Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути - читать онлайн книгу. Автор: Захарий Френкель cтр.№ 206

Воздушная тревога одна за другой вечером, как и днём. Случайно в промежуток удачно вернулся на «Полоску». Ни Зиночка, ни Любочка не приехали. Ночное появление жильца, вызванное страхом перед крысами.

4 апреля. Часа три прилежно работал по уборке и наведению чистоты в квартире. Заготовлял дрова, топил печи. В 3 часа пришла пешком от Литовской улицы Любочка. Безуспешно ходил за хлебом. Воздушная тревога.

9 апреля. Вечером (в 11-м часу) неожиданно приехали Р. Н. Зельдович и Зиночка. Зельдович в кратковременной командировке с фронта. Большую радость доставило мне свидание с ним. От него узнал, что Кругликов не умер. Работает в Академии наук в Уфе. Зельдович в чине майора с орденами Красной Звезды и Красного Знамени.

10 апреля. Во 2-м ЛМИ узнал об окончательном отказе в отпуске бумаги на печатание моей книги о деятельной старости. Столько положено мною труда на эту книгу — и всё впустую, а ведь ценность её для укрепления идейных позиций советского государства совершенно очевидна и совсем не малая.

16 апреля. Весь день до вечера — ужасный обстрел из дальнобойных орудий. Снаряды непрерывно рвутся где-то неподалёку (по-видимому, в Лесном парке, на Пискарёвке, на Охте). Непреодолимое моральное угнетение. Всю ночь одна за другой воздушные тревоги. От канонады невозможно заснуть. Всё небо в разрывах снарядов зенитных орудий.

14 мая. Целый день воздушная тревога.

15 мая. Утомляющая работа по вскапыванию грядок на «Полоске». Непрерывные воздушные тревоги. С 2 часов довольно удачно в перерыве между в[оздушными] т[ревогами] проехал на № № 18, 9 и 30 до больницы Либкнехта.

16 мая. С Зиночкой с половины 9-го пешком до Поклонной горы и до Лечхоза для обработки отведённого огородного участка в 170 кв. м. Прохладно. В пути пешком около 2 часов. Работали на огородах горздравцев до 4½ часов. Домой вернулись в полном изнеможении. На непросохшем задернованном овсяном поле вскопали 8 × 6 = 48 кв. м. Чрезвычайно много бытовых и природных впечатлений за этот день «колхозно-индивидуальной» работы. Полоска в 0,8 м шириной и 106 м длиной д-ра Бесова с женой. Бригада уборщиц и горздравской верхушки. Полная неподготовленность для обслуживания сотрудников Горздрава. Колоссальная затрата энергии для пешего преодоления огромного расстояния до отведённых огородов и пр.

17 мая. Отредактировал журнал заседания правления Л[енинградского] о[тделения] Гигиенического о[бщест]ва. Вскопал у сарая две грядки. Был занят уборкой «Полоски». В город не мог поехать из-за непрерывно повторявшихся воздушных тревог.

20 мая. Объединённое заседание Гигиенического общества и Общества эпидемиологов — доклад о борьбе с грызунами В. А. Соколова. Поручено формулировать и представить в Ленгорздрав постановление. Моё дополнение: о постановке научно-исследовательских работ по биологии грызунов в Ленинграде (определить вес грызунов, время, место выкладки, выработки применяющихся средств к изменившимся условиям поведения и пр.).

30 мая. По существу — какая трагедия отправка на торфоразработки Любочки — болезненной, неуравновешенной, физически слабой, с тяжёлым заболеванием и в то же время богато одарённой интеллектуально. Подлинное расточение человеческих сил, способностей, возможностей эффективного использования людей. Попрание гуманности, издевательство над бережным отношением к людям, над целесообразной «расстановкой сил». Трагедия не только для Любочки, с её внутренним раздвоением, но и для меня при полном, отчётливом понимании совершенного бессилия помочь делу.

31 мая. Утром воздушная тревога. В 11½ часов отправился за хлебом. Опять воздушная тревога. В ожидании её окончания промаялся изрядно времени и потерял возможность попасть во 2-й ЛМИ на кафедру. Третий раз в[оздушная] т[ревога] около 5 часов. Не делаю того, что нужно. Обычное внутреннее самоугрызение. Жизнь без аромата жизни; тускло внутри, буднично, бесцветно, безвкусно, только глухая, придавленная тоска и томление, — будущее не рисуется никак…

23 июня. 4–8 часов. Тягостное и терзающее заседание Учёного совета во 2-м ЛМИ. Превышающий все масштабы грубой некультурности, невежества, отсутствия достоинства доклад директора Мееровича. Подлинное самовлюблённое подхалимство. По-видимому, никогда в жизни человек не слыхал о достоинстве и добросовестности учёного. «Подпольный журнал» — жупел устрашающий, а ведь в действительности и намёка на что-либо похожее не было ^[327]. Он, Меерович, будет «производить экзамен» каждого заведующего] кафедрой и пр. В тяжёлом, измученном состоянии, из-за воздушной тревоги пешком попал домой только в 11 часов.

28 июня. Начинает в глубине тревожить и томить бессодержательное прозябание. Два дня уже свободны от воздушных тревог, но непрерывный гул орудий.

17 июля. 11½-12½ — в пути к Финляндскому вокзалу а оттуда пешком, через мост, по Сергиевской, Фурштатской, Кирочной. Тротуары и улица завалены разбитыми стёклами и обвалившимися карнизами. Всюду идёт уборка женщинами. Под артобстрелом, мимо сапёрных казарм, пришёл в ГИДУВ. Ужасные разрушения. В моём кабинете осколком снаряда пробита стена. С 1 часа начал лекцию. Цикл весь в сборе. Рамы в аудитории выбиты. После трёх, четырёх сильных разрывов артснарядов — лекция прекращена. С 2 часов до 6 часов — в бомбоубежище. Сырой тёмный подвал. Казалось, не будет конца обстрелу. С облегчением, как только кончился обстрел, поспешил пешком до Финляндского вокзала. На Боткинской сел на трамвай. Пришёл домой на «Полоску». Застал уже вернувшуюся Зиночку и Любовь Карповну. Точно вновь вернулся к жизни.

18 июля. Утром с 6 до 7½ часов — работал в огороде. С 8½ часов утра отправился с Зиночкой на огород в Лечхоз. От Озерковского кольца трамвая шли по берегу 1-го и 2-го озера. Чарующие виды. Станция гидрологическая Арс[ения] Владимировича]. В моём представлении он, её инициатор и устроитель, рисуется в ином, очень выгодном свете. Окучивал в течение 4 часов картофель. Обратно — мимо второго озера. Несметное число купающихся. У меня озеро, его волны пробудили давно неиспытанное желание искупаться, плавать в воде. Домой добрались в 6 часов.

3 августа. При сильном артобстреле Выборгской стороны и Дзержинского района добрался к 12 часам в ГИДУВ. Просил врачей подняться из бомбоубежища в аудиторию. Прочёл до 2-х часов лекцию по водоснабжению (жилищно-коммун[альный] цикл).

11 августа. С 4 до 9 вечера — 2-й ЛМИ. Заседание Учёного совета под председательством разнузданного бурмистра — Мееровича. Как всегда, его тупое самодовольство и самовлюблённость ограниченного приказчика галантерейного магазина невыносимы. Непрерывный артобстрел.

21 августа. Артобстрел. Пешком до Троицкой, до Невского и от Нижегородской до Симбирской.

26 августа. За последние дни не могу преодолеть постоянной (с раннего ещё детства) болезни моей — негативизма — бессилия и неспособности приняться за выполнение того, что является неотложною, обязательною задачей. Под всякими предлогами и без предлогов — отлыниваю, откладываю, принимаюсь за что угодно, только бы не начать того, что обязательно нужно сделать… Так всю жизнь — обязательное дело выполняю только под плетью последней минуты срока… и это подавляет, омрачает настроение.