– Хорошо. – Морис вытер последнюю тарелку и поставил её на место.
* * *
Нельзя было сказать, что Снежана обрадовалась появлению в её доме частного детектива. Но взвесив все «за» и «против», решила поговорить с Мирославой Волгиной. Она провела детектива в гостиную, усадила в кресло, сама села напротив, упёрлась локтями о стеклянную столешницу, положила на переплетённые руки голову и уставилась в одну точку.
– Я понимаю, – сказала Мирослава, – что вам тяжело сразу после трагедии разговаривать с чужим вам человеком, но поверьте, я ни за что бы не потревожила вас в вашем горе, если бы наш разговор не был столь важен для поимки настоящего убийцы вашего мужа.
– Значит, вы считаете, что Никифора убил не Виталик? – спросила вдова.
– А как считаете вы? – задала Мирослава встречный вопрос.
– Да я тоже так считаю, – небрежно отозвалась молодая женщина.
– Почему?
– Потому, что Виталик в принципе никого не может убить. А уж тем более Никифора, которого знает с рождения. И ещё потому… – Она запнулась и закусила нижнюю губу.
– Почему ещё? – тихо спросила Мирослава.
– Потому что он давно разлюбил меня! – сердито произнесла Снежана.
– И это вас огорчает?
– И да, и нет!
– То есть?
– Хорошо, конечно, что он больше не переживает из-за меня, но, согласитесь, это всё-таки обидно, когда мужчина так быстро перестаёт тебя любить.
– Быстро? – спросила Мирослава удивлённо.
– Конечно! Вы что, книжки не читаете?
– Читаю, – растерянно ответила Мирослава.
– А если читаете, то должны знать, что настоящие мужчины любят своих женщин всю жизнь, несмотря ни на что! – выпалила молодая женщина.
«Господи, надо же быть такой наивной», – подумала Мирослава и вспомнила слова Калитовской о том, что Снежана девушка недалёкая; вслух же она осторожно сказала:
– В жизни редко бывает так, как в книгах.
– Как же, знаем, – усмехнулась Твердохлёбова, – монтаж! – Одним словом она отослала детектива к героям давнего советского фильма.
– Такова жизнь, – обронила Мирослава.
– И об этом наслышаны, се ля ви. Уж не совсем безграмотные мы тут, – демонстративно фыркнула молодая хозяйка дома.
– Снежана, вы простите меня.
– Это вы меня простите, – проговорила Твердохлёбова, стерев с лица усмешку, – спрашивайте о том, зачем приехали.
– Спасибо.
– На здоровье.
Мирослава подавила вздох и задала вопрос:
– Как, по-вашему, у кого имелся мотив убить вашего мужа?
– У меня, – честно призналась Снежана и тут же добавила: – Но я этого не делала; у Анфисы и у Эдуарда.
– С Эдуардом мне всё более-менее понятно, – проговорила Мирослава, не сводя внимательного взгляда с бесстрастного лица Снежаны, – но какой мотив у Анфисы? Она же очень любила своего отца.
– Да, – кивнула женщина, – но мужа своего Анфиса, как мне кажется, любит ещё сильнее.
– А что, её муж нуждался в больших деньгах?
– Тихон? Нет, – тихо засмеялась Снежана, – деньги им нужны на лечение матери Тихона. Свекровь Анфисы тяжело больна.
– В таком случае почему бы Анфисе было просто не попросить денег у отца? Неужели он отказал бы ей?
– Думаю, что не отказал бы, – повела плечами Снежана, – но Тихон слишком гордый, он не разрешил бы жене просить и не принял бы деньги от тестя.
– Очень интересные у нас с вами получаются рассуждения, – едва заметно улыбнулась Волгина, – денег у тестя Тихон бы не взял и не разрешил бы жене их у него просить. И вместо этого они решили убить Никифора Лаврентьевича.
– Я не сказала, что уверена в том, что моего мужа убили Поздняковы. К тому же Тихона я сразу исключаю из числа подозреваемых. Если Анфиса и задумала что-то, то муж её об этом ни слухом ни духом.
– Ага, значит, Тихон тестя и пальцем не мог тронуть?
– Совершенно верно! – подтвердила Снежана.
– А дочь отца по голове треснуть могла?
– Если только ради благих целей, – невозмутимо проговорила молодая женщина.
Мирославе захотелось расхохотаться, но она воздержалась.
Поняв, что детектив не разделяет её точки зрения, Снежана призналась:
– Про Анфису я просто так сказала. Вообще-то убить Никифора мог только Эдуард.
– По какой причине?
– Ради получения наследства! – В голосе молодой женщины прозвучали нотки удивления недогадливостью детектива.
– Отчего же ему так не терпелось получить отцовское наследство?
– Потому что он в долгах как в шелках.
– А где Эдуард работает?
– Нигде. Эдик у нас работать не любит.
– Он мог бы попросить у отца.
– Просил, – пожала плечами Снежана. – Но с некоторых пор Никифор перестал давать сыну деньги.
– Почему?
– Потому что в него всё как в бездонную бочку.
– В этот приезд отец с сыном не ссорились?
– Ещё как ссорились! Я слышала, как они орали друг на друга, – заявила молодая вдова. – Но не стала вмешиваться. И Варька слышала.
– А кто такая Варька?
– Горничная наша, Варвара Метёлкина.
– А полиция в курсе ссоры отца с сыном?
– Думаю, да, – неопределённо отозвалась Снежана.
– Так вы говорили им, что слышали ссору?
– Я сказала, что Никифор с Эдуардом лаялись постоянно.
– Вы слышали, как ваш муж сказал, что спустится в подвал за вином?
– Это все слышали. Но потом идти вызвался Эдик. Однако пошёл всё-таки Никифор. А Эдик, наверное, спустился следом и трахнул его бутылкой по голове.
– А у вас есть алиби на время убийства вашего мужа?
– Алиби ни у кого нет, – совершенно спокойно ответила Снежана. – Мы все в это время гуляли и озорничали на улице.
– Однако убийца вашего мужа нашёл возможность отлучиться.
– Это мог сделать любой из нас. Но я думаю на Эдуарда, – упрямо повторила свою версию Снежана.
– А Олег Кушнарёв мог быть заинтересованным в смерти вашего мужа?
– Олег? – Глаза Снежаны даже округлились от удивления. – Да он боготворил моего мужа!
– Тем не менее, может быть, ему тоже нужны были деньги?
– Уверена, что нет. Да и не получит он их после смерти моего мужа.
– А при жизни Никифор Лаврентьевич помогал племяннику материально?