Пианино из Иерусалима - читать онлайн книгу. Автор: Анна Малышева cтр.№ 41

– По морозу?! Нет-нет, да вы и не упакуете как надо. – Александра уже не скрывала волнения. – Давайте так. Вы сделаете несколько фотографий, подпись снимите особо, покрупнее. Встретимся в кафе, я посмотрю, а там уж решим, где вы мне покажете картину.

Они быстро договорились о встрече. Маргарита – боязнь мошенников и несколько скрипучий голос позволяли предположить, что обладательница картины уже в преклонных годах, – предложила художнице самой выбрать кафе.

– Я по кафе не хожу, ничего в них не понимаю, – пояснила Маргарита.

– Хорошо… Я живу в центре. Здесь рядом, на Солянке, множество кафе. Если вам удобно, встретимся утром, сядем где-нибудь в тепле и посмотрим фотографии.

Она назвала Маргарите маленькую кофейню рядом с метро «Китай-город». Та согласилась приехать на следующее утро, в десять часов.

– Только не берите с собой картину! – повторила Александра. – Просто сделайте снимки.

Они распрощались, и Александра почти бегом бросилась домой. Через пять минут она уже взлетела по лестнице, вложила ключ в замочную скважину, повернула его и ворвалась на кухню.

– Стас! Извини меня!

Ответом ей была тишина. Под потолком горела лампочка, на столе стоял недопитый стакан чаю. Она заглянула в комнату, в ванную, в кладовку… Скульптора нигде не оказалось. Он мистическим образом пропал из запертой квартиры.

Дубликат ключа Александра обнаружила в ящике комода – там, где он и лежал. Ошарашенная, она даже проверила, заперты ли окна. Набрала еще раз номер Стаса и вздрогнула – его мобильный телефон зазвонил на рабочем столе.

– Почему?! – пробормотала она, обращаясь к потолку, украшенному лепниной. – Почему именно меня преследует вся эта чертовщина?!

Она вышла в коридор и едва не споткнулась о сумку Стаса, оставленную возле перегородки, отделявшей ее квартиру от квартиры Юлии Петровны. Собственно, когда-то это была одна квартира, с парадным входом и черным, с двумя санузлами в разных концах коридора. Покойный муж Юлии Петровны, прочно забытый, но успешный при жизни художник, поставил в коридоре глухую перегородку из гипсокартона. Таким образом, он устроил себе отдельную мастерскую, где теперь и обитала Александра.

Художница склонилась над сумкой. Молния была расстегнута, рядом с сумкой на полу валялись скомканные джинсы и мокрое банное полотенце. Ничто не указывало на то, что Стас вдруг решил сбежать или его похитили – и все-таки он исчез.

– Что за… – начала Александра и осеклась.

Перегородка задерживала свет, но не звук. Художница ясно различила в квартире Юлии Петровны знакомый хриплый баритон. В следующую секунду колокольчиком прозвенел манерный, кокетливый смех. Александра изумленно выпрямилась. «Он что, сквозь стены проходит, если чувствует рядом вдову?!» И хотя объяснения, как ее приятель покинул квартиру, пока не находилось, она успокоилась и даже немного развеселилась.

Наскоро поужинав, художница попыталась взяться за работу. Реставрации ждал небольшой натюрморт середины прошлого века, работа неинтересная и недорогая. Заказчик не торопил с исполнением. У Александры даже сложилось впечатление, что он забыл об этой картине.

Но работа не шла. Мысли хаотично разбегались, а потом собирались в одной точке, словно железная стружка вокруг магнита. Она пыталась представить, где теперь находится пианино, бесполезный, лишившийся голоса инструмент, чье путешествие было так дорого оплачено.

Наконец, поняв, что поработать не удастся, Александра решила лечь спать. Она только собралась идти в душ, когда зазвонил мобильный телефон. На экране высветилось «Маша Сиделка».

– Это я, – негромко произнесла в трубке девушка. – Вы еще не спите? Извините, что звоню поздно, я просто хотела сообщить… Мне удалось уговорить Генриха. Он согласен с вами встретиться. Завтра утром вы можете?

– Да, конечно! – Александра не могла понять, какое чувство она испытывает – удовлетворение или тревогу. – Я подъеду около одиннадцати, если это удобно.

– Я буду до полудня, так что не опаздывайте, пожалуйста, – попросила Маша. – Или вам никто не откроет дверь.

…Через час, приняв душ и ложась спать, Александра попыталась выбросить из головы все мысли о пианино и семье Магров, об Анне Хофман и Павле Щедринском. Она старалась думать только о завтрашней встрече в кофейне. «Если эта недоверчивая Маргарита в самом деле обладательница настоящего Лемоха, то можно сказать, что декабрь выдался исключительно удачный! По крайней мере человек двадцать вцепятся в эту картину, и это только из моего самого ближнего круга. Да еще аукцион. Да еще гонорар за пианино… Опять пианино!»

Она выбралась из постели и направилась на кухню налить стакан воды. Проходя мимо перегородки, Александра невольно прислушалась. В квартире Юлии Петровны было тихо. Художница снисходительно улыбнулась. Через час она уже спала.

Всю ночь к оконным стеклам бесшумно ласкался пушистый снег, и к утру переулок оказался почти непроходимым. Снегопад остановился, началась оттепель. Старый градусник за оконным стеклом показывал около нуля. Александра приотворила оконную створку и впустила в душную комнату влажный утренний воздух. Где-то неподалеку шаркал скребок – дворник расчищал тротуар. Во время оттепели Александру всегда одолевала смутная тоска, от которой сжималось сердце.

Она сварила кофе, заставила себя съесть половину бутерброда с сыром. Через силу поработала около часа – идти на встречу с Маргаритой было рано. Серый утренний свет постепенно наполнял комнату. Наконец, Александра выключила настольную лампу, сорвала латексные перчатки и бросила их в мусорную корзину. Критически осмотрела натюрморт, еще раз убедившись в его безнадежной банальности. Оделась, ругая себя за то, что не высидела за работой еще полчаса – идти на встречу с Маргаритой было слишком рано. Но ей не терпелось увидеть снимки «старой картины».

Двор встретил ее крахмальной белизной. Снег таял, из водосточных труб капала вода, в жестяные отливы часто била дробь – словно бился лихорадочный пульс капризной зимы. Александра пересекла двор, нырнула в подворотню и едва не столкнулась с мощной фигурой, плывущей ей навстречу из переулка. Даже по силуэту она сразу узнала Стаса.

– Саша! – загудел тот, но Александра немедленно его оборвала:

– Ты что творишь?! Ты как к ней попал?!

– Да понимаешь, – скульптор поставил на сырой асфальт звякнувшие пакеты, – я вчера ждал тебя да и уснул. Потом пошел в душ, а в душе я всегда пою. Пел-пел… Выхожу из душа, и что характерно – в чем мать родила, даже без полотенца. А в кухне стоит твоя хозяйка. Услышала, что в квартире мужик поет, зашла посмотреть. Сказала, что боялась воров. Слово за слово… Пригласила в гости. Засиделись…

– Хорош… – протянула Александра. – Из огня да в полымя. Ты хоть считаешь свои романы?

– Александра, ты – светоч добродетели, – снисходительно усмехнулся Стас. – Тебе не понять нас, земных червей. Я человек простой, и удовольствия у меня простые. Пиво, хорошая закуска, приветливая женщина, которая может тебя выслушать…