Он рассмеялся. Громко. Иронически.
— Нет, я не
собираюсьс тобой работать. Я не работаю с Нефами, — он почти выплюнул эти слова. — Я тут только на одну ночь и хочу насладиться ею сполна. Найди себе бар и направляй пьянчужек ко мне.
Он снова рассмеялся, низко и развратно.
А затем ушел, напоследок окинув меня оценивающим взглядом, и я упала на кровать, не в состоянии больше сдерживать дрожь.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ. ДАРТС
То, что после лучшей ночи моей жизни все стало так неуютно, — истинное доказательство сумбура, царившего в моей жизни. Мне было плохо от понимания того, что отец Кайдена — теперь его ровесник, оставляющий после себя след из разбитых сердец по всему кампусу моего колледжа. И не только сердец. Для Фарзуфа это было бы слишком цивилизованно. Скорее он стал бы толкать людей на поступки, к которым они не были готовы, а шептуны тем временем пудрили бы им мозги, заставляя чувствовать вину и ненависть к себе, отравляя их жизни на годы вперед. Он не просто ради секса пожаловал. Он же был ублюдком, калечащим души. Оружием в красивой упаковке.
Все то время, что я была в баре, мои колени дрожали от мыслей о том, что произошло между нами с Кайденом, как необычно и прекрасно это было. А затем я подумала о Фарзуфе. И мой желудок сжался.
Интересно, Кайден хоть подозревал, что Фарзуф сменил тело? Позвонили ли ему по поводу того, что его отец, Ричард Роу, пал замертво то ли в своем Нью-Йоркском офисе, то ли в шикарном особняке в Атланте? Знал ли он, что Фарзуф запланировал найти меня и устроить ароматест — попытку почуять мою девственность. Я бы хотела иметь возможность позвонить Кайдену и рассказать ему о том, что случилось, заверить, что я в порядке.
Как все чертовски запутано.
Но план наш сработал, и потому я позволила себе улыбнуться, прикрывшись пивным стаканом. Мы с Кайденом моментально испарились из списка подозреваемых. Но, к несчастью, не мой отец.
Моя улыбка померкла.
— Привет, не желаешь повторить?
Я подняла глаза на симпатичного парня, заговорившего со мной. Бар, который я нашла, наполнялся людьми и становился все громче, но, в основном, это были группы друзей, потому со мной никто не заговаривал. Фарзуф, вероятно, был слишком занят, чтобы подслушивать меня, но я не хотела давать ему шанс поймать меня. К тому же, минимум шесть шептунов рыскали по городу, а это значило, что я вынуждена была работать.
— Как насчет такого варианта, — предложила я парню. — Играем в дартс, и проигравший оплачивает следующий круг выпивки.
Он втянул воздух сквозь зубы.
— Даже не знаю. Мне будет неловко от того, что симпатичная девушка, с которой мы только познакомились, покупает мне выпивку...
— Ого, вот даже как, — я спрыгнула со стула, удивляясь собственной беспечности, но некоторые парни просто напрашивались на урок «не смей недооценивать девушек».
Остаток ночи я занималась тем, что надирала задницу каждому парню в баре. Как только девушки поняли, что я не охочусь за их бойфрендами, они стали моими ярыми фанатками. И да, нескольких я напоила. Между порциями пива и метанием дротиков я подсовывала им стаканы с водой, чтобы убедиться, что они не окажутся обезвожены.
Я не забывала о том, кем являлась, и о том, что не являлась одной из них, но позволяла себе наслаждаться их обществом, чувством, которое мне дарила компания дружелюбных незнакомцев. Мы прекрасно проводили время, пока кто-то не прибавил на телевизоре громкость на выпуске экстренных новостей. Популярного рэпера подстрелили во время встречи с фанатами после концерта, который тот давал в округе Колумбия. У него было бурное прошлое, он отсидел срок, но вернулся в строй честных граждан, стал ратовать за образование — вдохновляющая американская история успеха. А теперь он в коме и, вероятно, не выживет.
Все в этом баре покачали головами, бормоча:
— Да что происходит в этом мире?
Если бы они только знали.
Настроение от этих мыслей мигом испортилось.
Во время закрытия бара, я сбежала от парня, который крутился рядом весь вечер. Я передала бармену записку с просьбой заказать моим пьяным приятелям такси и оставила свой номер кредитки в качестве оплаты.
В два часа ночи я тащилась к общежитию, в кармане был припрятан нож, а к щиколотке под джинсами привязан Меч Справедливости. Я думала о том, как все было бы, если бы Кайден ходил со мной в один колледж, а мы были бы нормальной парой. Студентами. Иногда так забавно помечтать, но я не позволила себе зацикливаться на нереальных вещах, так как были и такие Нефилимы, которые отдали бы все, чтобы жить моей жизнью.
Назвать мою жизнь благословением — слишком иронично, полагала я, но если так подумать, я была любима, и ради этого стоило жить. Все, как сказала моя мама, Марианта.
Придерживаясь этой чудесной мысли, я уже почти дошла до общежития, но вдруг темная тень преградила мне путь, и в моем горле застрял вскрик.
«
Малышка…».
Я прижала руку к груди.
«
Ты меня до смерти напугал, пап!,— телепатически закричала я на него и обернулась, выискивая шептунов, но было чисто. —
Тут Фарзуф с толпой духов».
«
Знаю. Топай быстрее в свою комнату, где мы сможем поговорить наедине», — он полетел вперед меня, исчезая в стене моего общежития.
Я даже фыркнула, нервы все еще были на пределе, а затем бросилась к входной двери. Было бы странно проигнорировать девушку на ресепшне. Я послала ей легкую улыбку, и она кивнула, не обращая внимания на гигантского, рогатого демона-барана рядом с собой.
Оказавшись в моей комнатке, отец занял почти все место, а я слишком нервничала, чтобы сесть. Я рассказала ему о визите Фарзуфа и о том, что теперь мы с Кайденом вне подозрений.
— Но я кое-чего не поняла, — сказала я. — Я не узнала его, он даже говорил иначе. Он что, раньше был американцем, или так быстро приобрел американский акцент?
— Нет, он впервые стал американцем, но тела обладают памятью, даже когда души их покидают. Просто мозг и тело обладают собственными навыками, такими как язык и жесты. И они будут действовать привычным образом, пока ты не переучишь их. Поначалу странно, что не можешь контролировать сам себя, но и выгода для Князей в этом немалая.
Да уж, как им, оказывается, удобно.
Я пересказала отцу разговор с Фарзуфом — то, что касалось его проблем. Папа рассмеялся. Это был жуткий, глубокий, гортанный звук, даже когда он был всего лишь духом.
— Они бы в любом случае начали меня подозревать, и черта с два я им попадусь. Скоро я начну искать себе тело, а пока пришел сказать, что Фарзуф и остальные созывают завтра ночью саммит — вероятно, собираются говорить о находках и определять, что делать после этого. Это произойдет в Швейцарии.