Ледяная тюрьма - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 37

Сверху цилиндр покрывала тонкая, прозрачная ледяная шуба.

— Незачем тебе убивать время в моем обществе, — сказал Пит, старательно очищая очки от снега. Ничто не должно мешать зрению, если собираешься обезвредить взрыватель.

— Я думал, что твой народ боится темноты и не гуляет по ночам в одиночку, — сказал Харри.

— Мой народ? Ты про кого, бледнолицый? Полагаю, тебе лучше считать моим народом инженеров-электронщиков, белый.

Харри заулыбался.

— А, интересно, что еще мог бы иметь я в виду?

Сильный порыв ветра наваливался на них сзади, лавина холодного воздуха буквально сбивала с ног. В какую-то минуту ветер с такой силой пригнул их к земле, что они остались стоять, согбенные.

Когда внезапно налетевший ветер поутих, упав до каких-то восемнадцати метров в секунду, Пит возобновил мероприятия по очистке стекол своих очков, а покончив с этим делом, стал потирать перчатки друг о друга, а потом захлопал в ладоши, чтобы стряхнуть снег и лед с перчаток.

— Я знаю, почему ты не увязался за остальными. Ты меня не проведешь. Это у тебя твой геройский комплекс работает.

— Правильно. Я — самый что ни на есть настоящий Индиана Джонс.

— Тебе всегда надо попереться туда, где опасно.

— Так оно и есть, со мной Матерь Божия. — Харри печально покачал головой. — Мне очень жаль, что вы все поняли неверно, доктор Фрейд. Я бы предпочел оказываться там, где безопасно. Но мне вдруг пришло в голову, что бомба может хлопнуть прямо тебе в физиономию.

— А ты, значит, окажешь мне первую помощь тогда?

— Ну, что-то в этом роде.

— Слушай, ежели она бабахнет, да еще мне в рожу, но не прикончит меня однажды и навсегда... Мне кажется, что в первой помощи я уже нуждаться не буду. Ради бога, не смей спешить с первой помощью. Лучше прикончи меня тогда.

Харри поморщился и хотел было заспорить.

— Все, о чем я прошу, это милосердие, — грубо сказал Пит.

За последние несколько месяцев Харри проникся симпатией и уважением к этому здоровенному широколицему мужику. Под слоями фундаментального образования и специального обучения, под высочайшим профессионализмом и блестящей дееспособностью внутри Пита Джонсона прятался агнец, и это невинное дитя обожало науки, технику и приключения. Харри узнавал во многих чертах Пита самого себя.

— Слушай, а в самом деле, неужто и правда взрывоопасность почти отсутствует?

— Вероятность взрыва почти нулевая, — заверил его Пит.

— Корпус ведь бился о стенки скважины, когда мы его волокли наверх.

— Спокойно, Харри. Вот этот последний, он же выскочил, как миленький, ты что, не видел сам?

Они встали на колени рядом со стальным цилиндром. Пока Пит открывал маленький футляр с высокоточным инструментом, Харри светил фонариком.

— Обезвреживание этих чертовых бомб — штука плевая, если по правде, — сказал Пит. — Не тут загвоздка. У нас голова о другом болеть должна: надо подналечь и вытащить хотя бы восемь таких же молодцов, пока часики тикают. А то, когда будильник зазвонит, в полночь, то вся тележка полетит в тартарары.

— Мы вытаскиваем штуку за час.

— Но у нас все будет замедляться, — предостерег Джонсон. Малюсенькой отверткой он стал вывинчивать колпачок цилиндра с приваренным колечком. — На первый у нас ушло сорок пять минут. Второй мы откапывали пятьдесят пять минут. Дело в том, что и усталость сказывается. Мы уже медленнее работаем. Это все ветер.

Ветер действительно дул убийственный, он так колотил и давил, и бухал в спину Харри, что возникло чувство, которое бывает у человека, угодившего на середину стремительной горной реки, бешеные воды которой к тому же очень холодные. В самом деле, потоки плотного воздуха воспринимались чуть ли не как струи воды, вылетающие из пожарного шланга под хорошим давлением. Поземка, стелившаяся по льду, перекачивала воздушные массы со скоростью восемнадцать-двадцать метров в секунду с порывами до тридцати метров в секунду, и ветер неумолимо и стремительно перерастал в бурю. Еще немного, и он, этот ветер, станет смертоносным.

— Твоя правда, — согласился Харри. В горле першило, потому что все время приходилось орать, перекрикивая бурю, хотя они были совсем рядом друг с другом, голова к голове склонясь над цилиндрическим тубусом со взрывчаткой. — Не очень-то здорово погреться всего минут десять в кабине, а потом целый час на морозе, да в такую погодку еще выползать.

Пит вывинтил последний болт и отделил пятнадцатисантиметровый верхний колпак от тела цилиндра.

— А насколько по-настоящему упала температура? Прикинуть хотя бы можешь?

— Двадцать градусов ниже нуля. По Цельсию.

— А с поправкой на коэффициент испарения из-за холодного ветра?

— Градусов двадцать восемь ниже нуля. Опять же, по Цельсию.

— Минус тридцать четыре.

— Похоже. — Даже тяжелый термокостюм не защищал. Холодное лезвие ветра все время било в его спину, кололо, пронзая штормовку, терзало позвоночник. — Я вообще-то и не рассчитывал, что мы сумеем выковырять эти десять штук. Я понимал, что со временем все у нас будет получаться медленнее. Но пускай мы разрядим хотя бы пять или шесть штук, тогда-то уж можно надеяться, что переживем взрыв, и хватит места, чтобы жить дальше. Я имею в виду — после полуночи.

Пит подцепил пятнадцатисантиметровый сектор корпуса, и часовой механизм вывалился в его ладонь, обтянутую перчаткой. От этого полупроводникового таймера к цилиндру шли свернутые спиралью проводники, их было четыре: красный, желтый, зеленый и белый.

— По-моему, лучше уж замерзнуть насмерть завтра, чем разлететься на куски после взрыва в полночь.

— Не смей, слышишь? Во всяком случае, со мной, — сказал Харри.

— Ты чего?

— Я говорю тебе: не вздумай строить из себя второго Франца Фишера.

Пит хохотнул.

— Или второго Джорджа Лина.

— Да, парочка.

— Ты их принял в экспедицию, — напомнил Пит.

— А я от своей вины и не отказываюсь. Но, черт, хорошие же мужики, нормальные такие. Ай, знаешь, когда так вот припечет...

— Да ладно тебе. Каждый из них — просто дырка в заднице.

— Достаточно корректное определение.

— Тебе пора. Давай-ка отсюда. Вали, — сказал Пит, снова залезая в электронику, которой был начинен колпак тубуса.

— А кто тебе фонарик держать будет?

— Да на кой ты нужен. Светить он собрался. Кинь его так, чтоб он светил, а сам дуй отсюда. Ты мне фонарик держать не будешь. Ты мне не на то надобен. Я тебе сказал, чего я от тебя хочу: милосердия, когда что-то такое стрясется.

Нехотя Харри побрел к снегоходу. Он укрылся за машиной, согнувшись в три погибели. Спрятавшись от ветра, он все сильнее чувствовал, что все эти невероятные, далеко небезопасные труды пойдут насмарку. Их положение будет продолжать ухудшаться, прежде чем пойти на поправку. Если вообще когда-либо пойдет на поправку.