Темные реки сердца - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 75

Толкала из стороны в сторону, сжимала с двух сторон, чтобы протащить еще на фут или даже дюйм, но все-таки протащить.

И кроме того, постепенно поток поднял машину вверх на целый фут. Темная масса воды плескалась сбоку от Рокки, но она уже не доходила до окон, а была где-то внизу.

Рокки молча сидел в полузатопленном пространстве под сиденьем и не двигался.

Когда Спенсер усилием воли справился с головокружением, он увидел, что толщина скалы, через которую рвался поток, оказалась не такой большой, как он думал.

Коридор из камня был не длиннее двенадцати футов.

Течение продвинуло «Эксплорер» уже на девять футов, когда послышался жуткий скрежет рвущегося металла, и машина застряла внутри каменного коридора. Проплыви она еще три фута, и выбралась бы из ловушки, и двинулась бы дальше с бушующей водой, свободная и побитая. Избавление было так близко.

Теперь «Эксплорер» плотно засел в проходе.

Машина больше не сопротивлялась тесным объятиям камня. Стук дождя опять стал очень громким. Он казался совершенно оглушительным, хотя дождь шел не сильнее. Возможно, Спенсеру только так казалось, потому что его уже рвало от этого звука.

Рокки снова вскарабкался на сиденье. Он наконец вылез из воды, стоявшей на полу. Он был в ужасе, и с него текли ручьи.

– Прости меня, – сказал ему Спенсер.

Стараясь отогнать от себя отчаяние и постоянную темноту, которая не давала ему возможности оглядеться вокруг, не в состоянии смотреть в доверчивые глаза собаки, Спенсер повернулся к боковому окну. Он смотрел на воду, которую только что боялся и ненавидел, но сейчас готов был обожать.

Реки больше не было.

Ему показалось, что у него начались галлюцинации.

Далеко отсюда, за завесой бушующего дождя, на горизонте, виднелись горные вершины. Самые высокие были закрыты облаками. Никакая река не текла к этим далеким горам. Между горами и машиной вообще ничего не было. Словно на картине, где художник оставил не нарисованным передний план.

Потом, как бы в полусне, Спенсер понял, что не видел того, что нужно было видеть. Восприятию мешали его надежды и полуобморочное состояние. На картине не было пробелов. Нужно было только поменять угол зрения и посмотреть немного вниз, чтобы увидеть хаос глубиной в тысячу футов, в который низвергалась вода.

Скальный хребет, протянувшийся на многие мили, сформированный силами природы и пересекавший, как думал Спенсер, плоскую равнину, на самом деле был неровным ограждением отвесной скалы. По одну его сторону лежала песчаная выветренная пустыня, но с другой стороны, там, куда выходил коридор, в котором они застряли, не было равнины, а лишь сплошной камень и обрыв, с которого река устремлялась вниз с ужасным грохотом.

Спенсер сначала решил, что усилившийся шум дождя – плод его воображения, на самом деле это был шум трех водопадов, которые с ревом низвергались в долину. Они достигали высоты многоэтажного дома.

Спенсер не мог увидеть пенящуюся бездну, потому что «Эксплорер» застрял прямо над ней. У него не было сил, чтобы приподняться повыше и выглянуть из окна. Вода сильно билась в бок машины и лизала его снизу. Таким образом, машина оказалась зажатой у начала самого узкого из трех водопадов. Она не упала вниз только потому, что ее сжимали каменные клещи.

Спенсер помянул Бога, прося помочь ему выбраться из машины и из воды и при этом еще остаться живым. Потом он стал думать о том, что ему следует предпринять. Страх лишил его последней энергии, которая у него еще оставалась.

Сначала ему следует отдохнуть, а потом уже принимать решение.

Спенсер скорчился на сиденье, он не мог видеть, куда падал поток, но он видел широкую долину далеко внизу.

И извивающуюся ленту реки, протекавшей снова по равнине. Высокий обрыв и панорама внизу, на которую он взглянул, склонив голову набок, вызвали новый приступ головокружения, и он отвернулся, чтобы избавиться от него.

Но он опоздал. У него начала жутко кружиться голова – вращающиеся скалы и льющий с небес дождь сошлись в крутую спираль темноты, в которую влетел Спенсер. Он все кружился, кружился и несся вниз... в никуда...

* * *

...И там в ночи, рядом с сараем, меня все еще пугал летящий ангел, который оказался совой. Странно, но когда я понял, что образ моей матери в небесном облачении и с крыльями – всего лишь фантазия, его сменил другой образ: вся в крови, обнаженная, изломанная и мертвая, мать лежала в канаве, в восьми-десяти милях от дома, где ее обнаружили шесть лет назад. Я не видел ее такой даже на фотографиях в газетах. Мне только рассказывали об этом некоторые ребята в школе. Они были злобные маленькие ублюдки. Но после того как сова исчезла в лунном свете, ко мне уже не возвращался образ ангела, как бы я ни пытался его вызвать. И я не мог изгнать из воображения вид растерзанного трупа.

Я был босиком, обнаженный по пояс. Я двигался из-за флигеля, который раньше был сараем, но не использовался по назначению уже больше пятнадцати лет. Я знал здесь каждый уголок, это была часть моей жизни. Но сегодня сарай отличался от... прежнего сарая. Он изменился, я даже не могу сказать, как именно, но мне стало неприятно.

Это была странная ночь, даже более странная, чем мне представлялось. Я тоже был странным юношей, мучимый вопросами, которые не осмеливался задавать себе. Я искал ответы в июльской тьме, в то время как они были во мне самом. Мне требовалось только поискать их. Я был странным мальчиком, я чувствовал, что жизнь идет как-то не так, но убеждал себя, что такое отклонение было правильным и нормальным. Я странный юноша, который таит в себе свои секреты, и от себя тоже. Скрывая их, как мир скрывает тайну своего значения и существования.

В необычной тишине ночи позади флигеля я осторожно пробираюсь к фургону «Шевроле», которого никогда прежде не видел. Никого нет ни за рулем, ни на пассажирском сиденье. Я кладу руку на капот, он все еще теплый. Металл остывает и слегка потрескивает. Я прошел мимо картинки на боку, изображающей радугу, двинулся к открытой задней дверце.

Хотя в глубине машины темно, но размытый лунный свет проходит через ветровое стекло, и я вижу, что сзади тоже никого нет. Всего лишь два сиденья, ничего особенного, хотя когда видишь машину, сделанную на заказ, можно ожидать роскошной внутренней отделки.

Я чувствую, что с фургоном не все в порядке, даже если не принимать во внимание, что он вообще не должен здесь находиться. Я пытаюсь понять, почему мне так неприятно. Я наклонился и прищурился, пожалев, что не принес с собой фонарик – мне было бы легче разглядеть машину внутри. Мне в нос ударил запах мочи. Кто-то помочился прямо в фургоне.

Боже, как противно. Неприятно. Конечно, может быть, всего лишь собака натворила такое, тогда это понятно. Но все равно очень противно.

Я задержал дыхание и сморщил нос. Потом отошел от дверцы и нагнулся, чтобы рассмотреть номер машины. Номер Колорадо.