Как-то в воскресенье после обеда я зашел к Смиту, чтобы
слегка подбодрить его. Но это было бесполезно. Он сидел в своей неопрятной
хижине, обхватив голову руками. В спертом воздухе его жилища смешивались запахи
человеческого тела и запахи кухни. У его ног свернулся какой-то приблудный пес.
Судя по виду, это был полицейский пес, но его дух был давно кем-то сломлен.
Когда я ступил на порог хижины, Смит подпрыгнул от
неожиданности, а в его взгляде, устремленном на меня, был ясно виден отчаянный
страх. Пес, поджав хвост, тут же заполз под стол, откуда сверкал лишь желтый
блеск его глаз.
– Я смотрю, ты завел себе собаку?
– А, это ты! Нашел пса пару дней назад. Он бежал по
улице, и мальчишки швыряли в него камнями. Я пожалел его и привел домой.
Я подумал о маленьком городке, распластавшемся под палящим
солнцем, о его единственной пыльной улице, о мальчишках, которые начинают
говорить и ругаться одновременно.
– Такой большой пес мог бы и сам постоять за себя, и
тогда никто не осмелился бы швырнуть в него камнем, – сказал я.
Он кивнул, но как-то равнодушно. Я поговорил с ним еще
немного и ушел. Выйдя на улицу, я зло сплюнул в пыль и постарался забыть и про
него, и про пса.
Следующий ход в этой игре сделала Большая Берта. Большая
Берта не была одной из появляющихся и вскоре исчезающих девиц легкого
поведения, которых иногда только и встретишь в танцзалах. Она приехала в город
и открыла закусочную, составившую достойную конкуренцию местным
ресторанам, – некоторые закрылись, а остальные были вынуждены сменить
поваров.
Крайдер попытался нагнать страху и на Большую Берту. Она
выслушала его излияния, а потом поставила на место:
– Послушай, ты, трепло с оловянной звездой! Я приехала
сюда заниматься делом. Я – честная женщина. Раньше я работала в цирке и легко
управлялась со всеми – от львов до слонов, и я не позволю какому-то самодуру
запугивать меня. Если тебе не нравится моя закусочная, можешь попытаться
выкупить ее у меня! А если чертовы контрабандисты хотят подмять под себя весь
ресторанный бизнес и не хотят жить по-хорошему, я ведь могу по-плохому!
Крайдер явился к ней, чтобы заставить заплатить ее за
какую-то лицензию, согласно постановлению окружного совета, которое он сам же и
выдумал. Но город – не корпорация, которую возглавляет хозяин, и Берта
отказалась платить.
Я как раз сидел у нее в закусочной, когда она увидела пса.
Смит тогда впервые вышел в город с псом.
– Собакам вход воспрещен, – отрезала Берта, когда
увидела, что Смит подошел с псом к двери.
Он кивнул и устроился на маленькой веранде под навесом. Там
было прохладно, и мухи не залетали. Пес улегся у его ног.
– Яичницу с ветчиной, – заказал Смит.
Берта поставила сковороду на огонь и разбила яйца. В этот
момент послышался громкий скулеж. Большая Берта и Фред Смит одновременно
подняли головы. Пес убегал по улице, поджав хвост, а у дверей закусочной стоял
Гарри Фэйн и, смеясь, швырял в него камни.
– Это пес Фреда Смита, – сказала Большая Берта.
Фэйн вошел в закусочную и устроился у стойки:
– Мне плевать, чей это пес. Когда я хочу бросить камень
в собаку, я бросаю. Ты что-то хотел возразить, Смит?
Смит, не поднимая глаз, разглядывал стойку.
Берта на мгновение задержала на нем взгляд, а затем
отвернулась к плите. Яичница с ветчиной для Фреда была готова. Она подвинула к
нему тарелку, и Смит торопливо принялся за еду. Он хотел поскорее уйти отсюда.
Берта взглянула на меня и пожала плечами.
Тут вернулся, поскуливая, пес. Он искал Смита, но боялся
подойти к дверям закусочной ближе, чем на расстояние полета камня. Берта
вытерла руки передником и подошла к двери.
– Иди сюда! – позвала она пса.
Пес остановился и внимательно посмотрел на нее своими
желтыми глазами. Она взяла в руку обрезок мяса и стала подзывать его свистом.
Тогда он приблизился к ней, причем последнюю часть пути он проделал ползком на
брюхе, слегка поскуливая. Она дала ему мясо и молча смотрела, как он ест.
Фэйн слез с табурета и громко топнул ногой по полу. Пес
взвизгнул и бросился бежать. Фэйн расхохотался. Большая Берта повернулась к
нему и сказала спокойным холодным тоном:
– Когда я хочу познакомиться с собакой, тебе не следует
лезть в мои дела. Это хороший пес. Его кто-то сломал и заставил бояться всего и
всех.
Фэйн встретился с ней взглядом и заколебался. Он обычно делал
в этом городке все, что хотел. Он контролировал продажу алкоголя и танцевальные
залы. И конечно же, он был заодно с Крайдером.
– Не надо сразу так сердиться, – наконец
пробормотал он.
Большая Берта фыркнула и снова позвала пса.
– Для собаки нехорошо общаться с человеком, который
всего боится, – объяснила она Смиту.
– Кто говорит, что я всего боюсь? – спросил Смит,
запихнув в рот остатки яичницы в надежде поскорее покончить со всем этим.
– Я говорю, – ответила Большая Берта.
Смит бросил на стойку монету и торопливо вышел из
закусочной.
Большая Берта держала тем временем пса за ошейник, не пуская
его.
– Ты останешься здесь, со мной, – сказала она псу.
– Этот пес – единственный друг Фреда Смита, –
попытался вмешаться я.
– Мне все равно, – заметила она. – Я люблю
животных. В этом псе очень многое заложено, и нельзя позволять сломать его,
даже ради того, чтобы избавить человека от одиночества. Когда-то это был
хороший пес. Но потом он либо потерялся, либо его украл кто-то, кто не умеет
обращаться с собаками. Пес перестал себя уважать. Его хозяин, наверное, бил
его, когда ему надо было всего лишь поговорить с псом. У пса появился сначала
один маленький страх, потом второй, потом они превратились в большой страх, и в
конце концов он привык всего бояться.
– Тебе уже не удастся исправить его, – предупредил
я, хотя ее слова заинтересовали меня. – Возьми, например, Фэйна – да этот
пес будет всегда, всю свою жизнь бояться его.
Фэйн расхохотался. Ему доставляло особое удовольствие знать,
что и люди, и собаки боятся его.
– Много вы знаете про это! – презрительно фыркнула
Большая Берта. – Конечно, я не смогу заставить пса преодолеть большой
страх, только разговаривая с ним. Но я могу отыскать его маленькие страхи и
заставить его победить их. А после этого он уже сам справится с большим. Страх
и сомнение – всего лишь вредные привычки, от которых можно избавиться, если
захотеть.
Большая Берта завела пса за стойку и принялась разговаривать
с ним. Она говорила тихо, но властно. Пес негромко поскуливал, как бы пытаясь
ответить ей. Они все еще беседовали друг с другом, когда я вышел из закусочной.