Схватила его и затрясла, причитая:
— Снежок! Снежок! Приходи в себя. Ну-ка! Не поддавайся проклятью!
Переусердствовала. От резкого движения он клацнул зубами, зато взгляд стал осмысленным, правда, все еще заторможенным.
Радуясь, что с другом все хорошо, притянула его к груди, уткнулась носом в пушистую макушку и уловила знакомый запах цветка, того, что рос в кадке в оранжерее.
От сладкого аромата, проникшего в носоглотку, в носу опять засвербело, защекотало.
Помня, что с первым чихом я перенеслась в другой мир, со вторым в подземелье, — я стала бояться чихать.
Предчувствуя очередную пакость от мироздания, зажала и нос, и рот, однако не помогло. Оглушительный чих разнесся по залу, отразился эхом от стен, усилился акустикой и вернулся ко мне потерей сознания и темнотой.
Звуки возвращались постепенно, казались громкими, шумными, похожими на изощренную пытку. И открывая глаза, я не ожидала ничего хорошего. Особенно когда меня начали бить.
Глава 36
Удары, что следовали один за другим по щекам, бесцеремонно, почти безжалостно, заставили меня открыть глаза. Взгляд еще не сфокусировался, но я пробормотала:
— Руки оторву!
Бить перестали, зато я услышала хамоватый мужской голос, кажется, Лагрома.
— Чего еще ожидать от деревенщины, — заносчивый тип поморщился.
— Что вам до меня? Веселитесь с претендентками, — обдала его таким же неприязненным взглядом, каким он свысока смотрел на меня.
— Ты дура или в самом деле не знаешь, что поднялся переполох?
— Какой переполох? — я села и огляделась по сторонам.
— Она здесь! — крикнул громко Лагром. Как по команде со всех сторон начали подтягиваться гвардейцы и мужчины.
— Что случилось? — причину переполоха я примерно предполагала. Хватило ума изобразить глупышку. А когда под носом открылся портал, и из него, цокая каблуками, вышла Мелдея в сопровождении дамы Нилены, мне стало страшно.
Императрица, увидев мое сонное лицо, остановилась. Как будто успокоилась. Даже попыталась улыбнуться.
— Ну что за несносная девчонка, попирающая все приличия и этикет? — она лично протянула мне руку, помогая встать. Ослушаться я не посмела, хотя душа ушла в пятки. Я же как поросенок, в земле и разводах травы… Ой-ей-ей! Сейчас все поймут, что я лгу.
Когда поднялась, Мелдея оглядела меня и… на удивление ничего подозрительного в моем облике не заметила.
— Надо уметь себя вести, — произнесла строго, но без злости, скорее наставляя, чем отчитывая.
— По просьбе маркизеты я старалась держаться поближе и не попадаться на глаза. И вот… — пожала плечами и склонила голову, чтобы скрыть нарастающую панику. — Простите.
— Вы так устали?
— Всю ночь платье украшала.
— Швеи?
— Маркизетта желала сохранить интригу своего образа.
— Это на нее похоже, — Мелдея успокаивалась и добрела на глазах. — Ступайте, отдохните.
— Благодарю, Ваше Светлейшее Сияние, — присела я в нижайшем реверансе.
Императрица взмахнула рукой, и гвардейцы растаяли среди зелени парка так же внезапно, как появились.
На ватных ногах я развернулась и двинулась к крылу невест. И только свернув и скрывшись от взглядов, спохватилась, что среди мужчин был колоритный папаша Ларнон — спец по менталистике… Тогда-то и прочувствовала, в какой опасной, щекотливой ситуации оказалась.
Стало жарко, неуютно. Еще Снежок исчез. Конечно, здорово, что он не попался никому на глаза — возникли бы вопросы, вот только мой единственный друг может снова от меня прятаться…
В тяжелых раздумьях я шла по парку. Ноги сами несли по уже привычному маршруту, но зайдя в зеленый грот, по которому сто раз прогуливалась, неожиданно для себя, как бы между делом, отметила: темновато стало…
Подняла голову — а надо мной полупрозрачный, темный купол. Он сиял, пульсировал и до одури напугал.
— Ой, — замерла я. Еще краем глаза заметила, что моя тень застыла с опозданием.
Не веря увиденному, сделала шаг в сторону…
Догадавшись, что я раскусила ее, тень дернулась, стала расти, надуваясь, обретая объем и зловещую темноту. Зашевелились и другие тени, падавшие от листьев и поросли. И полумрак, появившийся из-за купола, тоже ожил, заклубился.
Внезапно раздался звук рвущейся плотной ткани, и с лучиком настоящего солнечного света в ловушку-купол ворвался Снежок.
Я обрадовалась другу, хотела крикнуть, чтобы был осторожен, но не успела. Ближайшие к нему тени, налетели и спеленали его. Колдовские путы настолько врезались в маленькое, поджарое тельце кота, что он захрипел. Я закричала.
Попыталась броситься на помощь, но не смогла сдвинуться с места: ноги прилипли намертво!
Вынула ногу из туфельки, но едва ступила на черное пятно, закричала от боли: настолько ледяным оно оказалось. Иглы холода впились в босую стопу острыми когтями.
Не сдаваясь, я дергалась, сопротивлялась сгущавшемуся туману, который медленно и неумолимо сковывал мое тело, пока черные жгуты-змеи кольцами перетягивали Снежка, выгибали, пытались сломать его лапы и тело.
Я всем своим существом тянулась к нему. Хотела отвлечь черную сущность на себя, ведь ее цель — я. Но спеленатая и обездвиженная, была совершенно бессильна.
— Не хотела по-хорошему — будет по-плохому… — прошипело у уха нечто, отчетливо и угрожающе жестко. Тени-змеи, которые еще оставались под куполом без дела, рванули к Снежку.
Они жадно оплетали его, скрывая белую шерстку черным коконом, как-будто пожирали. А потом раздался треск. Треск ломаемых костей, которые ни с чем не спутать…
Я всхлипнула, не сомневаясь, что вижу друга в последний раз. Клубок из пиявок-переростков, в котором он оказался, шевелился слишком бурно, жадно выкачивая из него жизнь. Получая чужую силу, кокон рос, увеличивался в размере, пока магические паразиты не истончились, натянувшись до предела.
— Снежок! — закричала я, ощущая боль друга физически, и дернулась из последних сил.
Темный кокон замер, потом дернулся, снова замер, как будто натужно дышал, обожравшись до предела. Задергался частыми спазмами, а потом лопнул, как вызревший нарыв. Но то, что я увидела внутри него — повергло меня в шок. Передо мной лежал не кот — Эверий! Обнаженный, в ошметках черной гадости. А на растрепанных белых, как снег волосах, выделялись две косы, которые у Снежка были… рожками…
***
Шок и неверие обрушились на меня. Потом испуг и паника…
Грудь Снежка, то есть Эверия дернулась. Он закашлялся, качнул головой, хоть и с трудом, но смахнул с лица остатки теневых паразитов.