Агасфер. Чужое лицо - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Каликинский cтр.№ 11

– Что-с?! Вы предлагаете русским морякам роль палачей? – рявкнул, выступив вперед контр-адмирал из Комитета по устройству Общества Добровольного флота. Его побагровевшая физиономия была столь страшна, что французы предпочли поспешно укрыться за чужими спинами. – Сами сколько крови людской пролили во время своих революций, и нам предлагаете?!

Едва не вспыхнувший международный скандал общими усилиями погасили, контр-адмирала успокоили. Французы признали свою техническую ошибку и предложили за счет компании разделить тюремный трюм по всей его длине решетчатым коридором для пребывания в оном караульных матросов.

И вот – новая проблема! Капитан «Ярославля» Сергей Фаддеич Винокуров, получив разнарядку для перевозки на Сахалин 630 арестантов, в числе коих числилось 170 особ женского пола, немедленно отправился в Одесское агентство Комитета Общества Добровольного флота с мотивированным протестом.

– Как хотите, господа, а везти в двух трюмах вперемежку мужчин и женщин я категорически отказываюсь! Для арестанток женского полу нужно изолированное помещение!

– Ну и что вы волнуетесь? – успокаивал капитана петербургский чиновник, киснущий в Одессе второй месяц и считающий дни до окончания своей служебной командировки. – У вас же на «Ярославле» два раздельных трюма? Вот и разделите арестантов! Мужики потеснятся в одном – не баре, чай! Доплывут, небось…

Винокуров упрямо стоял на своем:

– Ваше превосходительство! Это же чистая математика! Будь мужиков-арестантов хотя бы на полторы сотни меньше – дьявол бы с ними! Можно было бы уравновесить разницу неравномерным размещением палубного груза – но в данном случае весь груз придется размещать вдоль одного борта! Это резко нарушит остойчивость судна даже в условиях плавания в спокойных водах. Однако маршрут «Ярославля» предполагает плавание в известных непогодой и частыми штормами морях!

– Да вы поймите, господин капитан! Литерные поезда с арестантами уже на пути в Одессу. Прикажете разворачивать их и везти арестантов обратно, в пересылки? Или оставить полторы-две сотни душ в Одесской тюрьме, и без того, по моим сведениям, переполненной?

– Пока арестанты не прибыли сюда, надо разделить один из трюмов на две неравные части, пропорционально числу лиц женского и мужского полу, – не унимался капитан.

– А за чей счет, позвольте спросить? Вы же не хуже меня понимаете, что переписка между Главным тюремным управлением и Обществом Добровольного флота займет не один месяц – никто не захочет брать на себя дополнительные расходы! А кормить арестантов нужно каждый день! Голубчик, да поставьте там какую-нибудь переборку из подручных материалов – и пусть плывут! Вам-то, простите, какое дело – чем арестанты будут на своей палубе заниматься? Лишь бы не бунтовали, да верхних пассажиров не пугали.

– Ваше превосходительство, вам самому-то не смешно? Деревянную переборку изголодавшиеся по бабам арестанты зубами перегрызут уже к концу первого дня пути! Начнут баб делить. Как? Известное дело, кулаками! А для капитана неприятности! Тем паче – с горе-караульными, про которых мне почему-то позабыли упомянуть! Не далее как вчера, ваше превосходительство, я случайно узнал, что Главное тюремное управление в видах экономии отказывается комплектовать «Ярославль» опытными караульщиками. И охранять мой «живой груз» будут два десятка обычных военных матросиков, которых перебрасывают по долгу службы во Владивосток! Они мне тут, полагаю, наохраняют! Что же мне – со старшим помощником вместо них караульную службу всю дорогу нести? Так и я этой службы не знаю… Не знаю, и знать, ваше превосходительство, не желаю!

Его превосходительство подавил зевок. Взятый Обществом курс на комплектование командного состава исключительно лучшими военными капитанами имел и свою оборотную сторону. Многие из назначенных капитанов плавали с известными во всем мире флотоводцами, были лично знакомы с членами императорской фамилии. На такого не рявкнешь, к порядку чинопочитания не призовешь. Нажалуется своему покровителю – и прости-прощай теплое местечко!

Пришлось обещать принять самые срочные меры.

Хотя единственной срочной мерой в данном случае оставались деньги. Куда ни кинь, а надобно немедленно кидаться в ножки местным богатеям, просить, умолять, взывать к патриотизму…

Настроение у его превосходительства было напрочь испорчено.

Потом была медленная погрузка на пароход, предваряемая медицинским осмотром, сверкой «статейных списков» с их фигурантами, тщательным обыском отправляемых через два океана арестантов.

⁂

Личность Соньки Золотой Ручки привлекла на Карантинный мол Одесского порта не только зевак, но и десятки газетчиков, в том числе московских и петербургских. Да и приличная одесская публика пропустить такое зрелище, естественно, не могла. Имела место, разумеется, и описанная затем в сотнях публикаций дерзкая выходка мадам Блювштейн – та лихо срезала у подозвавшего легендарную мошенницу градоначальника Зеленого золотые часы. Которые, впрочем, тут же преподнесла их сконфуженному градоначальнику в подарок.

Выругавшись как грузчик с Привоза, но, сохраняя лицо, Зеленой криво улыбнулся аферистке, и под смешки и аплодисменты толпы похвалил ее за ловкость рук.

Соньку в числе остальных женщин определили в носовую часть левого трюма – позже капитан рвал на себе волосы за свою «галантность» – решение оборудовать женский арестантский отсек трюма именно в носовой части, куда входило парусиновое жерло вентиляционной шахты диаметром около сажени. Такое же жерло вентилировало правый трюм. Оба, разумеется, были разделены крепкими решетками – но какая решетка удержит изголодавшихся без женского полу и арестантов, и матросов!

(май 1903 г., Иркутск – Забайкалье)

Выпроводив штабс-капитана Сорокина еще на рассвете, Серафима решила было еще поспать, однако ее чуткое ухо уловило тихий разговор «немецких путешественников», и сон как рукой сняло. Серафима накинула пеньюар и босиком по ледяным доскам пола направилась на голоса.

У двери комнаты, занятой гостями, она остановилась, прислушалась и удивленно подняла брови: немцы говорили по-русски! Стукнув в дверь костяшками пальцев, она тут же толкнула ее и вошла в комнату, освещенную двумя свечами.

Гости, лежавшие каждый на своей кровати, при неожиданном появлении хозяйки сели с напряженными лицами. У одного рука была засунута под подушку, второй успел достать своей револьвер. Узнав хозяйку, он нехотя спрятал оружие.

Одного из своих гостей мадам Бергстрем вспомнила, как только увидела. Немец или австриец, некогда он был связным ее любовника, Анатолия Гримма. Гауптман Гедеке, довольно хамоватый тип с прозрачными, словно у гадюки, глазами. Второго она не знала, однако, судя по офицерской выправке, он тоже был из военных. Имен, которыми гости представились при первом появлении, Серафима не запомнила.

Она зевнула, присела к столу, достала из кармашка пеньюара изящный портсигар с египетскими папиросками и вопросительно вскинула брови, ожидая, что кто-нибудь из мужчин галантно предложит даме спичку.