Четыре войны морского офицера. От Русско-японской до Чакской войны - читать онлайн книгу. Автор: Язон Туманов cтр.№ 104

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Четыре войны морского офицера. От Русско-японской до Чакской войны | Автор книги - Язон Туманов

Cтраница 104
читать онлайн книги бесплатно

Сидели до темноты, когда появился padre Verdun, причем появление этого своеобразного священника было довольно необычным. Со стороны авиационного поля показался камион, нагруженный рабочими, и среди них наш padre, неизменно в военной форме. Padre что-то выкрикивал и, поднимая хлыст, заставлял затем свою банду орать «ура». Таким образом, камион сделал несколько вольтов по площади и остановился неподалеку от нас, разгрузил своих пассажиров, после чего padre присоединился к нашей компании. Оказывается – он главный руководитель работ по рубке леса и очистке поля для аэропланов, и это было возвращение его с работ со своими рабочими. Padre получил рюмку каньи, а мы вскоре простились и вернулись с командиром на корабль, т. к. было уже темно.


5 января.

В 9 ч. отправились на шлюпке на кирпичный завод в одном километре на север от Bahía Negro, где помещается рота teniente Palacios. С удовольствием провел время у этого милого и симпатичного офицера. Ездил с ним и вотчимом [175] А., который является здесь главным поставщиком гарнизона в Bahía Negro и Fuerto Olimpio. Palacios угостил нас неплохим коньяком. Около полудня сели объедать. После обеда слушали доморощенного гитариста, одного из солдат роты Palacios, когда заметили вдали у берега под Bahía Negro какой-то стоящий пароход. Справились по телефону и узнали, что пришел «Criollo» (teniente Bogarin) с баржей на буксире, доставив сотню лошадей для нашего гарнизона. Решили возвращаться, в надежде узнать какие-нибудь новости. Вызвали по телефону шлюпку, и, простившись с гостеприимными хозяевами, пошли прямо к «Criollo», который ошвартовался неподалеку от госпиталя. Bogarin-а не застали, т. к. он был на берегу, и долго сидели, поджидая его возвращения. Часам к 3-м пришел Bogarin, но ничего нового сообщить нам не мог. Положение все прежнее – ни мир, ни война, совсем как в армянском анекдоте. Около 5 ч. вечера «Criollo» ушел в Concepcion. Написал несколько слов Н.Ф. Эрну, прося осветить мне обстановку.

После трех ночей подряд, проведенных под спардеком из-за дождя, разложил свою постель снова на юте под открытым небом.


Воскресенье, 6 января.

День большого события, для меня, по крайней мере. Утро прошло обычным порядком, и после обеда я уже укладывался отдохнуть с книгой Джелико, как раздались вокруг меня восторженные крики и все взоры обратились на то место вниз по реке, где она делает излучину, – там из-за поворота показалось суденышко. В оптический прицел кормовой пушки уже можно было легко различить «Coronel Martinez» с баржей на буксире. «Coronel Martinez» подошел около 2 ч. дня, и вскоре же после этого я уже имел в руках письмо А., в котором он мне сообщал, что «Coronel Martinez» посылается на смену «Adolfo Riquelme», который возвращается в Асунсьон, поэтому я должен перебраться на «Coronel Martinez» и продолжать мою полезную деятельность, «которую, конечно, парагвайское правительство оценит по заслугам».

О жизни на «Coronel Martinez», конечно, не может быть и речи, надо перебираться на берег. Повидал майора Франко, и, как я и рассчитывал, дело было покончено и обделано в два счета. В его доме, рядом с его комнатой, оказалась еще комнатушка, в которой стояла чья-то походная кровать и какие-то большие ящики. Майор тут же отдал приказание присутствовавшему при нашем разговоре своему адъютанту, а также родственнику, teniente Franco, убрать все и предоставить комнату мне. Такого благоприятного разрешения вопроса я даже не ожидал, заранее примирившись с мыслью поселиться в обществе какого-либо из парагвайских офицеров. Teniente Franco обещал достать мне койку, матрацем снабдил меня «Coronel Martinez», а больше мне ничего не нужно. Успокоенный, вернулся на корабль кончать корреспонденцию, которую возьмет с собой «Adolfo Riquelme».

