Невеста поневоле - читать онлайн книгу. Автор: Марина Эльденберт cтр.№ 17

Возвращаюсь вовремя, потому что в холле особняка сталкиваюсь с Хантером. Альфа спускается по широкой лестнице и прожигает меня взглядом.

– Ты где была? – нейтрально спрашивает он.

– Бегала, – вру и не краснею я. Еще бы краснеть, у меня вся кровь от лица отлила. От страха! – Сейчас приму душ, и сможешь подвезти меня в институт.

И хорошенько обнюхать. Конечно, лучше, чтобы он обнюхал меня сейчас, пока запах Риты не выветрился. Но за эти два дня я успела узнать, что Хантер любит все делать наоборот, что никто ему не указ.

Интуиция меня не подводит: стоит попытаться пройти мимо, альфа преграждает мне дорогу.

– Подожди. – Он склоняется ко мне, носом втягивает воздух возле моей шее, запоминая. – Приятно пахнешь.

В мое сознание ударяет мысль о том, что вдруг истинная Хантера – Рита! Но я тут же успокаиваю себя тем, что в этом случае сразу во всем признаюсь, и избавлюсь от его внимания.

– Спасибо, – отвечаю я.

Впрочем, альфа не спешит кричать: «Я тебя нашел, моя единственная!» И вообще ведет себя как обычно.

– Я принимаю клятвы до восьми, так что можешь не торопиться, – напутствует он.

– Тогда я поеду сама, – я уже мысленно танцую.

– У тебя занятия с десяти, как и у меня. Мы успеем вовремя.

Предки! Что теперь делать?!

Естественно, я иду в душ, несколько раз намыливаюсь и промываю волосы, смывая с себя запах Риты, а потом чуть ли не обливаюсь духами. Лучше так, чем ничего.

Ровно к восьми спускаюсь вниз. Чтобы натолкнуться на вервольфов, выходящих из гостиной. Это семья Рианны, ее отец, мать и брат. Но плевать я хотела на их семью, потому что сквозь открытые двери я вижу, как Хантер прощается с Ритой и проводит ее к дверям.

– Спасибо, что навестили нас, – доносится до меня.

– Привет! – говорит она, и мне хочется провалиться сквозь землю. – Я через год приеду в гости к Рианне, повторим девичник? Было весело.

Обхохочешься!

Они уходят, а я остаюсь рядом с альфой, по лицу которого не поймешь, что он думает. Но чутье вовсю сигналит, что скоро здесь будет труп одной волчицы.

– Наигралась? – интересуется он ласково. Настолько ласково, что у меня волоски на коже встают дыбом.

Я с шумом выдыхаю, и собираюсь извиниться. Рассказать, как есть. Но меня перебивают:

– Идем.

– Куда?

– Мыться. На этот раз под моим контролем.

Сначала мне кажется, что волчий слух меня подвел, и я просто ослышалась. Потом мне становится смешно и страшно одновременно. Страшно смешно.

Что значит «под его контролем»?! Не собирается же он смотреть, как я принимаю душ? Или собирается?

– Я уже мылась сегодня.

– Чтобы смыть запах племянницы Вернана. Знаешь, сегодня я почувствовал себя идиотом, когда учуял твой запах на другой девушке. Слишком яркий, чтобы спутать с другим. С мужчиной было бы понятнее, но с девушкой? С учетом того, что у всех вервольфов традиционная сексуальная ориентация. И если бы не твое маниакальное желание запудрить мне мозги, даже не знал бы, что думать.

У меня падает челюсть.

– Ты подумал, что я… занималась с Ритой сексом?

– Нет?

– Нет! Я проста спала в ее постели и надела ее одежду.

– Зачем?

У него спокойный голос, но меня это не обманывает. Альфа почувствовал себя идиотом. Из-за меня, и теперь хочет отыграться.

– Хорошо, я приму душ еще раз.

– Что тебе мешало сделать это раньше?

– Я не хотела, чтобы ты почувствовал мой запах, – признаюсь, рассматривая пуговицу на его рубашке. Впервые радуюсь, что волчицам не обязательно поднимать взгляд, а точнее, желательно его опустить как можно ниже. Но у меня ниже этой пуговицы опустить глаза не получается.

– Это я понял. Почему? К чему все эти телодвижения?

Второе признание дается мне сложнее, но дается:

– Я не хочу оказаться твоей истинной парой.

Хантер молчит, и я поднимаю взгляд. Ответный взгляд альфы полон терпения, которое, кажется, вот-вот лопнет.

– Об истинных ты узнала только вчера вечером, но запах маскировала и раньше. Я хочу услышать, зачем?

– Просто так, – пожимаю я плечами и слышу утробное рычание зверя. – Хорошо-хорошо, я делала это тебе назло. Ты упорно хотел меня понюхать, а я этого не хотела.

– Умница, волчонок. Не ври мне больше. Пойму сразу, тебе же будет хуже.

Куда хуже?!

– За мной, – командует он и к моему огромнейшему облегчению проходит лестницу, ведущую в мою комнату. В сердце врывается надежда на то, что не все так плохо.

Но мой пульс тут же учащается, когда я начинаю понимать, куда мы идем.

К бассейну.

– Ты ведь шутишь? – выдыхаю я, застывая на пороге. После первого ужина я тоже боялась наказания, но ничего страшного не случилось – меня всего лишь заставили убирать комнату. Может, сейчас он тоже просто меня пугает?

– Нет, Али, с шутками на ближайшее время покончено. Я не люблю чувствовать себя идиотом. Ты упрямая, но я упрямее тебя.

– Ты альфа, тебе вообще все можно.

– Да, именно. Покончим с этим быстро, и я отвезу тебя на учебу.

– Я поднимусь к себе и приму душ.

Что мне еще остается?

Я хочу развернуться и удрать, но вспыхивающий синим взгляд и голос Хантера меня останавливают:

– Ко мне!

Это приказ альфы. То, чему у вервольфов нет возможности сопротивляться, если, конечно, ты не другой альфа. Поэтому моя воля связывается, будто на мое сознание набрасывают петлю, удавку. Ноги больше меня не слушаются, и я шагаю к этому садисту и к краю бортика.

Я что, собака какая-то? Во мне вспыхивает такой гнев, что даже страх отступает. Мое тело сейчас подчиняется ему, но я вкладываю в свой взгляд все, что о нем думаю. Хантер на это только усмехается.

А в следующую минуту я осознаю, что так быть не должно. У него не должно быть власти надо мной. Так почему есть? На смену желанию его покусать резко приходит растерянность.

– Я не давала клятву.

Именно для этого она нужна: альфа может управлять своей стаей. Только своей! Другие альфы не могут нам ничего приказать. Мы клянемся своему вожаку в верности, а взамен стая получает защиту.

Хорошенькая же у меня защита!

– Очевидно, это не требуется. Ты и так признала меня своим альфой. Или истинной парой.

Что?!

Все мои страхи возвращаются, и я пытаюсь рассмотреть во взгляде Хантера, насколько он прав. Кажется, он делает то же самое, потому что, глядя на мое лицо, опасно прищуривается: