Безопасный для меня человек - читать онлайн книгу. Автор: Чхве Ынён cтр.№ 19

– Сайт Chollian?

– Да, – ответил Конму и покосился на меня.

Он выглядел растерянным, а я старалась вспомнить, где могла ее видеть. Девушка в замешательстве смотрела на нас – должно быть, потому что мы не поприветствовали ее с должным воодушевлением.

– Я только что прочитала пост! Подумала, вдруг кто-нибудь все-таки придет…

На ней была свободная серая футболка с логотипом факультета «Французская литература 2002», темно-синие шорты и шлепанцы с тремя полосками. Скорее всего, по дороге она упала, потому что на ее ноге запеклось несколько капель крови.

– Хорошо, что успела!

Все три года Морэ постоянно писала про музыку. Большинство ее текстов посвящалось иностранным исполнителям, о которых я никогда даже не слышала. Изредка под ее постами появлялась пара комментариев, однако в целом они никого особенно не интересовали. Но она все равно продолжала писать. Причем ее посты нельзя было назвать небрежными заметками. Несмотря на то, что реакций пользователей форума Морэ не получала, сама она комментировала чужие записи чаще всех. Даже на шутливые сообщения она отвечала с полной серьезностью.

– Ты ведь была в классе номер десять в выпускной год? – спросила она.

Я кивнула, а она рассказала, что часто видела меня в коридоре, где я постоянно стояла у окна.

На ужин мы заказали колбасу сундэ с тушеными овощами и бутылку сочжу. Мы с Конму много разговаривали и ели по чуть-чуть, а Морэ ела сосредоточенно и увлеченно, даже не вытирая соус с уголков рта. Мы взяли еще порцию жареного риса, съели и его, а потом пошли в «Анданте» – небольшое кафе в европейском стиле с диванами и приглушенным освещением. Днем там подавали сеты из спагетти с отбивной в панировке и крем-супом, а по вечерам предлагали посетителям сок, баночное пиво, кофе, черный чай и парфе.

Глядя на оживленно болтавшего Конму, я вспомнила его запись:

Конму писал нечасто, но иногда выкладывал длинные тексты, в которых делился своими мыслями. Мне нравилось, как он облекал в слова события из своей жизни и что никогда не напрашивался на жалость. Если появлялась новая запись от Конму, я, гадая, о чем же он написал сегодня, сразу открывала ее и перечитывала по несколько раз. Пока мы шли по улице, я вспоминала фразы из его постов и удивлялась тому, что человек без лица, существовавший для меня раньше только в текстах на форуме, на моих глазах сначала ел колбасу, а теперь пьет пиво из банки.

Мы сидели на диване и разговаривали о старших классах. Вспоминали, что почему-то во время всех экскурсий и поездок обязательно шел дождь, шутили, что мы такие низкорослые, потому что в столовой нас плохо кормили, возмущались, что для строительства нового учебного корпуса вырубили вишневую аллею. Выяснилось, что Морэ и я учились в одной средней школе.

– Я не видела тебя там.

– Неудивительно. Я перевелась в конце второго года.

– Откуда?

– С третьего класса начальной школы я жила в Лос-Анджелесе. Потом вернулась в Корею.

– Ясно.

Казалось, я вот-вот должна была что-то вспомнить, но не могла. Где-то среди воспоминаний смутно промелькнуло детское лицо Морэ. Я почти не сомневалась, что встречала ее до старшей школы, но теперь осталось только размытое и почему-то неприятное впечатление.

Морэ и Конму хорошо подходили друг другу. Если Конму мастерски острил в своей прохладной манере, то Морэ смешила непосредственностью. Их университеты были совсем рядом, а дома разделяла всего одна автобусная остановка. Они не были знакомы, но по дороге в школу часто ездили на одном автобусе и хорошо знали друг друга в лицо.

– Я не представлял, что ты и есть Морэ!

– А я понятия не имела, что ты – Конму!

Они выглядели счастливыми, когда делились друг с другом этими открытиями. Мы обменялись ID в мессенджере и номерами телефонов.

От «Анданте» я могла дойти до дома пешком, но Морэ и Конму нужно было добираться на автобусе. Я посмотрела им вслед, когда они плечо к плечу шагали на остановку. Я не знала, увидимся ли мы снова, но, по крайней мере, время провела весело.

Пока я шла домой, перед глазами продолжало стоять лицо Морэ. Слишком мало ребят учились со мной и в средней, и в старшей школе, почему же я ее не помню? Если она перевелась… Проходя мимо мусорных баков, я вдруг вспомнила, где видела ее в первый раз.

У помойки. В тот день я получила пощечину.

Пришла моя очередь дежурить от класса на школьном дворе. Я пропустила автобус и на пятнадцать минут опоздала на разнарядку. Когда я добралась до мусорных баков за школой, атмосфера уже была напряженной. Дежурный учитель стоял перед ребятами и кричал. Было холодно. Как только я подошла, он тут же влепил мне пощечину. На несколько секунд перед глазами потемнело. Я пыталась рассчитать, ударит ли он меня снова: «Стукнет несколько раз? Сколько?»

Я уже смирилась с происходившим. Просто очередной досадный поступок очередного досаждающего взрослого. Нет, скорее это просто жестокое развлечение убогого человека, который даже досадить не способен. Я подобрала упавшие на землю очки и взяла в руки веник и совок. Подняв голову, я изо всех сил старалась не выдать того, что чувствовала себя униженной.

В это время подошла еще одна дежурная в мешковатой форме и с термобоксом для ланча в руках. Ростом она была не выше ста сорока сантиметров, а торчавшие из-под длинной школьной юбки ноги были тонкими, как у птички. Учитель в мгновение ока подлетел к ней и ударил по голове. Она стала подниматься на ноги, но он дал ей еще и пощечину.

С покрасневшим лицом она стояла среди остальных и рыдала. Пока она плакала, подрагивая плечами, к ней подошла другая дежурная – наверное, пыталась ее успокоить. Она все рыдала и рыдала, и ее вид вызывал неприязнь. Она даже не пыталась скрыть, что ей больно, и меня это раздражало. «Ей что, никогда раньше не попадало?» Огромная школьная форма, тощее тело и красное, искаженное гримасой маленькое лицо противно замелькали перед глазами.

Почему это вспомнилось только сейчас? Почему я не узнала ее, когда в старшей школе мы пересекались в коридоре?

У Морэ была особая сила притяжения.

Если бы не она, то мы, скорее всего, больше не встретились бы или увиделись бы еще лишь пару раз. Морэ создала нам чат на троих в MSN и каждый вечер писала сообщения. Однажды она даже позвала меня сходить в кафе, где подрабатывал Конму. Мне все это казалось необычным, но такой ее энтузиазм и интерес скорее радовали.

Обе мои школьные подруги поступили в другие города, и видеться мы перестали, а сойтись с кем-нибудь в университете у меня так и не получилось. Я считала, что одиночество неизбежно, и была уверена: любая привязанность рано или поздно разобьет сердце, искалечит и растопчет. Я выбрала для себя менее болезненный вариант: лучше быть отрешенной и одинокой, чем стать искалеченной, безобразной и растоптанной.