.

К кому-то, значит, приставлен самый обалденный мужчина в мире, а ко мне — некий Павел. Нормально, да? Разве тут не будешь возмущаться? Несправедливо.

А тут ещё и Таськины наставления не давали покоя. Я уже реально извелась.

Мало того, что начала бегать по утрам, умышленно пробегая как можно ближе к гостевому дому, так ещё и тряслась как Бобик, вырядившись не по сезону в легкий спортивный костюм. Хотелось ведь как лучше, а получилось… в общем, слегла на неделю с простудой, да такой, что было стыдно показаться из дому, не то, что Гончарову. Чихала так, что слёзы на глазах выступали, а нос стал таких размеров, что у алкашей, наверное, и то меньше.

Таська ржала с меня, как потерпевшая, обвиняя в неадекватности, а мне было обидно до слёз. Лёшка уже трижды заглядывал к нам, и я трижды упустила данные богом моменты, обложившись у себя в комнате носовыми платками.

Одним словом, бедося.

И ведь мог бы, хотя бы ради приличия, наведаться, так нет же. Ни разу не заглянул, ни разу не поинтересовался. Неужели так сложно?

Не знаю. Это такие муки.

Хорошо, что под конец апреля весна настолько вступила в свои права, что лишний раз не щегольнуть короткой юбочкой считалось бы за грех. И что? Максимум, чего я добилась, столкнувшись на днях с объектом давних грез — это услышала в свой адрес настоятельную рекомендацию «прикрыть задницу, пока не простудила кое-что посущественней».

И главное, у Пашки челюсть отвисла практически до асфальта, когда увидел меня во всей красе, а Лёшке хоть бы хны, даже не посмотрел, как следует. Так, мазнул взглядом и отвернулся, продолжая инструктировать заступившую на смену охрану.

О каком соблазнении может идти речь, если за прошедшие две недели мы виделись всего два раза? Иногда я просиживала у окна до полуночи, в надежде увидеть его хотя бы издали, а иногда и до утра. Вот и всё. А Тася говорит: «Почаще мелькай перед глазами». Намелькаешься тут.

***

Эмоциональные качели, на которых то взлетала ввысь, то падала на самое дно, привели к тому, что под конец недели я захандрила.

И куда только девался непобедимый и ничем непоколебимый настрой заполучить Гончарова? А лопнул он как мыльный пузырь. Не то, чтобы опустила руки, но состояние было сродни этому.

За три недели, что Лёшка прожил со мной, казалось, бок о бок, я так ничего о нем и не узнала, кроме того, что он профессиональный киллер и призван на помощь Вике. Не густо.

О том, чтобы хоть как-то приблизиться к нему — не могло быть и речи. Если он и бывал в гостевом домике, то только ради сна. Всё остальное время проводил если не в казино, то на остальных объектах и хуже всего было понимание, что рядом с ним, в процентах девяносто из ста, постоянно находилась Вика.

Именно её присутствие в его жизни довело меня до потери аппетита, бессонницы, проблем с учёбой и полнейшей апатии.

Лучше бы я и дальше жила прежней жизнью, не зная, каково это, вдыхать его запах, прикасаться к сильному телу, чувствовать под пальцами горящую кожу. Пускай эти ощущения были мимолетными, но они настолько запали в душу, что порой становилось страшно.

А когда вчера ночью он приехал домой не один, а в компании роскошной мадам — я зашлась истерическим хохотом.

Дожилась.

Мне не было больно. Отнюдь. Смеялась от мысли, что это не Вика будет согревать его постель и искренне жалела, что сестра не увидела сие зрелище. Вот бы где я злорадно кайфонула. Пускай не думает, что в одну и ту же реку можно войти дважды. Хренушки. Пока она там марафетилась и разодевалась в пух и прах, Лёшка коротал ночи в объятиях знойных красоток хладнокровно реагируя на её старания.

Однако… и мое веселье не длилось долго. Я же не дурочка и не идиотка, и прекрасно понимала, чем они там занимались. Тогда меня и швырнуло с небес на землю с такой силой, что стало нечем дышать: как сидела на подоконнике, там и рухнула на пол, больно ударившись коленками.

Ревность. Жгучая, разрушающая, уничтожающая. Как же я не хотела её испытывать. А она всё лезла и лезла, отравляла и отравляла, забирая по частичкам душу, разъедала сердце.

Какие же это адские муки.

Я бы всё отдала, лишь бы оказаться на месте той незнакомки. Хотя бы на одну ночь. И не ради секса, нет. Ради возможности просто побыть рядом.

Меня разрывало на части от мысли, что кто-то другой, а не я, дышит им в этот момент, смотрит открыто в глаза, слышит низкое звучание голоса, целует вертикальный шрам на шее. О, моя фантазия не знала ни границ, ни сострадания. Она быстро и безошибочно дорисовывала интимные подробности, черпая нужные кадры из просмотренных с Таськой ради прикола порно фильмов. И это было жестоко.

Я трогала себя руками, исследовала, представляя, что это не мои пальцы сейчас ласкают затвердевшие соски, а Лёшкины, и такое желание пронзало низ живота, что хоть на стенку дерись. Но я так ни разу и не довела себя до оргазма. Не потому, что не умела или относилась к самоудовлетворению, словно к чему-то постыдному. Нет. Просто считала это неправильным.

Я хотела принадлежать только одному мужчине. Подарить свое тело только ему одному и свой первый оргазм хотела испытать тоже только с ним. Мне хотелось остаться чистой, никем не тронутой только для него одного. Хотелось, чтобы он был первым во всех смыслах.

С каждым прожитым днем, минутой и секундой, моя любовь крепла в разы и одновременно изнывала, задыхалась, мечась взаперти, будто загнанный зверь. А вместе с ней, не имея возможности выговориться, открыться, изнывала, исходила кровью израненная я.

Выходные прошли, будто в бреду. Семёновна едва не силой заставила проглотить овощной омлет и насильно влила приготовленный лично для меня фруктовый кисель. Я и сама понимала, что надо вытаскивать себя из этого состояния, но как? Напиться? Не поможет. Проверено. Забить на учёбу и бесконечно тусить в клубах? Ещё чего. Мне мое будущее и независимость от Скибинского важны ничуть не меньше, чем любовь к Лёшке.

А может… наведаться на могилу к матери, выговориться, облегчить душу? Тем более, что потом и к Машке получится заглянуть.

Решено. В понедельник еду в родной город. Главное, ускользнуть от Пашки. Мне претила сама мысль, что он попрется за мной к матери и будет созерцать накопившуюся в душе исповедь. Не хочу, чтобы Вика узнала о моей слабости, а Лёшка — тем более. Это сугубо личное. То, на что никто пока не имел права.

Осуществить задуманное помог Арсений. Как только позвонила ему и рассказала о поездке, он тут же вызвался подсобить, подключив к операции по «запудриванию мозгов» Павла самую красивую девушку потока — длинноногую блондинку Нику.

И как бы Тася не призывала следовать разработанной стратегии по соблазнению неприступного во всех смыслах «самца», я вынуждено нарушила некоторые её пункты.