Шестая жена. Роман о Екатерине Парр - читать онлайн книгу. Автор: Элисон Уэйр cтр.№ 72

Кэтрин было грустно слышать от Елизаветы такие слова, тем не менее подобные мысли с ее стороны вполне оправданны, учитывая судьбы ее матери и мачехи.

— Глупости! — возразила Мария. — Я бы хотела выйти замуж. Мы обе должны будем слушаться воли отца в этом деле. — В голосе ее звучала тоска, как будто она мечтала о браке.

Давно уже ходили разговоры о новых партиях для нее, но ничего не получалось. Печально было наблюдать, как подавлены обе принцессы омрачившими их юные годы трагедиями.

— Ваша мать была предана моей, — говорила Мария Кэтрин. — Она облегчила ей жизнь в трудные времена.

Елизавета явно занервничала. Это ее мать устроила королеве Екатерине трудные времена. Как бы ни были с виду близки сестры, прошлое навсегда встало между ними невидимой стеной.

— У меня есть несколько вещей, которые подарила мне и моей матери королева Екатерина, — сказала Кэтрин Марии. — Я покажу их вам.

Лицо Марии изменилось.

— Мне бы этого очень хотелось. У меня так мало от нее осталось. Елизавета, перестаньте набивать живот и уберите локти со стола. — Было ясно, что Мария привыкла по-матерински наставлять — или подавлять — свою сводную сестру.

Елизавета скривилась. Как только Мария отвернулась, чтобы приветствовать возвращавшегося отца, она стащила пирожное и засунула его себе в рот. Кэтрин сдержала улыбку.

После этого по распоряжению короля Кэтрин часто бывала при дворе. Его намерения по отношению к ней, казалось, ни для кого не составляли тайны, и она обнаружила, что люди стали относиться к ней с новым почтением. Кэтрин поделилась своими планами на будущее с близкими. Маргарет пришла в неописуемый восторг. Дядя Уильям появился в доме на Чартерхаус-сквер с огромным букетом цветов и добрыми пожеланиями, а отец Катберт прислал ей теплые поздравления. Даже архиепископ Кранмер заглянул к Кэтрин. Под его неброской наружностью скрывался замечательный ученый и государственный деятель, и он был горячим поборником реформ.

— Мы все обрадованы новостью, дорогая леди, весьма обрадованы, — проговорил Кранмер, с благодарным кивком принимая от Кэтрин кружку клубничного напитка ее собственного изготовления. Под «всеми» он подразумевал обосновавшихся при дворе реформистов. — Вы известны своей ревностью к Евангелию.

Архиепископ подталкивал ее открыться ему, но Кэтрин понимала, что ей нужно вести себя осмотрительно.

— Как и ваша милость, я восторгаюсь реформами его величества. Он подобен второму Соломону. Более того, он вывел нас из Вавилонского пленения. — Кэтрин надеялась, что ее слова передадут больше того, что она осмелилась произнести вслух.

Кранмер выглядел довольным.

— Некоторые из нас надеются, что его величество пойдет немного дальше в религиозной политике. Есть люди, которые боятся, как бы его не сманили к возврату в прошлое. Может быть, мы беспокоимся напрасно. Но вы, мадам, находитесь в уникальном положении, чтобы повлиять на него. Он прислушается к вам.

Кэтрин не ожидала такого недвусмысленного намека.

— Я всего лишь женщина, ваша милость. Он прислушивается только к богословам вроде вас. Если Господь захочет, чтобы я стала инструментом в Его руках, Он даст понять это. А я хочу всего лишь поступать правильно.

Архиепископ с уважением взглянул на нее:

— Да поможет вам Бог в вашем деле. — Кранмер благословил Кэтрин и ушел.

Король принудил шотландцев согласиться на брак принца Эдуарда с их королевой. В начале июля договор об этом был заключен в Гринвиче, и при дворе устроили торжества. Генрих пребывал в кипучем настроении, ведь теперь он мог поддержать императора и объявить войну Франции, с которой тот враждовал. Разбить извечных врагов Англии — французов — было его давней мечтой.

Кэтрин не позволяла себе много думать о Томе Сеймуре, а тот мог оказаться вовлеченным в назревавший конфликт. Чувства вины и сожаления поглощали ее. Получил ли он письмо? Ненавидел ли ее за то, что она его бросила? Дядя Уильям, владевший конфиденциальной информацией, доступной служившим в личных покоях короля, слышал, что Том находился в Брюсселе, а теперь его вроде бы вызывают обратно.

Сердце Кэтрин воспарило и упало одновременно. Она жаждала снова увидеть Тома, хотя ей нельзя было выдавать, как много он для нее значил, и одновременно боялась его холодности, понимая, что с трудом вынесет ее. Может, еще не поздно сказать королю, что она обещала себя другому? И не могут ли они с Томом куда-нибудь скрыться и жить на доходы от своих имений? Или сбежать в Европу? Том хорошо там все знает.

Она предавалась глупым мечтаниям. До свадьбы оставалась неделя. Это будет тихая, почти тайная церемония в присутствии немногих избранных гостей. Генрих ненавидел пышные свадьбы и связанную с ними суету. Кэтрин уже не могла отказать ему. Это нанесло бы разрушительный удар по его гордости и королевскому достоинству и стало бы большим унижением, особенно после того, как он проявил к ней такую доброту. Она обещала выйти замуж за короля и сдержит слово, а Тома постарается забыть.

Непрочность этого решения стала очевидной, когда дядя Уильям сказал ей, что Том все-таки не приедет, так как ему велено присоединиться к английскому войску, посланному во Францию на помощь армии императора. Кэтрин была крайне разочарована, и ей пришлось бороться со слезами все время, пока шла примерка свадебного платья.

10 июля, без фанфар, архиепископ Кранмер огласил имена вступающих в брак. Король приехал в Хэмптон-Корт, где к нему на следующий день должна была присоединиться Кэтрин. Покидая дом на Чартерхаус-сквер, она чувствовала себя странно и понимала, что будет скучать по жизни здесь, по личному пространству и уединению, которых лишится во дворцах, где вокруг нее будут постоянно находиться слуги. Кэтрин обошла знакомые комнаты, вспоминая Джона и всех, кто сиживал за ее обеденным столом, уютные вечера, проведенные за чтением у очага, веселые пиры. Маргарет и несколько слуг присоединятся к штату ее королевского двора; здесь останутся только самые необходимые для содержания дома в порядке люди, пока она не найдет арендатора; остальные отправятся к Джеку в Снейп.

Когда настало время отъезда, Кэтрин глубоко вдохнула и закрыла дверь за своей прежней жизнью.

Небольшая группа великолепно одетых людей собралась в молельне позади королевской скамьи, откуда был виден неф Королевской капеллы. Облаченная в алую златотканую парчу, Екатерина стояла с Генрихом под всепроницающим взором высокого и статного епископа Гардинера, сознавая, какой важный шаг она делает. Ее удивляло, почему для проведения обряда был выбран не Кранмер. Екатерина в любом случае предпочла бы его Гардинеру, однако Генрих сказал, что его срединный путь в религии требует оказывать милость обеим сторонам религиозного спора, а потому он попросил огласить имена вступающих в брак Кранмера. И шаловливо добавил, мол, пусть все видят, что Гардинер одобряет их брак. А тот, Екатерина понимала, пришел бы в ужас, знай он, что соединяет короля с протестанткой. От этой мысли Екатерина улыбнулась про себя.