– Разрешите? – раздался голос из строя. – Тут со мной недоразумение. – Человек в водительском комбинезоне выступил вперед.
– Отставить! – скомандовал Костин. – Стать на место. Фамилия?
– Афонин.
– Сержант, научите товарища Афонина, как надо вести себя в строю. А сейчас слушаю вас, товарищ Афонин.
– Я говорю, тут недоразумение. Я приписан к другому роду войск, должен был проходить сборы по специальности… в хозяйстве подполковника Попова…
В строю засмеялись.
– Тут нет подполковника Попова, – сказал Костин. – Проходить сборы будете здесь. Можете написать рапорт.
– На чье имя?
– На мое. Лейтенанта Костина. Я ваш командир. Еще вопросы? Встаньте в строй!
Костин еще раз оглядел шеренгу и крикнул:
– Разойдись!
Посмотрел, как разбредаются. Скомандовал:
– Сержант, постройте подразделение!
Крокодилыч, он же сержант Пухов, не заставил себя долго ждать, крикнул зычно:
– Становись!
И когда все снова построились, Костин сказал:
– Солдаты по команде “разойдись” не плетутся, а быстро покидают место строя. Раз – и нету. Понятно?
– Так точно! – браво выкрикнули из шеренги, и это был Султан.
– Разойдись! – повторил Костин.
В штабе, склонившись над столом над картой, Герман Костин, лейтенант, проходил подробное инструктирование:
– Ваш взвод будет включен на период учений в состав передового отряда. До Головинского массива следуете в общей колонне, – говорил майор, кадровый военный, самый старший из собравшихся здесь офицеров. – Далее, возглавив огневой расчет, начинаете скрытый отвлекающий маневр. Задача: форсировав речку Вору, углубиться в тыл “южных”. Старайтесь избегать открытых мест, идите лесом…
– Ясно.
– Далее. Восемнадцатого в шесть ноль-ноль по прибытии к месту переправы противника вам предстоит, получив сигнал двумя ракетами, вывести орудие на прямую наводку и атаковать скопление танков. Вы должны сорвать наведение понтонов, отвлечь противника от направления нашего основного удара. Дальше в случае успеха отходите к деревне Гуськово… вот она, нашли? Оставайтесь там до особого указания. Вопросы?
– Нет вопросов.
– У меня к вам вопрос, лейтенант. – И майор весело посмотрел на Костина. – Вот мы тут спорили: это вы или не вы?
– В смысле?
– Были у нас два года назад?
– Так точно.
– Ну вот! А я что говорил? – почему-то обрадовался майор. – Ты ж с бородой был, правильно?
– Так точно.
– Физик или кто ты?
– Вроде этого.
– Все сходится, – обрадовался майор. – Только бороду потерял. А меня не помнишь?
– Помню, – сдержанно ответил Костин. – Разрешите быть свободным?
Майор помедлил, он ожидал другой реакции. Сказал холодно:
– Идите.
Артиллерийский тягач с противотанковой пушкой на прицепе выехал из леса. Впереди было поле – мертвое в ночи, неярко освещенное луной пространство.
Костин повернулся к водителю:
– В чем дело, Афонин? Была команда “стоп”?
Водитель молча тронул машину, вырулил на проселок.
– Погасите фары. Идем скрытно. И смелее, – подбодрил его Костин. – Будет поворот и спуск – двигатель заглушите, ясно?
– И как? Накатом, что ли?
– Накатом, Афонин. Еще вопросы?
Больше вопросов не было. Афонин молча, с сосредоточенным видом вел тягач. Дорога пошла под уклон. Что-то блеснуло вдалеке – внизу, изгибаясь, мерцала под луной речка.
– Ну, давайте, Афонин. Была не была! – сказал Костин. И тут же вцепился в руку водителя: – Вы что, с фарами идете?! Я сказал – отставить! Убрать свет! Идем скрытно!
Афонин выключил фары. И опять остановился.
– Ну? Что такое? – спросил Костин.
– Ничего такого. Дороги не видно.
Водитель невозмутимо молчал, откинувшись на сиденье. Он был молод, но не по годам серьезен и, видимо, знал себе цену. Лицо с правильными чертами, поджатые губы, длинные баки.
Костин тоже помолчал и произнес спокойно:
– Поезжайте, Афонин. Поезжайте тихонько. Ну? Прямо. Вниз.
– Нет. У меня люди в кузове, – отвечал водитель.
В ту же минуту вспыхнул прожектор, яркий нацеленный луч рассек мглу и пополз, ощупывая проселок.
– Приехали! – сказал Костин и, повернувшись к Афонину, прошептал, вернее, прошипел: – Как? Видно теперь? Видно или нет?
Медленно, но верно луч приближался, скользя по проселку навстречу, выхватывая из темноты придорожный кустарник. Оставались метры, секунды – и тут водитель принял решение: не дожидаясь команды, тронул тягач, осторожно съехал с дороги в низину. В следующее мгновение будто огненное облако проплыло над головой – и снова стало темно…
– Хорошо, Афонин! Теперь вперед.
Все тот же луч, ушедший было вверх по проселку, замер вдруг, а затем в долю секунды переместился на место их недавней стоянки. Та же торопливая рука двинула его вниз, мелькнуло зачехленное дуло пушки, но тягач резко вывернул и, сделав замысловатую петлю, ушел в сторону.
– Что, Афонин? У страха глаза велики? – смеялся Костин.
Водитель лишь неопределенно хмыкнул. В отличие от Костина он был совершенно спокоен.
– Таксист, кто?
– Почему таксист?
– Несговорчивый.
– Нет, не таксист, – сказал Афонин. – А вот насвистывать в машине ни к чему.
– Не понял? Кто свистит? – удивился Костин.
– Вы, кто! Всю дорогу.
– Гм. Интересно.
Подъехали к развилке. Костин достал карту. Включил карманный фонарик.
– Направо. Спускаемся к речке. Слушать команду и выполнять. Не останавливаться. Вы меня слышите?
– Так точно.
– Автобус водите, не иначе. Или трамвай. С остановками!
– Троллейбус.
– Какой маршрут?
– Шестой. Вокзал – обсерватория.
– А что за значок у вас я видел?
– Депутатский.
– Вот как. Депутат?
– Да, райсовета.
– Власть!
Афонин с непроницаемым видом продолжал вести машину. Лейтенант молчал.
Остановились на рассвете. Впереди за деревьями просматривалась светлая гладь воды – была река, и по ней, по всему ее свинцовому зеркалу, как пулями, вздымаясь струйками, решетил дождь.