Испорченная реальность - читать онлайн книгу. Автор: Джон Урбанчик cтр.№ 18

Но я был здесь — за одним столом с ними. Пытался улыбаться и есть, боролся с тошнотой. Ланч стоил мне почти всех денег — у меня осталось несколько долларов мелочью. Время от времени Анна смотрела на меня, довольно часто, и я не знал, как расшифровать ее взгляд: злилась ли она, смущалась или просто была в шоке? Возможно, всего понемногу.　

Ланч растянулся почти на два часа, а потом Дезире сказала:　

— Мне пора. В три собрание. — Она встала, и половина стола последовала ее примеру, некоторые почти сразу. Анна приблизилась к Дезире и пошепталась с ней. Дезире бросила на меня взгляд и сказала:　

— Конечно. Нет проблем.　

И они ушли — остались только мы с Анной. Сидели за ланчем — друг перед другом. Опа придвинула стул поближе ко мне, коснулась моей руки и сказала:　

— Ладно. Я решила.　

— Что ты решила?　

— Что ты настоящий.　

— Спасибо, — сказал я, хотя не видел в этом ничего особенно важного.　

— Ты настоящий, — продолжила она, — и, наверное, возник из моей головы полностью сформированным. А это значит, что у тебя есть история. Ты сказал, что жил в Нью-Йорке, да?　

— Да.　

— Тогда расскажи остальное, — попросила она. — Расскажи мне все.　

— Я не смогу, — ответил я. — Не думаю, что получится...　

— Тогда самое главное. Что-нибудь. Если ты настоящий, стань настоящим, цельным, кем-то, кого я знаю, а не тем, кого я... — Она покраснела и, смутившись, не закончила предложения. — Расскажи мне что-нибудь. Начни... не с жены.　

Я мог бы спросить ее, что именно она хочет знать, но она уже объяснила: все. Что я мог рассказать?　

— Ты мне тоже снилась, — начал я. — Но мои сны были другими. Мы работали вместе. Все мы, кроме Мика, я видел вас раньше.

— То есть в снах ты был Миком.　

— Похоже на то. Думаю, мне снилось, что Мик был мной.　

— Мне это нравится.　

— Я пришел из-за дня рождения Марии. Знал, что вы пойдете на ланч. Но все мои друзья, все, кто мне снился, не помнят меня.　

— Я помню.　

— Ты другая.　

— Я отлично тебя помню. Однажды мы ходили на лодке — на Троицу, просто плавали от острова к острову. Лодкой правил капитан Крен.　

— Капитан Крен?　

— Он отлично справлялся. Поднимал паруса при любой возможности. Солнце всегда садилось, огромный оранжевый шар касался океана. Вокруг были острова, птицы, иногда дельфины, а мы сидели на верхней палубе, пили красное вино, болтали, смеялись и... — Она осеклась, отвела взгляд. — Ты ведь там был, да?　

— Я пришел не из твоих снов.　

— Ты точно уверен?　

— Думаю, да.　

— Так мы никогда...　

Я покачал головой.　

— Кажется, я сейчас сгорю со стыда.　

Я наклонился к ней, тихо сказал:　

— Не надо. Пожалуйста. Ты единственный человек, который может мне помочь.　

— Помочь?　

— Вернуть мою жизнь.　

На этот раз она посмотрела мне в глаза. Раздумывая. Она все еще держала меня за руку. Сжала мои пальцы.　

— В твоей жизни меня нет, так?　

— Такой — нет.　

— Я там просто девочка из офиса, которая на тебя запала? На женатого человека?　

— Вообще-то я не знал, что ты на меня запала.

— Не уступишь соблазну?　

— Что?　

— Мы тут, ты и я. Нас свела судьба, и наступает тот самый миг за пределами прошлой жизни. Может, все это случилось не просто так?　

Если Анна хотела, она могла быть соблазнительной, но, даже в этом безумном мире, не думаю, что я бы поддался: все еще надеялся вернуться к жене. К Карен, поправился я. Не просто к жене, к Карен, не замещай ее имя ролью, — к Карен и Гимми, к жизни, которую знал.　

Вот в чем уловка. Думал, что знал. Может, я все выдумал. Может, та жизнь мне приснилась.　

— Забудь, — сказала Анна, убирая руку и резко поднимаясь из-за стола. — Притворись, что я этого не говорила.　

— Конечно. — Я тоже встал.　

— Итак, — сказала она, оглядываясь, положив руку на спинку стула. — Что теперь?　

— Честно говоря, я не знаю.　

V　

Говоря по правде, я не разбираюсь в Библии. Читал отрывки, изредка ходил в разные церкви. Знаю самые популярные истории. Про Адама и Еву, Ноя, Лазаря. Помню, что Иезавель там тоже была, по крайней мере одна, но мало о ней знаю. Кажется, недавно кто-то сочинил песню. На ум приходит только накрашенная Иезавель — она подвела глаза перед тем, как ее убили. Я никогда не слышал, чтобы так говорили, но понимаю, что это значит.　

Эта Иезавель тоже красит глаза — подчеркивает светло-желтыми тенями. Это единственный ее макияж, ведь ее лицо идеально. Я подумал так, как только ее увидел.　

Мы выходим из туннелей на свет (этого я не ожидал, разве уже пятница?), солнце слепит глаза, а потом я смотрю на Иезавель. Она щурится, так что я не могу понять, какого цвета у нее глаза — вижу только эти желтые тени. Они странно выглядят на свету. Она худая, гибкая, с высокими скулами и волевым подбородком. Наверное, она умеет настоять на своем.　

Но я ей не подчинился («Доверься мне»), и отвлечь меня не так-то легко. Я помню лицо Карен. Оно поблекло, стерлось, расфокусировалось, но осталось теплым, родным и близким. Если я ослепну, все равно его не забуду. Могу вспомнить мягкость ее кожи, теплую слезинку на щеке.　

— Она счастлива? — спрашиваю я.　

— Твоя жена? — Иезавель читает мои мысли или, по крайней мере, мысли тех, что остались позади. Она, наверное, думает так обо всех утраченных. — Возможно.　

— Она ведь этого хотела?　

Иезавель качает головой.　

— Мы не знаем.　

— Ты себя этим утешаешь, да? — спрашиваю я.　

— Иногда. Сгодится любое утешение.　

— Ты ведь чем-то пожертвовала? Отправилась со мной, привела сюда...　

Я оглядываюсь, все еще не понимая, где мы. В переулке — не длинном, не широком, не высоком. С одной стороны за забором виден край железнодорожной платформы, с другой — пригородная улочка.　

— У тебя было положение.　

— Роль, — говорит она. — Приходит время, и мы отказываемся от ролей, идем дальше, растем.