Все изумленно уставились на него, пораженные тем, что их конспирация — всего лишь иллюзия. Первым опомнился крупный и крепкий мужчина с седеющими волосами, подстриженными ежиком.
— Вы утверждаете, что у нас в квартире микрофоны? Но я лично проверял и ничего не обнаружил. А у меня есть опыт в подобных делах.
— Вы, вероятно, Эрни, — произнес Джек тем же резким и бесстрастным тоном, который взял с самого начала специально, чтобы вывести всех из благодушного настроения и вынудить поверить в то, что отныне следует постоянно быть начеку и помнить: их разговоры могут подслушиваться. — Вы говорили, что служили в разведке морской пехоты. Но когда это было? Лет десять назад? С тех пор многое изменилось, Эрни. Разве вы не слышали о революции в области высоких технологий? Нет никакой надобности устанавливать здесь микрофоны, когда есть специальные звукоуловители и трансмиттеры, позволяющие прослушивать разговор через установленный в помещении телефон. Для этого достаточно набрать ваш номер, но звонка вы не услышите: осциллятор электросигнала дезактивирует звонок и одновременно включит микрофон в вашем аппарате. — Он взял со стола телефон и потряс им в воздухе. — Вот с помощью чего вас подслушивают! Вы сами установили для них «жучок». Можете быть уверены, что они прослушали всю вашу болтовню за ужином. Чем продолжать действовать в том же духе, не лучше ли самим перерезать себе глотку и избавить других от хлопот?
Слова Джека возымели действие: все замолчали, словно набрав в рот воды.
— Вот что, — продолжал он с победным видом, — здесь есть комната без окон, где можно провести военный совет? Не важно, есть ли в ней телефонный аппарат или нет, — мы его отключим.
Миловидная женщина средних лет, очевидно, жена Эрни, подумала и неуверенно произнесла:
— Неподалеку отсюда есть гриль-бар...
— И в нем нет окон? — удивился Джек.
— Окна... разбились, — сказал Эрни. — Сейчас они заколочены фанерными щитами.
— Пошли туда. Разработаем нашу стратегию, а потом вернемся доедать ваш знаменитый тыквенный пирог. Вы так восторженно о нем отзывались, обжираясь здесь до бесчувствия. А я, между прочим, едва перекусил какой-то дрянью и голоден как волк.
С этими словами Джек направился к лестнице, не сомневаясь, что остальные последуют за ним.
* * *
Первые пять минут Эрни готов был убить эту продувную бестию с косым глазом. Но постепенно ненависть сменилась невольным уважением.
Во-первых, нельзя было не оценить осторожность и предусмотрительность, с которой этот парень появился в мотеле: ведь он не только пробрался в него совершенно незаметно, но и прихватил с собой автомат.
Однако, глядя, как этот липовый Торнтон Уэйнрайт, перекинув ремень «узи» через плечо, направляется к выходу из конторы, Эрни не смог унять кипящую в груди ярость и, даже не взяв с вешалки куртку, побежал догонять нахала, чтобы по пути к гриль-бару высказать ему все, что о нем думает.
— Послушай, зачем ты хочешь казаться умнее других? Нельзя ли обойтись без бахвальства? — поравнявшись с наглецом, спросил он.
— Можно, но боюсь, что тогда до вас сразу все бы не дошло, — ответил тот.
Эрни раскрыл было рот, чтобы продолжить выяснение отношений, но внезапно сообразил, что уже вышел из дома и вокруг темная ночь, а до гриль-бара еще далеко. У него перехватило дыхание, он покачнулся и жалобно застонал.
К его удивлению, новичок сжал его локоть и самым дружелюбным тоном произнес:
— Крепись, Эрни, мы на полпути к цели. Держись за меня, и все будет в порядке.
Униженный этим жестом новоявленного доброго самаритянина, Эрни вырвал руку, проклиная свой детский страх, но новичок охладил его пыл.
— Послушай, Эрни, — сказал он, — я знаю, какая у тебя проблема. Я тебя не жалею и не злорадствую, ты меня понял? В том, что ты боишься темноты, виноваты мерзавцы, что-то сотворившие с нашими мозгами, и если мы хотим их одолеть, то должны действовать сообща. Так что держись за меня, и вместе мы дойдем до гриль-бара, а там включим свет. Держись крепче!
Когда новичок только начал говорить, Эрни едва дышал, но теперь, когда он замолчал, у него возникла иная проблема: он вдруг задышал слишком глубоко и, словно притянутый какой-то силой, повернулся спиной к гриль-бару и посмотрел на юго-восток, туда, где в ужасной и необъятной темноте раскинулась бескрайняя каменистая пустыня. И неожиданно Эрни понял, что боится не самой темноты, а того, что было там ночью 6 июля того скверного лета. Он смотрел в направлении того самого особенного места неподалеку от шоссе, куда они вчера ездили в поисках разгадки свалившихся на них таинственных напастей.
Подоспевшая Фэй взяла его под руку. Но, когда косоглазый вновь попытался навязать свою помощь, Эрни, все еще не успокоившись, отверг ее.
— Хорошо, хорошо, — отмахнулся парень. — Будь по-твоему, твердолобый морской пехотинец. Можешь и дальше не меня дуться, если тебе от этого легче. Ведь не разозлись ты хорошенько, ты и шагу бы не сделал из дома, верно? И твоя военная закалка тебе бы не помогла! Ты просто закусил удила, как взбесившийся упрямый мул, вот и все! Так что позлись еще немного, может, и дойдешь до гриль-бара.
Эрни понимал, что косоглазый нарочно поддразнивает его, чтобы увлечь за собой в неприятное путешествие в темноте. Разозлись на меня хорошенько, как бы приглашал он, и ты меньше будешь бояться темноты. Сосредоточься на мне, Эрни, и ступай себе потихоньку. Это, в общем-то, мало отличалось от руки, которую он великодушно предложил, и, не будь Эрни до полусмерти напуган подступающей к нему со всех сторон темнотой, ему такой буксир даже понравился бы. Но он все еще пылал гневом и воспользовался этим пламенем, чтобы поскорее добраться до гриль-бара. Он вошел в него следом за новичком и вздохнул с облегчением, когда тот включил свет.
— Здесь как в холодильнике, — передернула плечами Фэй и пошла включать отопление.
Усевшись в кресло спиной к двери, Эрни постепенно приходил в чувства после пережитой встряски, искоса поглядывая на косоглазого умника, который тем временем переходил от окна к окну, проверяя заменявшие стекла фанерные щиты. И тут Эрни почувствовал, что уже не испытывает к новичку никакой неприязни и почти симпатизирует ему.
А тот осмотрел висевший возле двери платный телефон, оторвал от него трубку и отшвырнул ее в сторону.
— За стойкой есть еще один аппарат, — сказал Нед.
Новичок велел ему отключить его, что Нед и сделал.
Затем он попросил Брендана и Джинджер сдвинуть вместе три стола и подтащить к ним для всех стулья, что тоже было выполнено.
Эрни с нарастающим интересом наблюдал за действиями косоглазого.
Между тем тот заинтересовался входной дверью, стекло из которой не вылетело во время таинственного феномена в субботу вечером лишь потому, что было толще оконного. Дверь не была заколочена фанерой, следовательно, являлась уязвимым местом для направленного микрофона. Новичок поинтересовался, осталась ли еще фанера, Доминик ответил, что осталась, и тотчас же вместе с Недом был послан за ней в сарай. Вскоре они вернулись со щитом, которым новичок и закрыл дверь, подперев столом.