Записки раздолбая, или Мир для его сиятельства - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кусков cтр.№ 134

— Выполняйте, — склонила голову Катрин. — Мы не в том положении, чтобы торговаться. Думаю, сеньор Пуэбло дорожит каплями оставшейся родовой чести и сдержит обещания.

— Честь? Тьфу! — честно признал я то, за что стал бы изгоем в местном обществе. — Я прагматик, моя милая. А тащить тебя в Пуэбло, как ты до этого хотела, в данной ситуации мне не выгодно. Как и убивать тебя. — При словах о «как ты хотела» сеньорита нахмурилась, как от зубной боли. Поняла про письма. После чего её взор скользнул мне на пояс… И ей стало совсем грустно. — Что же касается моих требований, уважаемые, то убивать тебя, твоя милость, невыгодно только МНЕ. Но случайности они знаете какие? Уберите всех арбалетчиков с крыш вокруг площади, — это я десятнику. — И не ставьте их по крышам и верхним этажам по ходу следования. Никуда. Играем честно.

— Но сеньор граф, там нет никаких арбалетчиков… — начал гвардеец. Я оборвал:

— Родной, не заливай. Я не первый год живу. — Оскалился. Сигизмунд же пронзил меня напряжённым взглядом: «Ну-ка, прав наш граф или нет?»

— Убери! — подал голос барон, сдав своих, хотя у меня не было никаких доказательств. — Это демон в человеческом обличье. Давайте попробуем играть, как хочет он. Надеюсь, демоны держат слово.

— Дедуля, «как хочет он» значит всего лишь честно, — бросил я торжествующий взгляд на Сигизмунда. «Что, выкусил? Они там были!». Тот голову опустил, пожав плечами: «Признаю, был неправ». От вояки его уровня это многого стоит.

— Честно… — повторил Старый, но на этом концерт пора было заканчивать.

— Офицер, задача ясна? — снова обратился я к гварду. — Наши требования таковы, и не изменятся. В случае нарушения последуют санкции, вплоть до убийства её светлости, она же её высочество, она же её милость. Если ясно, выполняйте, теряем время.

— Иди, — а это сеньорита, отпустила его. Я, несмотря ни на что, ему не командир. Гвардеец в сопровождении Бьёрна вышел. — Ты лазил по моему столу? — А это мне.

— А то. — Я прошёлся и сел в оставленное недавно кресло. — И знаешь, есть вопросы. По носителям древнего знания.

— А что будет, если я не захочу отвечать? — надула она губки.

Барон вновь напрягся. Вновь игра не его уровня.

— Ничего. Вопросы останутся. И нам надо будет их решать, — принял я подачу на свою сторону. — Но у тебя не будет моего к тебе хорошего человеческого отношения. Буду считать тебя корыстолюбивой букой. А значит, когда будем договариваться, торговаться буду отчаянно. А я это умею.

— Там видно будет, — отмахнулась она. Ну что ж, ожидаемо. Я не стал уламывать и унижаться, наоборот, молча встал, чтобы закончить святое хомячковое дело, то бишь сбор военных трофеев. А заодно заняться спасением культурных ценностей, которые иначе, без моей помощи, погибнут в этом доме через час-два. В принципе и погибнут они с моей помощью, так что в плане этих вещей я царь и бог. Приятно чувствовать себя богом хоть в чём-то.

Гвардам потребовалось почти два часа на организацию процесса «выноса тела». Мы могли засекать, так как из окон, выходящих на площадь, были видны часы на городской башне. И когда народ начали разгонять усиленные представителями королевской гвардии отряды стражи, услышали по недовольным окрикам оттуда. Даже гулкие удары раздавались — кто-то сопровождал свои требования тумаками. Я так прикинул, что в Аквилее живут не только купцы, есть и много благородных, в том числе очень известных благородных, при деньгах. Едешь ты такой, или такая, в карете, по городу, а тебя какая-то дичь с оружием не пускает! Что за нах?! Та дичь, что вчера тебе вслед подобострастно кланялась, сегодня тебя же в стойло ставит? Думаю, у стражи сегодня много интересной работы, и к вечеру наберётся немало разнообразных впечатлений. А как магистрат сейчас на «очке» сидит — обкакаться хочется как представлю! Торгашня грёбанная.

