Шанталь, или Корона против - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Боброва cтр.№ 15

Я сошла с трапа — ну здравствуй, Фракания, — и замерла, оглушенная буйством портовой жизни. Тысячи запахов сбивали с ног. Одуряюще пахло специями, жареным мясом и чем-то сладко цветущим, остро воняли гниющие водоросли. В воздухе волнами носился запах свежей рыбы, человеческого пота, немытых тел и навоза.

Перед глазами гудела, толкалась, куда-то стремилась, ругалась, плакала разноцветная и цветнокожая толпа. Блестели от пота чернокожие здоровяки грузчики, щеголяли в ярких халатах длиннобородые мужи, а от вида некоторых женских нарядов мне стало нехорошо.

Пронзительно орали ишаки, им вторили мяукающие вопли чаек, над крышами беззвучно скользили ласточки. Под ногами хлюпали гнилые фрукты, шуршали обрывки бумаг, скрипела солома и опилки.

Вместе с потоком пассажиров я устремилась к выходу. Хотелось одного — выбраться, желательно целой и невредимой. Упрятанные драгоценности кололись сквозь тонкую сорочку, живот сдавливал дневник. Я ощущала себя шпионкой, идущей на задание.

Соберись! Тебе еще мага искать.

Перед зданием портовой службы очередь шла мимо лавочек. Кто-то уже сидел на них, обмахиваясь веером. Если весной здесь так жарко, что будет летом?

Я медленно двигалась следом за шумным семейством: четыре дочки болтали непрерывно, мама стоически отвечала, отец, приняв важный вид, был занят документами и багажом. Шаг за шагом мы продвигались к выходу, пока мой взгляд не зацепился за оставленную на скамейке газету. Это был «Посольский вестник», выпускаемый Роланской империей и, видимо, оставленный кем-то из встречающих.

Крупный, возмутительно жирный заголовок наверху открытой страницы сразу бросался в глаза.

«Помолвка члена императорской семьи».

Любопытно, кто там женится? Я три дня вне родины, а уже интересуюсь светской хроникой. Это ностальгия, не иначе.

«Вернейший и достойнейший слуга его величества, представитель знатной и богатой семьи, награжден… представлен… имеет чин…»

Что же, еще одного перспективного жениха моя мама может вычеркнуть из списка.

И кто же у нас такой умный, да красивый?

«ВанДаренберг».

Что? Я медленно перечитала фамилию жениха. Не выдержала, сделала шаг до скамейки. Ноги не держали, и я без сил повалилась на сидение. Дрожащими руками взяла газету, поднесла к глазам и, ужасаясь, прочитала:

«Леон ВанДаренберг и Шанталь ВанКовенберх объявляют помолвку. Пожелаем молодым долгой и счастливой жизни».

— Смотрите, вроде наша.

Высокий темноволосый мужчина, с аккуратной бородкой и характерной внешностью сына юга, внимательно разглядывал людей, двигавшихся к пункту проверки документов.

— Волосы, — он достал лист бумаги, сверился, — «т. рыж». Рыжие, так и есть. «Рост ср. Пр. рук. ран». Смотрите, дэр Шковальни, саквояж в левой несет, а правая платком замотана. Глаза отсюда не разглядеть, но она эта, клянусь бородой.

Шковальни громко фыркнул в пшеничные усы.

— Сам ты рыжий, а эти волосы называются каштановые.

— Пусть у вас там каштановые, — не согласился Чарнец, — а у нас, если женщина рыжий, значит, рыжий и есть.

— Рыжая, дурень, учишь тебя языку, а как бестолочью был, так и остался, — беззлобно ругнулся его напарник — кругленький, плотно сбитый мужчина, на вид разменявший пятый десяток. Он снял цилиндр, вытер вспотевшую лысину платком, неодобрительно покосился на солнце и со вздохом водрузил цилиндр обратно.

— А идет — точно плывет, — восхищенно прищелкнул языком Чарнец, — хороша, красава. Я бы прогулял такую вечерком. О! Газету заметила. Ну, точно она. Смотрите, Шковальни, побледнела как. А если в обморок? Вот помню, встречался я с одной дарьетой, так та по десять раз на день в обморок падать изволила. Тонкая натура была, н-да…

Но Шковальни уже не слушал, потому как болтать фраканцы могли бесконечно, а дело ждать не будет.

— Встречался он, — фыркая, точно рассерженный кот, бормотал себе под нос Шковальни, идя к скамейке, — ему со столбом головой встречаться, а не с дарьетой. У, сын блуда…

Он медленно, словно раздумывая о чем-то, прошелся мимо скамейки. Сделав пару шагов, замер, развернулся и подошел к сидящей на скамейке девушке. Момент был ответственный — первый контакт с подопечной должен был пройти идеально. Запорешь — придется другого искать. Ну не Чарнеца же к такому цветку подсылать? Загубит девчонку, мерзавец.

— Простите, дарьета, вам плохо? Может, врача позвать?

Я не сразу поняла, что невысокий, полный мужчина обращается ко мне.

— Дарьета, вам нехорошо?

Если раздираемая иголками боли душа, покрывающееся коркой страха сердце, ватные ноги и пустая голова — это нехорошо, то можно и так сказать.

— Может, врача?

Врач. Больница. Расспросы.

— Нет-нет, — затрясла головой, — это все шторм. Нас ночью так качало…

— Понимаю, — сочувственно улыбнулся мужчина, и вокруг его круглых глаз разбежались лучики-морщинки, — сам не люблю это дело. Подождите немного, на воздухе дурнота пройдет. Но если станет плохо, могу рекомендовать отличного врача. Полгода, как перебрался из империи, лицензии местной еще не получил, потому принимает лишь своих и берет недорого.

Мужчина выжидательно замолчал, и мне показалось, даже его короткие жесткие усы встопорщились в нетерпении. А я растерялась… Мне не врач, мне сейчас петля нужна, ну или револьвер. Представила, как интересуюсь: не знает ли, уважаемый, где тут можно приобрести оружие. Недорого. Очень надо. Зачем? Либо самой застрелиться, либо жениха пристрелить. Жениха… Теперь это слово можно было без мысленных кавычек употреблять.

— Простите, забыл представиться, дэр Розталь, владелец компании Розталь и Ко. Три года, как варюсь в этой жаре. Моя драгоценная постоянно шутит, что из белого колобка я скоро стану жареным.

Я слушала этот негромкий мягкий голос, ловила сочувствующий взгляд и оттаивала. Голова очищалась от тумана. Уходило истеричное «Бежать», словно за моей спиной уже стоял он — мой палач, а по совместительству палач его императорского величества.

— Фабиана Локшэр.

Я улыбнулась, подозреваю, это было жалкое зрелище, потому как дэр Розталь дернулся, заморгал, потом решительно сел рядом и практически приказал:

— А запишите-ка адрес целителя. Мало ли как оно обернется.

Я машинально взяла протянутый мне карандаш. Вздрогнула, когда взгляд упал на объявление о помолвке, но крепко стиснула зубы и приготовилась записывать адрес поверх текста газеты.

— Он маг? — уточнила, когда адрес был записан, а бдительный дэр Розталь проверил, не допустила ли я ошибки.

— Первостатейный, — заверил меня мужчина, — сейчас таких и не выпускают уже. А по мне, так какой ты врач, если не можешь внутрь человека заглянуть.