Агасфер тупо покачал головой:
– У меня в Шанхае никого нет, доктор. Может, вы порекомендуете кого-нибудь?
– Попробуйте обратиться в Католическую миссию, сэр. Это близко. Вы ведь католик?
Агасфер отрицательно покачал головой:
– Православный…
– Я не думаю, что в Шанхае есть православный приход, мистер, – задумался доктор. – Впрочем, какая разница? Кстати, вот визитная карточка похоронного бюро. Свяжитесь с ними, и они все сделают в надлежащем виде. Вашу супругу… ее тело отвезли в морг больницы святого Иосифа. Но прежде, повторяю, вам нужно позаботиться о сыне. Я сделал ему инъекцию легкого снотворного, часа три он проспит. К моменту пробуждения желательно решить вопрос с сиделкой и, конечно, с детским доктором. Вам бы тоже не помешал врачебный осмотр, мистер: вы весь в крови, на правой кисти видны глубокие раны.
– Не надо… Потом.
– Займитесь им, доктор! – приказал Форрест. – А вы помолчите, мистер Берг: хотите потерять вторую руку? Этим вы мало поможете своему сыну!
Доктор заставил Агасфера снять сюртук и сорочку, отстегнуть протез. Он наложил несколько швов на самые глубокие порезы на правой руке, остальные залепил пластырем.
– Культь левой руки тоже надо показать хирургу, – он покачал головой. – Не пристегивайте пока протез – культь сильно опухла. Возможны трещины в лучевой кости. Да и сам протез, боюсь, уже отслужил свое…
– Я провожу вас, доктор! – вызвался Форрест.
Когда он вернулся наверх, Агасфер так и сидел на краешке кровати сына, бездумно глядя в окно.
– Пойдемте вниз, – предложил Форрест. – Я тоже немножко понимаю в медицине и вижу, что вам нужна добрая порция виски и сигара для прочищения мозгов. В доме есть спиртное?
В столовой Форрест безошибочно достал из буфета нетронутую бутылку бренди, два бокала. Поискав лед, махнул рукой, налил Агасферу и плеснул на дно себе.
– Пейте до дна, – велел он. – Считайте это лекарством…
– Значит, у вас в Шанхае нет ни друзей, ни хороших знакомых, – констатировал Форрест, поставив пустой стакан. – Это плохо… Хотя, учитывая ваш род деятельности, ничего другого, собственно, трудно ожидать. Вы ведь как-то связаны с японской разведслужбой? Можете не отвечать, мистер Берг: события в японском консульстве
[2], в которых я принимал участие, говорят сами за себя. Мне, собственно, все равно – на кого вы работаете. Я оказался на причале волею случая и помог вам как белый человек белому человеку. Вы мне симпатичны, мистер Берг, но это, к сожалению, не означает, что я готов бросить свою службу в БОИК
[3] и сделаться вашей сиделкой – даже на первое время. Моему начальству это не понравится, я уверен. Так что вам придется брать себя в руки и решать свои проблемы самому, мистер Берг!
– Я знаю…
Форрест встал, чтобы снова наполнить бокалы, мимоходом глянул в окно.
– А что за китайчонок отирается возле вашего дома, мистер Берг? – неожиданно спросил он. – Когда мы приехали, он сидел прямо на крыльце – а сейчас, гляжу, перебрался к дому напротив, но не спускает с вашей двери глаз.
Агасфер равнодушно глянул в окно, пожал плечами:
– Понятия не имею…
– Ну и черт с ним, – решил Форрест. – Итак, подводим наши невеселые итоги. Сейчас я покину вас, но по дороге в свою контору заеду к докторам – детскому и хирургу. Обеспечу их визиты. И конечно же, заскочу в Католическую миссию, насчет сиделки. Не думаю, чтобы в миссии согласились на постоянный присмотр, но несколько дней я вам могу гарантировать. Поговорю кое с кем из приятелей – может, у них есть на примете приличная белая женщина. Но и вы тоже ищите сиделку, мистер Берг: белые порядочные женщины не рыщут по Шанхаю в поисках работы!
– Спасибо, мистер Форрест…
– Можно просто Гарри, если не возражаете. Теперь похороны вашей супруги… Ну-ну, мистер Берг, возьмите себя в руки, черт побери! – Форрест грубовато похлопал Агасфера по плечу. – Слезами горю не поможешь, увы! Так вот, похороны: позвоните по телефону в похоронное бюро – я думаю, все решится с их помощью. Удивляюсь, что эти стервятники до сих пор сами не нагрянули сюда – обычно они дежурят в больницах и моргах… Ага, звонок в дверь! Готов поспорить, что это из похоронного бюро! Я сам открою, мистер Берг!
Форрест вернулся с неким господином в черном фраке, с профессионально-скорбным выражением лица.
– Ну, не буду вам мешать, мистер Берг! – засобирался Форрест. – Я оставляю на столе свою визитную карточку – звоните, если что…
Перед уходом он плеснул Агасферу еще бренди и многозначительно убрал бутылку в буфет.
С гробовщиком Агасфер договорился быстро. Получив полный карт-бланш на организацию похорон, господин в черном фраке несколько повеселел. Пряча аванс, он лишь поинтересовался:
– Дорогой сэр! Мистер… э… Берг, если не ошибаюсь? Соберитесь с духом: у меня к вам не слишком деликатный вопрос. Дело в том, что лицо вашей супруги сильно пострадало во время несчастного случая. Ее, конечно, можно похоронить в закрытом гробу – либо нашим бальзамировщикам придется изрядно потрудиться, восстанавливая лицо. Что потребует не только дополнительных расходов, но и времени, как вы понимаете. Так как прикажете, мистер Берг?
– Я не хочу, чтобы мою Настю заколачивали в ящик! Я хочу увидеть ее!
– Понимаю, сэр. В таком случае, я попросил бы вас дать мне фотографию вашей несчастной супруги… У вас нет фотографии? Что ж, наши специалисты попробуют справиться без нее. У вас не будет больше пожеланий, сэр?
Агасфер покачал головой, но когда гробовщик уже начал с поклонами пятиться к двери, вдруг вспомнил:
– Ах да! Настенька… Моя жена очень любила березы. Возможно ли, подобрать место на кладбище под березой?
– Все что угодно, сэр! Это не проблема! Наша фирма добудет вам березку, даже если людям придется ограбить императорский сад. Не волнуйтесь, сэр!
Выпроводив гробовщика, Агасфер снова поднялся к сыну. Убедившись, что тот крепко спит, он принялся бесцельно ходить по дому, который сегодня был готов к тому, чтобы принять радостную счастливую семью…
В дверь опять позвонили: как оказалось, одновременно прибыли вызванные Форрестом детский доктор и хирург. Профессор-педиатр, сановито отдуваясь, прописал мальчику покой, постоянный присмотр и какие-то успокаивающие порошки. Хирургу не понравился вид культи у Агасфера. Он долго щупал ее, корил пациента за неосмотрительность и под конец прописал какую-то мазь.
Последним визитером была монахиня из Католической миссии. Узнав, что в доме католиков нет, она совсем было собралась уходить, однако крупный гонорар за неделю беспокойства сделал ее более веротерпимой.