Тем не менее, через один час и сорок восемь минут памятный десятник вернулся.

— Ваше сиятельство, дорога свободна. Всё согласно уговору.

— Хорошо. Идите, сеньор. Мы справимся без вашего присутствия.

Ушёл.

Катрин под конец начала упираться. И даже тычок в спину не помог.

— Сволочь! Мне верёвки запястья режут! Я рук не чувствую! Быстро развяжи меня!

— Переживёшь, моя прелесть. — Я продолжал тащить её вниз.

Она не вняла, брыкаться не перестала. Пришлось взять её за волосы и силой выволочь к верхней площадке лестницы, невзирая на то, что она запуталась в платье и упала, проехавшись по полу коленями. Боже, сколько гадких слов знают аристократки! Около лестницы снова наклонил её прекрасное личико и «уронил» сеньориту на пол. Пусть полежит, отдохнёт. Я не мстительный, я просто злой, и у меня память хорошая.

Заплакала:

— Боже! За что ты меня так ненавидишь! Ты же читал письмо, понимаешь, что это не я!

— Авансом, — буркнул я. — Ты убила бы меня завтра. Узнав всё, что нужно. Да хоть в том же Пуэбло. Как отработанный и опасный материал. Либо решив не допустить попадания опасного материала другим игрокам королевства. Церкви, например.

— Да кому ты нужен! — фыркнула она, начала подниматься, что в платье, с руками за спиной, поверьте, непросто. Тушь на её глазах от слёз потекла, но вытереть её она не могла. А вот теперь не верю. Плохая актриса.

— Сама пойдёшь, или помочь? — вежливо осведомился я, кивая на ступеньки. Там падать больно, и можно шею сломать.

— Сама.

— Лавр, к лошадям их. — Я не стал ей помогать — не заслужила. Моё сопровождение ей по статусу, а так я унижаю её достоинство, передоверив конвой рядовым отрокам. М-да, сколько в сословном обществе заморочек! Спасибо памяти Ричи, что я хоть как-то барахтаюсь.

— Понял, — кивнул отрок, и я оставил их, заново обойдя дом. В принципе, мы забрали не так много. Серебра нашли солидов на двадцать, в кабинете легата (это где мы вели переговоры) был плохо спрятанный тайник. А железо, если его раскалить докрасна, прекрасно вскрывается простым мечом, как консервная банка. Ещё нашли пару тюков с посудой — взяли только серебро, медь решил оставить, и так лошадки под завязку набитые. А уже вечер, нам до темноты надо будет проехать как можно больше, не надо их загонять. Также я срезал мечом пять гобеленов с разнообразной живописью — всё, что нашёл. «Живых» картин, масла там на холсте в раме, тут не было, только вышивка на ткани. Слово «гобелен» из нашего мира, здесь этот вид искусства называют другим словом, не созвучным ни с каким из мне известных, но я уже говорил о странностях работы мозга попаданца — он автоматически облекает местные термины в понятные по двадцать первому веку. Так что будут они гобеленами, и даже без кавычек.

Три картины были так себе, несмотря на то, что краски яркие, и прорисовка неплохая. Но вот батальную сцену и красивую схематичную женщину, найденную первой, решил забрать себе. Почему? А за труды! За то, что спас для местного искусства три других работы, одна из которых оказалась гигантским полотнищем на всю гостевую комнату (одну из гостевых, выходящих в патио). Не батальное сражение, а замок с чёткой прорисовкой деталей. С крестьянами, пашущими за воротами, с лучниками на стенах, даже с катапультой на башне. И гуляющими дворянами со вторыми половинками на первом плане. Несмотря на то, что все изображённые люди напоминали уродцев, опознать в них людей было легко, также как их происхождение. Всё это добро я начал перетаскивать к лошадям. Таскал в несколько заходов. Картину с замком частично волок по земле — очень здоровая, зараза. Кстати интересно, где такие делают? Ричи ничего про такой вид искусства не знал вообще.