Северный сфинкс - читать онлайн книгу. Автор: Александр Харников cтр.№ 58

– В общем, так, Дарья Алексеевна, – строго глядя на меня, произнес Баринов, – чтобы я больше от тебя об этом не слышал ни слова. Не лезь поперед батьки в пекло! Если что нам будет надо от тебя – мы сообщим. Лучше переговори с Резановым. Ты «“Юнону” и “Авось”» видела? Помнишь, кого там Караченцев изображал? Вот именно, того самого Резанова. Только похож он на настоящего Резанова, как я на памятник Ришелье в Одессе. Твой отец говорил, что ты у нас училась в финансово-экономическом университете. Реза-нов, между прочим, скоро поедет на Аляску, чтобы там брать под свою руку владения недавно учрежденной Российско-американской компании. Ты поднатаскала бы его насчет финансов и экономики. Отец говорил, что ты училась в своем университете хорошо. Вот твое задание на сегодняшний день. А с парнями Наполеона мы и сами как-нибудь управимся.

Делать нечего. Я смахнула скупую мужскую (горючую девичью) слезу – нужное подчеркнуть – и отправилась в наш лазарет, чтобы поближе познакомиться с пока еще не камергером и кавалером Николаем Петровичем Резановым. Интересно, найдет ли он свою Кончиту?

6 (18 мая) 1801 года.

Мемель, Пруссия.

Чарльз Джон Кэри,

9-й виконт Фолклендский,

а ныне просто Йоханнес Унтермюллер,

купец из Хайльбронна

– Ханс, пить хочется. Давай зайдем вон в ту пивную, – неожиданно послышался голос О’Нила на самом что ни на есть немецком языке. Я на секунду непонимающе уставился на своего ирландского спутника – так фамильярно он со мной никогда не говорил. Но уже через мгновение я понял, что без веской на то причины он вряд ли стал ко мне так обращаться. Да и имя «Ханс» – сокращенное от «Йоханнес» – тоже наводило на мысли, что это неспроста.

В отличие от «Адлера», это заведение было явно классом пониже. Выстроганные длинные деревянные столы, запах дешевого пива и кислой капусты… Но все чисто и аккуратно, надо отдать хозяевам должное. Место то ли для моряков побогаче, то ли для купцов победнее…

В это время дня харчевня практически пустовала, и мы уселись в углу – там, где рядом никого не было, и никто нас не мог подслушать. О’Нил заказал нам по пиву у подбежавшей обслуги, и когда девушка, тряся полупудовыми грудями, удалилась, сказал вполголоса – все еще на немецком:

– Ханс, я заметил краем глаза, как по соседней улице вели нашего друга Квингли. Именно вели – двое людей, которые очень уж были похожи на местных стражей порядка. Они шли по обе стороны от него, а он выглядел весьма растерянным и напуганным.

Это могло означать лишь одно – пруссаки узнали о том, что наша эскадра не только не смогла захватить Ревель, но и была вдребезги разгромлена. Только в этом случае они рискнули бы арестовать британского резидента – и, скорее всего, та же участь вскоре постигнет экипаж фрегата «Бланш». Через считанные минуты начнут искать уже нас – Квингли, может, и промолчит, но эта свинья Хэмонд или его спутник наверняка расскажут пруссакам о моем присутствии в Мемеле. Хорошо еще, что глазастый ирландец сумел вовремя разглядеть опасность… Ведь мы направлялись именно к Квингли – тот послал запрос резиденту в Кёнигсберг касательно нас, и я надеялся получить инструкции насчет моих дальнейших действий.

Больше всего мне хотелось немедленно покинуть этот проклятый город, но мы мелкими глотками выцедили пиво, расплатились с девушкой, причем О’Нил даже чуть пофлиртовал с ней, и походкой двух моряков, которым никуда не надо спешить, вышли на улицу. О’Нил повернул было в направлении дома фрау Аброшайт, где мы снимали две комнаты – для меня и для обоих ирландцев, – но я показал глазами на юг – нам не стоило оставаться в Мемеле, а по указанному адресу нас могла подстерегать опасность. Да и если уж бежать, то так, чтобы не вызывать подозрений – ведь МакКриди и двух слов по-немецки связать не может.

Кстати о МакКриди. Жаль его оставлять в пасти у льва, но, увы, придется, как говорят шахматисты, пожертвовать пешкой, чтобы выиграть партию. Да и О’Нил, несмотря на то что они сдружились за последнее время, ничего не сказал – понятливый, ирландская скотина.

Или не ирландская? Все-таки то, что сказал Хэмонд, не выходило у меня из головы. Впрочем, этот лже-Кэндимэн уже во второй раз спас меня – а, будь он чьим-либо агентом, я бы точно стал гостем местного правосудия, причем в достаточно неуютных условиях.

Так что нам предстоит долгая дорога в Кёнигсберг. Предпочтительнее, конечно, было бы сесть на дилижанс, но, если немцы взялись за нас всерьез, то, скорее всего, уже на станции дежурили сыщики, которые имели при себе бумагу с описанием нашей внешности. Вся надежда была лишь на то, что в дилижанс удастся сесть по дороге…

Так и случилось – милях в трех от города мы остановили дилижанс, направлявшийся именно в Кёнигсберг, и без проблем доехали до столицы Восточной Пруссии. Сошли мы, не доезжая до центра – вряд ли нас будут искать здесь, но, как известно, «Бог помогает тем, кто помогает сам себе» ⁴³. А оттуда уже пешком мы дошли до старого города, где и поселились у фрау Адамайт, у которой я уже однажды останавливался под фамилией Удольф. Пришлось снова перевоплотиться из Унтермюллера в этого самого Удольфа.

– Можешь пока посетить какую-нибудь пивнушку, – я бросил несколько монет ирландцу, зная, что он вернется с самыми свежими новостями и сплетнями, а это нам совсем не помешает. Сам же я отправился в местность, известную как Нойе Зорге ⁴⁴. Как ни странно, но именно в этом районе, несмотря на не совсем подходящее название, жила местная аристократия, разбавленная купцами побогаче, на которых титулованные соседи смотрели свысока, но, как правило, не гнушались занимать у них деньги. Некоторые, впрочем, искали другие источники дохода.

Одним из таких был Кристоф фон Штегеманн, отпрыск одного из древнейших родов, который в молодости вдребезги проигрался мне в карты, после чего мы с ним договорились – я прощаю ему долг, а он будет моим негласным агентом в этом городе. С тех пор, он, наплевав на честь дворянина, не только отработал свой долг, но служил нам и далее, уже не бесплатно. Но известно об этом было очень и очень немногим. Вот к нему-то я и направился.

На дверях стоял не знакомый мне старик Отто, а неизвестный молодой лакей. Увидев меня в наряде небогатого купца, он процедил через губу:

– Мы не принимаем уличных торговцев.

– Любезный, если ты не скажешь хозяину, что пришел герр фон Меллау, то могу пообещать, что завтра твое место будет вакантно.

Дверь захлопнулась, но через три минуты тот же лакей с угодливой рожей вел меня по коридору. Кристоф услал слугу, затем обнял меня (что мне не принесло никакого удовольствия) и сказал:

– Виконт, как я рад вас видеть!