Дорога к несвободе. Россия, Европа, Америка - читать онлайн книгу. Автор: Тимоти Снайдер cтр.№ 22

Занимаясь в 1960–80-х годах наукой, Гумилев реанимировал евразийство. Он соглашался со своими учителями в том, что монголы создали русский характер, ставший щитом против растленного Запада. Как и у мыслителей-эмигрантов 1920-х годов, Евразия Гумилева тянулась от Тихого океана до презренной, больной Европы, ютящейся на западной оконечности великого материка.

Первые евразийцы были солидными учеными, получившими систематическое образование в университетах Российской империи. Гумилев – типичный советский самоучка, энтузиаст-любитель. Чтобы отграничить “Евразию” от “Европы”, он воспользовался климатическими данными. Гумилев собрал данные о средней температуре в январе и провел через территорию Германии линию: слева оказалась “Европа”, справа – “Евразия”. Заметим, что когда Гумилев занимался своими выкладками, Восточная Германия находилась под контролем СССР, а Западная – нет.

Вкладом Гумилева в евразийство стала пассионарная теория этногенеза. Она основана на специфическом понимании астрофизики и биологии человека. Гумилев считал, что этносы порождает излучение из космоса. Некоторые люди более, нежели все остальные, способны накапливать космическую энергию и передавать ее другим. Такие носители “пассионарности” (именно о ней Путин упомянул в 2012 году) основывали этнические группы. По Гумилеву, возникновение каждой этнической группы приурочено к вспышке космической энергии (“пассионарные толчки”), запускающей более чем тысячелетний цикл. Космические лучи, оживлявшие народы Запада, испущены в древности, и потому Запад уже угасает. Русский же народ возник лишь 13 сентября 1380 года и потому молод и деятелен.

Кроме того, Гумилев привнес в евразийскую традицию особую форму антисемитизма, позволяющей русским винить в неудачах и евреев, и Запад. По мнению Гумилева, здоровым этносам, например русскому, нужно опасаться “химерических” групп, которые живут за счет не космических лучей, а других групп. Он имел в виду евреев. По Гумилеву, вся история России демонстрирует не ее, России, древность, а то, что евреи представляют собой вечную для нее угрозу. Гумилев утверждал, что в средневековье работорговлей на Руси занимались именно евреи (“Славянские земли в IX–X веках стали для евреев источником рабов”), сделавшиеся “военно-торговым спрутом”. При этом евреи, по Гумилеву, выступали агентами враждебной Руси западной цивилизации, всегда стремившейся ослабить и обесславить русских. Он также писал, что Руси приходилось платить евреям кровью. Таким образом, Гумилев отстаивал три основных тезиса современного антисемитизма: еврей – бездушный торгаш, еврей – тот, кто пьет христианскую кровь, еврей – агент чуждой цивилизации.

Несмотря на годы, проведенные в ГУЛАГе, Гумилев считал СССР своей родиной. У него были и друзья, и ученики. После смерти (1992) его влияние даже возросло. Экономист Сергей Глазьев, советник Ельцина и Путина, не раз обращался к работам Гумилева и заимствовал его идеи. (А также рассуждал об “основанном на философии евразийства” экономическом союзе с государственным планированием.) Гумилев дружил с философом Юрием Бородаем и его сыном. Александр Бородай мечтал о “вооруженных пассионариях”, которые стали бы “катализаторами могущественных движений”, освободивших “всю территорию Евразии”.

Став президентом, Владимир Путин не только будет цитировать Гумилева, но и назначит Сергея Глазьева советником по делам евразийской интеграции. Вскоре Александр Бородай сыграет важную роль в российском вторжении на Украину.

Рассуждая о российском “евразийстве” 2010-х годов, следует указать на два интеллектуальных течения, сходящихся в двух аспектах: “растленность Запада” и “вредоносность евреев”. Евразийство 2010-х годов было винегретом из продолженной Львом Гумилевым традиции и нацистских идей в переложении фашиста Александра Дугина. Родившийся в 1962 году Дугин не стал ни последователем первых евразийцев, ни учеником Гумилева. Он просто взял на вооружение “Евразию” и “евразийство”, чтобы адаптировать нацизм для российской аудитории. Дугин – продукт советского андерграунда 1970–80-х годов – играл на гитаре и пел о гибели миллионов людей в печах. Целью своей жизни он сделал знакомство России с фашизмом.

После распада СССР Дугин отправился в Западную Европу на поиски интеллектуальных союзников. Даже в единой Европе попадаются маргинальные ультраправые мыслители, которые разрабатывают нацистские идеи, ратуют за “чистоту нации” и порицают экономическое, политическое и правовое сотрудничество, видя в нем признак некоего всемирного заговора. Эти люди и выступили наставниками Дугина.

Сначала на него оказал влияние Мигель Серрано, автор книги “Адольф Гитлер: последний аватара”. Серрано объявил, что “арийская раса” в силу своего внеземного происхождения превосходит все остальные. Дугин, подобно Гумилеву, приглашает “спасителя” России извне. А поскольку такой вождь не должен быть запятнан событиями, то он явится откуда-то вне истории. Ильин разрешил это затруднение, изобразив воображенного “спасителя” в облаке эротического мистицизма. Гумилев и Дугин обратили свой взор к звездам.

В начале 1990-х годов Дугин сблизился с французским конспирологом Жаном Парвулеско. Тот поведал ему об исконном конфликте “народов моря” (“атлантистов”) с “народами суши” (евразийцами). По мысли Парвулеско, американцы и британцы уступили абстракциям, “еврейским идеям”, потому что их “судоходная” экономика скрыла от них истины человеческого опыта, по-прежнему доступные “народам суши”. Ален де Бенуа из французского неофашистского движения “Новые правые” открыл Дугину глаза на истинное положение Америки как центра абстрактной (то есть еврейской) культуры. Это было развитием нацистских идей, и Дугин хорошо это осознавал. В то время он пользовался псевдонимом “Зиверс”: намек на Вольфрама Зиверса, казненного в 1947 году за военные преступления немецкого нациста, известного тем, что он коллекционировал кости убитых евреев.

Европейские связи Дугина позволили ему пересадить нацистские идеи в российскую почву. В 1993 году он вместе с Эдуардом Лимоновым (который назвал Дугина “Кириллом и Мефодием фашизма”) учредил партию НБП. Партийцы поднимали кулаки с возгласом: “Да, смерть!” В 1997 году Дугин ратовал за “фашизм, безграничный и красный”. Дугин придерживался обычных для фашиста взглядов: демократия бессодержательна, средний класс – зло, Америка – враг, Россия ни в чем не виновата, русскими должен править “человек судьбы”.

Как и Ильин, Дугин отдавал должное Карлу Шмитту, который разработал концепцию международной политики без права и государства, базирующейся на стремлении социально-культурных групп занять как можно больше земли. Шмитт отвергал “пустое понятие государственной территории” и считал народ живым организмом. С этой точки зрения, “большим пространством” Евразии должен владеть тот, кто сумеет его покорить. Шмитт утверждал, что Великобритания, США и другие морские державы привержены абстрактным, “еврейским” представлениям о законе и праве. Он предложил концепцию международного права, согласно которой мир делится на несколько “больших пространств”, которые имеют право защищаться от вмешательства “чуждых пространству сил”. (Таким образом, США не должны иметь влияния в Европе.) Дугин перенял эти идеи, заменив якобы враждебную Америку на евреев, Америку и право: Третьего рейха больше нет, зато есть Российская Федерация.