Неидеальная Чарли Тэйр - читать онлайн книгу. Автор: Марина Ефиминюк cтр.№ 36

Ледяными руками я свернула газеты трубочкой, запихнула обратно в тубус и попросила кучера остановить карету. Вышвырнуть подарочек Чейсов откуда-нибудь со скалы было бы патетично, но дорога до их поместья проходила через тривиальные фермерские угодья, и привередничать не приходилось. Я смирилась с обычным заснеженным полем, упершимся в частокол голой рощи, и огромным валуном, торчащим посередке, подошла к кромке и ритуально зашвырнула тубус как можно дальше в сугробы. Вообще, дальше не получилось, а удалось только ближе, но наплевать.

Когда за окном экипажа появились ворота пансиона мадам Прудо, я уже знала, что именно напишу отцу. Особняк еще спал после шумной ночи. Помнится, девочки собирались на каток кататься на коньках, пить горячее пряное вино, заедать имбирными пряниками и взрывать хлопушки с блестящими конфетти. Одну даже опробовали посреди гостиной, чем вызывали просто адскую злость у домовика. Собственно, только он-то меня и обшипел по приезде, когда заметил на чистых ступеньках мокрые следы от сапог.

Попав в спальню, я наскоро вытряхнулась из пальто, уселась за секретер и написала отцу короткое выразительное послание:

«Просто отдайте Энтону Чейсу все, что он захочет».

Толком не запечатав, бросила письмо в почтовую шкатулку, но немедленно вытащила обратно и несколько криво приписала поздравление, искренне веря, что папа примет его за проявление вежливости, а не за издевку:

«С Новым годом!»

Взгляд упал на новенький томик «Воины света», венчающий стопку учебников на полке секретера. Принимая судьбоносные решения, я не могла позволить себе совершать новые ошибки, и книга отправилась в мусорную корзину под столом. Туда же следовало отправить нательное украшение, но я не заставила себя хотя бы попытаться расстегнуть пуговицу на манжете платья и закатать рукав.

Написать Зои и напроситься в гости заняло немного времени. Прежде чем карета с гербом семьи Терри на дверце и с радостной подругой в салоне остановилась возле пансиона, из Эл-Бланса пришел ответ от мамы. Она была лаконична и вопреки привычке написала идеальным почерком ровно под моим кривоватым посланием:

«Будь благоразумной, Шарлотта. Мы обо всем позаботимся».

В первый учебный день в Ос-Арэте шел крупный снег. Белые хлопья медленно падали на вычищенный двор, присыпали крыши карет и остроконечные башни замка. Из экипажа я выходила, нервничая и практически не слыша весело болтающую Зои. Мы вернулись накануне. Не успели заколдованные подругой сундуки перелететь через порог, как соседки рассказали, что на следующий день после отъезда меня искал «тот самый северянин». В двери учебного корпуса я входила напряженная, как сжатая пружина, все еще не готовая встретиться с Ноэлем лицом к лицу, но его не оказалось в центральном холле. Не появился он ни после первого занятия, ни после следующих двух.

Лекции по первородному языку обычно слушали студенты из разных факультетов, и в круглой просторной аудитории с восходящими рядами стоял беспрерывный гул. Как и все языковеды, я сидела поближе к преподавательской кафедре и пыталась сосредоточиться на монографии, которую задали прочесть на каникулах. Все дни я так вдохновенно страдала, что напрочь про нее забыла.

– Матерь божья! – на одном дыхании пробормотала староста, сидящая рядом со мной на первом ряду.

В недоумении я подняла голову и оцепенела, не в силах отвести взгляд или хотя бы просто моргнуть. Аудиторию уверенной поступью пересекал Ноэль… И он был подстрижен! Волосы лежали густой небрежной шапкой, длинная челка с прожилками светлых прядей падала на глаза.

Кажется, половина девушек-языковедов перестала дышать, глядя на высокого гибкого северянина. Я с трудом стряхнула изумленное оцепенение и вернулась к чтению. Вернее, сделала вид, будто вернулась, но так занервничала из-за присутствия Ноэля, что не могла разобрать литеры. И вообще страницу не видела.

Неожиданно, привлекая мое внимание, по столу постучали костяшкой пальца. Три раза. Я перестала изображать увлеченное чтение и подняла глаза. Коэн стоял перед столом и рассматривал меня сверху вниз немигающим взглядом.

– Я все утро ждал, когда ты найдешь меня, но понял, что придется самому искать тебя.

– Просто мне нечего тебе сказать, Ноэль, – тихо отозвалась я, догадываясь, что мы уже привлекли к себе внимание всей аудитории.

– Сильно сомневаюсь.

Совершенно спокойно, как будто ничего особенного не происходило и не было вокруг зрителей, он сжал мой локоть и заставил подняться из-за парты. Мы двинулись в сторону выхода. Я не сопротивлялась, свободно шагала рядом – не ругаться же перед толпой досужих сплетников. Едва мы вышли, как волна изумленных шепотков, несшаяся нам в спину, переродилась в шквал голосов.

Коридор тоже, мягко говоря, не очень пустовал, и за короткий проход мы умудрились засветиться перед таким количеством человек, что наверняка не позже чем через десять минут Алекс узнает, как его бывшую невесту куда-то волок северный варвар. Удивлюсь, если в рассказах я пойду своими ногами, а не поеду перекинутая через крепкое плечо, как мешок с бататом.

Ноэль толкнул дверь в соседний кабинет, где без дела сидели несколько студентов, и тихо скомандовал:

– Пошли все вон.

Народ послушался приказа беспрекословно: проворно собрал вещи и шустренько, без лишнего шума покинул помещение. Когда за последним парнем, бросившим на меня по-настоящему сочувственный взгляд, закрылась дверь, северянин требовательно произнес:

– Рассказывай!

– Понятия не имею, что тебе сказать.

Но ведь не соврала! Прошло несколько дней с тех пор, как Ирэна Чейс подсунула те проклятые газеты, а я до сих пор не придумала, как сказать парню, от которого пульс начинал биться на сто ударов быстрее, что принцессам губительно заводить плохие знакомства.

– Что-то произошло за те несколько часов между моим возвращением в Ос-Арэт и твоим отъездом к подруге, – твердо произнес он. – Что именно? Говори, Чарли.

Ничего особенного, я просто узнала, что ты вроде кое-кого прикончил. Это правда?

– Произошло все, и так быстро, что я взяла перерыв.

– Что ты имеешь в виду? – переспросил он.

Я посмотрела в его нахмуренное лицо и неожиданно поймала себя на странной мысли, что впервые вижу Ноэля днем. Мы всегда встречались по вечерам, озаренные магическим освещением или утопленные в зимнем полумраке, но ни разу не смотрели глаза в глаза в беспощадном дневном свете.

Сейчас можно было разглядеть мелкие несовершенства: тонкий шрам на скуле, оспинку возле уголка нижней губы, пробившуюся к обеду темную щетину на подбородке, складочки в уголках губ и возле глаз. Недостатки делали его земным, живым и настоящим, а не сказочным героем, неспособным причинить вред другому человеку.

– На балу ты сказал, что не следил за мной, но я видела свой портрет, Ноэль. Ты рисовал меня спящей.

Он заметно напрягся, но вымолвил спокойно, тщательно следя за интонациями в голосе: