Незнакомцы - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 133

— Нет, — затряс головой Доминик. — Я этого не хочу! Я не хочу быть не таким, как остальные люди.

— Но вы уже не такой, как все. Мы оба совсем другие.

— Это ужасно! За что мне такая судьба?

— Послушайте, Доминик, — улыбнулся Брендан. — Хотя я и переживаю кризис веры, я все еще священнослужитель, и я верю в предопределение, верю в судьбу. Но мы, священники, ребята смекалистые, так что можем быть фаталистами и одновременно исповедовать свободу выбора! И то и другое — часть веры.

Он воспринял случившееся совершенно иначе, чем Доминик, и во время этой своей речи то и дело приподнимался на носках, будто готовясь взлететь.

Но Доминику теперь было не до юмора: все еще не избавившись от страха, он решил изменить тему разговора:

— Знаете, Джинджер, а ведь мы не только подтвердили часть вашей теории, но и отчасти опровергли.

— Что вы хотите этим сказать? — нахмурилась Джинджер.

— В разгар этого... переполоха, — выразительно закатил глаза к потолку Доминик, — я снова заметил на ладони крути. И мне пришло в голову, что эта психическая энергия вовсе не побочный эффект проникновения в организм вируса. Это что-то другое, даже еще более непонятное, такое, что я пока даже и не могу себе представить.

— Так вы так просто сами решили или знаете наверняка? У вас есть какие-то веские аргументы?

— Я просто знаю, — покачал головой Доминик. — Я в этом уверен.

— И я тоже! — с блаженной улыбкой на лице воскликнул отец Брендан. — Вы абсолютно верно угадали, что мы с Домиником обладаем какой-то необъяснимой силой. Она вселилась в нас в ту июльскую ночь. Но вы заблуждаетесь относительно способа проникновения в нас этой силы. Как и Доминик, в самый кульминационный момент творившегося здесь хаоса я тоже почувствовал, что ваша версия не подходит. Не могу объяснить почему, но я не сомневаюсь, что мы можем ее смело отбросить.

Теперь Доминику стало ясно, почему у Брендана было такое хорошее настроение после всего этого кошмара, в котором они оба участвовали. Тяжкое сомнение, томившее его душу, рассеялось, он вновь обрел надежду, что чудесные исцеления и внезапно возникающий свет — все-таки явления божественного происхождения, а не результат экзотической инфекции. И, хотя он и заявлял, что не усматривает никакой связи между этими событиями и религией, в глубине души он отказывался верить в то, что чудесный дар получен им не от Бога, а как побочный эффект жизнедеятельности неразумного вируса, сотворенного человеком. И, отбросив такую возможность, он вздохнул с облегчением, вновь обретя способность радоваться жизни, шутить, несмотря ни на какие разрушения в гриль-баре, и втайне лелеять надежду, что Бог существует и творит чудеса.

Доминику оставалось лишь завидовать, что ему не дано черпать мужество и силы из упования на Божий промысел. В данную минуту он был снедаем страхом перед опасностью и смертью, остальные его чувства притупились. Обнаружив сегодня вечером в себе эту нежелательную силу, он вынужден был пересмотреть свой взгляд на мир и свое место в нем, почти физически ошущая внутри своего организма всесильного паразита. Со временем он сожрет все, что составляло до сих пор суть Доминика Корвейсиса, и, заполнив собой опустевшую оболочку, станет жить под личиной человека по собственному усмотрению.

Он посмотрел на окружающих его людей. Фэй и Сэнди поспешно отвели взгляд, как при встрече с опасным человеком, Джек Твист, Эрни и Жоржа смотрели ему прямо в глаза, но не могли скрыть тревоги и даже страха, возникших теперь у них, и только Джинджер и Брендан, похоже, питали к нему прежние симпатии.

— Похоже, наступила ночь, — нарушил тишину Джек. — Завтра нас ожидает масса дел.

— Завтра, — сказала Джинджер, — мы узнаем больше, чем нам удалось узнать сегодня. Каждый день будет приносить нам новые открытия.

— Завтра, — счастливым и тихим голосом проговорил Брендан, — нас ждет величайшее откровение. Я это предчувствую.

«Завтра, — подумал Доминик, — все мы можем погибнуть либо пожалеть, что живы».

* * *

Полковника Леланда Фалькирка все еще терзала мигрень. Его новый дар — способность к самоанализу, обретенная им после потрясших его как эмоционально, так и психически событий полуторалетней давности, — подсказывал ему, что неэффективность аспирина в некотором смысле даже радует его: культивируя в себе головную боль, он, как и из всякой боли вообще, черпал из нее силу и энергию.

Лейтенант Хорнер ушел, оставив Леланда в его временном офисе одного, но полковник уже не ждал звонка из Чикаго, проклиная эту каморку под испытательным полигоном: ему позвонили вскоре после ухода Хорнера, и все до одной новости были плохие.

Начавшаяся утром осада дома Кэлвина Шаркла в Эванстоне продолжалась, и было непохоже, что непредсказуемая ситуация прояснится в ближайшие сутки. А до тех пор пока сохранялась опасность, что прозревший Шаркл сделает заявление для прессы или местных властей, полковник не хотел подставлять под удар своих людей, приказывая им снова перекрыть федеральное шоссе № 80 и захватить укрывшихся в мотеле «Спокойствие» свидетелей. Затяжка конфликта нервировала Леланда, и без того встревоженного поведением своих подопечных, которые не только раскрыли тайну Скалы Громов, но и явно замышляли какие-то ответные шаги, укрывшись в недоступном для микрофонов гриль-баре. По расчетам полковника, у него в запасе оставался только день, не более, и, если опасное противостояние в Иллинойсе до завтрашнего вечера не прекратится, ему не останется ничего другого, кроме как дать команду штурмовать мотель, невзирая ни на какой риск.

Еще хуже была другая новость, полученная от оперативников, проводивших скрытое расследование обстоятельств излечения Эммилин Халбург и Уинтона Толка: они пришли к заключению, что полученные данные не позволяют объяснить их исцеление с точки зрения современных медицинских знаний. Мало того, анализ действий отца Стефана Вайцежика на Рождество, включая его визиты в больницы и полицейскую лабораторию, где он разговаривал с больными, врачами и экспертом по баллистике, не оставлял сомнений в том, что священник уверен в самом непосредственном отношении своего помощника Брендана Кронина к этим чудесным исцелениям.

Леланд узнал о целительных способностях Кронина только накануне, в воскресенье, прослушивая его разговоры по телефону с Домиником Корвейсисом и отцом Вайцежиком. И если бы не предшествующие этим разговорам необыкновенные события, случившиеся в субботу вечером, Леланд наверняка был бы шокирован услышанным.

В субботу вечером, после того как Корвейсис прибыл в «Спокойствие», Фалькирк и его специалисты по наблюдению прослушивали запись разговора четы Блок с писателем с нарастающим недоверием. Несусветная чепуха об оживших в доме Ломака фотографиях Луны наводила на мысль о серьезном психическом расстройстве и не могла, казалось, быть расценена иначе, как плод фантазии воспаленного ума, не способного отделить вымысел от реальности.

Тем не менее несколько позже, во время обеда хозяев мотеля и их гостя в гриль-баре «Спокойствие», писатель предпринял попытку воссоздать события, предшествующие трагическому происшествию 6 июля. Результат ошеломил не только участников этого эксперимента, но и людей полковника, скрыто следивших за ними как визуально, с наблюдательного поста к югу от шоссе, так и акустически, с помощью специального преобразователя звукового сигнала, поступавшего на микрофон телефона-автомата. В гриль-баре все вдруг затряслось, помещение наполнилось странным грохотом, потом совершенно жутким электронным улюлюканьем, и наконец из окон повылетали стекла.