После ужина съехал уже в темноте с вещами, которые донес мне матрос со шлюпки. Съехал с большой грустью, т. к. с уходом «Adolfo Riquelme» лишаюсь не только большого удобства, но и делаюсь еще более одиноким с отъездом Бенитиса, который был мне всегда одним из самых симпатичных флотских офицеров. Пришедший ему на смену Martinez Fretez – человек совершенно иного порядка, и много моложе, к тому же.


7 января.

Спал во дворе. Прохладный ветерок, ни одного москита.

Укрывался даже покрывалом. Вечером, перед сном, беседовал с Франко. Он убежден, что война неизбежна. В Асунсьоне правительство полагает, что нет никаких шансов на возможность разрешить спор боливийско-парагвайский мирным путем. Получено сведение, что в скором времени сюда прибудет комиссия для проверки на месте факта бросания бомб с боливийского аэроплана, т. к. Боливия категорически его опровергает.

Утром отправился на «Coronel Martinez». После 8 ч. снялись с якоря и пошли вверх по реке. Вышли в Río Negro и поднялись километра два, чтобы видеть правый фланг позиции. При повороте сели носом на мель, но быстро сошли задним ходом. В речке сильно прибыло воды. При выходе из Río Negro присмотрели удобное место, где будем становиться на позицию. Вернулись около полдня. Обедал с офицерами судна на юте. Кухня, к моему удивлению, оказалась даже лучше, чем на «Adolfo Riquelme»; в кушаньях попадались такие деликатесы, как лук и даже зеленый горошек. Martinez даже расщедрился на коктейль, который принесли нам на мостик, пока мы еще не стали на якорь. Сильным ветром сдуло мою рюмку и разбило ее вдребезги, к счастью, после того, как я уже выпил свой коктейль. После обеда вернулся на берег и проспал часов до 4-х.


8 января.

Сегодня, в 4 ч. утра, должен был идти на «Matilda» в форт Patria, производя по пути промер Río Negro, чтобы выяснить, насколько она доступна для плавания «Coronel Martinez». Но ночью полил дождь, все небо заволокло тучами, и, когда в 3 ч. ночи пришел меня будить матрос, я передал через него командиру совсем отложить поездку из-за дурной погоды. Martinez прислал мне сказать, что т. к. все готово к плаванию и, кроме того, «Matilda» ведет с собой баржу с провиантом для фортов, то он все же решил идти. Я предоставил ему мокнуть и остался.

Весь день – большая пасмурность, временами мелкий, как сквозь сито, дождь. Наша «Белогорская крепость» [176] в дождливый день выглядит совсем непривлекательно; к тому же – непролазная грязь, ибо почва Чако пропускает воду лишь сквозь поверхностный свой слой. Утром удил рыбу с «Coronel Martinez». Вытащил всего одну пиранью и бросил. Стол на «Coronel Martinez» положительно много лучше, чем на «Adolfo Riquelmo».

Вечером, вернувшись после ужина домой, застал на patio [177] майорского дома импровизированный концерт. Кроме хозяина дома были padre Verdun, дантист, teniente Franco и целый ряд слушателей, стоявших вдоль балюстрады; различить их во мраке не было никакой возможности. Посреди patio, на стульях, друг против друга, сидели два солдата и пели в два голоса, к сожалению на языке гуарани. Один из них, певший первым голосом, аккомпанировал на гитаре. Мотив – неизменная парагвайская полька, довольно однообразный, с большим оттенком меланхолии, но довольно мелодичный. Franco рекомендовал мне гитариста как поэта, фиксирующего в своих стихах текущие события и затем поющего их. Некоторые из песен Franco переводил мне с гуарани на испанский. В других – я сам догадывался об их смысле, по упоминавшимся в них местам и лицам. Часто фигурировали слова Боливия и боливийцы, форты Galpon и Patria, mayor Franco, teniente Ortigoza и так далее. Стихи довольно гладкие, часто слышится рифма, а язык гуарани совсем недурен для музыки. Все присутствовавшие с сосредоточенным вниманием слушали этого создателя народного эпоса, выражая свое одобрение, после какого-либо удачного стиха неизменным – «muy bien» [178]. Я, хотя и мало понимал из того, что пелось, но не без удовольствия слушал этот оригинальный концерт.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию