Подглядывающая - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Славина cтр.№ 69

– Ваше фото использовали без разрешения?

Первые секунды я нахожусь в ступоре. Этот мужчина занимается лишь незаконными фотографиями?!

И только потом до меня доходит: он узнал меня по заиканию – наверняка, об этом ему рассказал помощник адвоката.

Он уже знает подробности дела, в том числе, и то, что репортеры не нашли Эя. Он советует мне очень хорошо подумать и вспомнить, где еще может появиться Эй.

– Вы много времени провели вместе. Вы точно знаете то, что может мне помочь. Думайте. А я буду работать по своим каналам. У вас есть вопросы?

Откашливаюсь в кулак.

– Ццена?

– На обратной стороне карточки, в нижнем правом углу напечатана цифра. Это моя ставка в условных единицах.

Я переворачиваю карточку. Сумма вовсе не заоблачная, но все же в ней три нуля.

Вполне адекватная цена за правосудие.

– Если захотите крайнюю меру – дорисуйте еще ноль.

От мысли о «крайней мере» меня передергивает.

Связываться с людьми, которые предлагают такое, – это очень, очень плохой знак. Это уже – за чертой.

– Я ддостану деньги.

Не прощаясь, он сбрасывает вызов.

Еще какое-то время я смотрю на телефон, будто с ним что-то должно произойти: он оплавится, или исчезнет, или сам начнет набирать последний исходящий номер.

Аккуратно кладу мобильный на край тумбочки. Затем – отодвигаю к центру. Затем – прикрываю телефон кофтой.

То, что я позвонила этому человеку, – неправильно.

Но стоит подумать, что будет, если я остановлюсь, если струшу, – и я начинаю действовать.

Деньги. Деньги. Деньги.

Иду в душ и несколько секунд стою под ледяной водой.

Это только начало, Эмма.

Кто-то хочет изобрести лекарство от СПИДа, кто-то – пытается зачать ребенка, а ты – хочешь отомстить Эю. И пусть твоя цель – низменная и жалкая, ты жаждешь достичь ее также неистово, как и те, чьи мысли заняты всеобщим благом или беременностью.

Так что – да, это только начало.

Я найду тебя, Эй.

Это ты создал такую Эмму.

Через час я уже сижу в кресле напротив Леши-логиста. Теперь ямочек на его щеках нет – он не улыбается: быстрее, чем Леша предложил мне чай, я попросила устроить меня на работу. Просьба прозвучала только в словах – не в интонации. Уверена, Леша понял, что без работы я не уйду.

Он смотрит и смотрит на меня, а я, почти не мигая, смотрю на него. Надо бы улыбнуться, но не получается.

Сейчас снова начнется: дефект речи, общение с клиентами… Без разницы. Не уйду!

– Точно! – Леша щелкает пальцами и отваливается на спинку кресла. – Я видел тебя по телевизору! Это же твой снимок выставили без разрешения?

Черт…

Я прикрываю глаза.

– Этот фотограф – козел! – голос Леши звенит от негодования. – Фото очень красивое, но он все равно – козел!

Поднимаю на него взгляд.

Впервые с начала выставки я встречаю искреннее сочувствие.

Леша так резко встает, что стул отъезжает на полметра.

– У тебя потрясная улыбка! – Леша подходит ко мне и присаживается на край стола. – На месте того урода, я бы только ее и фотографировал, а не кошмары, которые тебе снятся. Но я не разбираюсь в фотоискусстве. Так, могу фотиком нацелиться – и кнопку нажать.

– Этто ваш пплюс.

– В общем, Эмма. Я не прочь принять тебя на работу. Но я должен быть уверен, что ты понимаешь, на что подписываешься. Работа с шести утра до двенадцати ночи, день через два...

– Я ммогу ккаждый день.

Он хмыкает. В его взгляде появляется еще больше любопытства и тепла.

– Окей… – он растягивает звук «е». Я его убедила, а вот он себя – нет. – Когда можешь приступить?

– Ссейчас.

– Трудовая книжка?

– Вот, – я таким ловким движением достаю ее из рюкзака и кладу на стол, будто предсказываю Лешины мысли.

В который раз убеждаюсь, что жизнь – это паутинка. Каждая ниточка, которую ты плетешь, связана с остальными. Ну кто бы мог подумать, что единственный случайный месяц моей официальной работы пригодится мне в Питере? Через семь лет!

Вижу – Лешу я покорила. Да что там, я даже сама себя покорила.

Не спуская с меня глаз, он поднимает трубку телефона и набирает короткий номер.

– Есть новые заказы?.. Нет, не отдавай. Сейчас пришлю к тебе девочку на пробу, – он кладет трубку на место. – Следующий кабинет по коридору.

– Сспасибо! – я вскакиваю со стула, жму Леше руку. Во мне столько энтузиазма, что мое рукопожатие оказывается крепче.

Вот так я прошла первый этап на пути к моей цели.

Но поздно ночью, лежа в кровати, вымотанная настолько, что тело кажется чужим, я вспоминаю вовсе не этот разговор с Лешей. И даже не то, как мучительно привыкала к машине – серебристой «Пежо 307». И не первый телефонный разговор с клиентом, которому я доставляла коробку с фруктами. И даже не то, что он открыл мне дверь в одних трусах, – этой выходке я отвожу второе место.

Я вспоминаю – снова и снова – как во время доставки второго заказа внезапно хлынул ливень, и Питер стал в десятибалльной пробке. Едва различая дорогу, ежеминутно сверяясь с Яндекс.Навигатором, оглушенная автомобильными сигналами и все еще под впечатлением от встречи с первым клиентом, я стала в полосу, с которой можно поворачивать только налево. А мне позарез надо было прямо – и ни одна машина мне не уступала.

Сзади мне неистово сигналили – вот-вот зажжется красный свет… И в этот момент моя броня стала трескаться, как яичная скорлупа. Сережа, Эй, побег, мое фото на выставке, комментарии после передачи, договор с человеком-который-не-спит – все это обрушилось на меня – не образами, но ощущениями. Еще миг – и меня накроет…

Я едва ли не швырнула свою машинку под колеса джипа, который щемился справа. Под вопли сигналов кое-как дотащилась до обочины – и только тогда позволила себе зарыдать.

Я рыдала – и словно видела себя со стороны. Мокрые манжеты кофты – от слез. Мокрая майка на спине – от волнения. Опухшие глаза. Красный нос. Жалкая. Раздавленная. Слабая.

Тогда я дала себе слово: «Больше ни одной слезинки, пока я не поймаю Эя».

А я обязательно его поймаю.

Я всхлипнула в последний раз и включила «поворотник».

И вот теперь я лежу на кровати и спрашиваю у серого квадрата потолка: «Как мне найти Эя?».

Ни у себя дома, ни в баре, Эй не появлялся уже три недели.

Прижать Стропилова? Не факт, что тот знает, а последствия могут быть крайне неприятными – все же личность с мировым именем. Рената? Ей до Эя никогда не было дела.