– Ты ведь знал, какое соглашение заключили наши родители?
– Добро пожаловать во взрослый мир, моя милая невеста.
– Бывшая, – поправила я.
– Вообще-то, нет.
Рассматривая вид за окном, он лениво отвинтил крышку термоса и прихлебнул тоник. Неожиданно пришло понимание, что близость Алекса больше меня не волновала, как и присутствие той умненькой простушки с книжкой внизу. Удивительно: я бесконечное время полыхала Александром Чейсом-младшим, но перегорела как будто вдруг, в один момент, и ничего внутри не отыскивалось.
– Как ты планировал расторгнуть помолвку, чтобы не приплачивать моим родителям?
– Если бы мы вместе объявили о нежелании жениться, то им пришлось бы подчиниться и отменить соглашение. Например, на твой день рождения официально закончить со всем этим брачным абсурдом. Он ведь у тебя в январе?
– Господи, ты даже запомнить не смог… – пробормотала на выдохе.
– Что? – не расслышал Алекс.
– Значит, так и будем действовать!
Я запретила себе оценивать его слова и фантазировать, как именно он думал убедить меня, что пора бы знать честь и свалить на все четыре стороны с почетной должности его временной невесты. С другой стороны, не пришлось бы платить собственным наследством за то, что меня торжественно бросили в день совершеннолетия.
– Напишу папе, что ты тоже заинтересован в разрыве соглашения, – резковато произнесла я. – Не собираюсь отдавать твоему отцу бабушкино поместье.
– Вообще, я тоже не планировал отдавать поместье в Ос-Арэте и мамины драгоценности, – насмешливо отозвался он.
А я и не знала, что богатая коллекция украшений первой госпожи Чейс должна была отойти нашей семье в качестве компенсации. Мать Алекса умерла, когда мы были совсем детьми. Я помнила ее очень смутно и больше по портретам, спрятанным на чердаке поместья Чейсов: красивая ухоженная женщина, одетая, как на прием к королю. Сыну достались ее пронзительно-синие глаза.
– Твой отец приезжает сегодня? – уточнила я. – Когда ты с ним поговоришь?
– Слушай, Шарлотта… давай не будем портить Новый год, – неожиданно замялся Алекс. – Поднимется шумиха, Ирэна напишет Лилии, а у меня планы на эти выходные дни…
Тут он был прав. Катаклизм случится страшный! Папа ничего не рассказывал маме, ожидая моего решения, поэтому пока нервная система окружающих и моя в том числе были в относительной безопасности.
– Хорошо, – буркнула я недовольно. – Соглашаюсь только потому, что знаю характер своей матери. Но на мой приезд на новогодний прием не рассчитывай.
– Слышала поговорку «блажен, кто верует»? – усмехнулся он.
– Нет, но удивлена, что ее знаешь ты, – огрызнулась в ответ. – Я пошла!
И только развернулась, чтобы с гордым видом, возможно, покачивая бедрами, удалиться из зала, продемонстрировав замечательный задний фасад дорогущего платья, как в затылок прилетело самым язвительным из всех возможных оттенков голоса:
– Кстати, как прошел урок фигурного катания?
Господи, опять эта дурацкая привычка заставлять человека останавливаться! Бесит страшно.
– Не надо так громко завидовать, Алекс! – не оборачиваясь, помахала я рукой.
– С каких пор ты стала такой язвой, Шарлотта? – фыркнул он.
– Всю жизнь такой была, – отдаляясь, крикнула я в ответ. – До встречи.
– Не доверяй ему!
Паршивец все-таки нашел способ заставить меня обернуться! Мгновенно понимая, о ком именно говорит жених, внутренне я ощетинилась, хотя внешне, конечно, не позволила себе даже бровью повести:
– Мне абсолютно не нравится, что мы начали обсуждать Ноэля. Что бы ни происходило, это тебя больше не касается.
– Как раз касается. – Алекс оттолкнулся от перил и, закручивая на ходу термос, с нарочитой неторопливостью приблизился ко мне. – Я прекрасно знаю, почему вокруг тебя пляшет северянин. Ты ошибаешься, если думаешь, что сильно ему нравишься.
Было так сложно удерживать на лице маску небрежной надменности. Еще чуть-чуть – и станет заметно, как сильно меня задевают дурацкие слова!
– Серьезно, Шарлотта? Ты правда думаешь, что он в тебя ни с того ни с сего втрескался? – кривовато ухмыльнулся мой отвратительный жених, все-таки заметив, как я напряглась. – Во время турнирного поединка у нас произошел крупный конфликт. Его выгнали с соревнований перед самым финалом, а потом Коэн начал возле тебя околачиваться. Не видишь закономерности? Бал, поцелуй на людях, каток этот сран… странный. Он хочет отомстить мне, вот и вся причина. Не знаешь, какие северяне мстительные?
На короткое время мы скрестились взглядами, как шпагами.
– Алекс… – Я нашла в себе силы издевательски улыбнуться. – Если ты не в курсе, то в мире не все происходит из-за тебя.
– Нельзя быть такой наивной, Шарлотта, – издевательски поцокал он языком.
– Нельзя быть таким кретином, Александр, – с улыбкой покачала я головой.
– Ты снова назвала меня кретином? – вкрадчиво переспросил он.
– Да? – Я состроила изумленный вид. – Вообще, я хотела сказать «говнюк», но в литерах запуталась.
Он подавился на вздохе, а я развернулась на пятках и пошагала вдоль балкона к высокому арочному проходу, от раздражения напрочь забыв, что хотела плавно покачивать бедрами.
Тренировочные залы тянулись анфиладой, один за другим. Соседний был пуст и мрачен, но из следующего зала доносились выкрики. Там оказалось людно. Зрители припали к перилам и через защитный полог с интересом следили за тренировкой. Бросив быстрый взгляд, я замерла – в поединке участвовал Ноэль.
С длинным шестом в руках он нападал на противника, того самого нахального блондина Эйнара, отражал удары, совершал ловкие выпады. Высокая атлетическая фигура в черной форме двигалась уверенно, гибко и очень легко. Обычно в высоких людях сложно заподозрить легкость, но выглядело так, словно он мог взлететь.
В горячке поединка Ноэль разбежался и, оттолкнувшись от стены, подпрыгнул в воздухе. Неожиданно ученический шест в его руках вспыхнул алым сиянием, от которого начало рябить в глазах. На противника опустилась не простая палка, а магическое оружие, способное в одночасье выбить из человека дух. Эйнар ответил немедленно. Его шест, превратившийся в полыхающий меч, встретился с сияющей стрелой, и в разные стороны разлетелись искры.
Завороженная, я следила за их боем-танцем. Вспыхивали заклятия. Волнами, заметными даже невооруженными взглядом, разлетался взбудораженный, пахнущий грозой воздух. Полог вздрагивал и натягивался, словно парус. Можно было только догадываться, какой силы магию использовали северяне.
Хитрым ударом Ноэль выбил из рук друга оружие, и, с грохотом отлетев на пол, оно превратилось в самый обычный тренировочный шест с кожаной оплеткой. Артефакт Ноэля погас, тупым концом уперся в кадык Эйнара. Последовала долгая напряженная пауза. Фактически бой закончился, но все ждали продолжения. Парни тяжело дышали, длинные волосы у обоих выбились из перевязи, по вискам тек пот. Наконец блондин поднял руки, с нахальной широкой улыбкой принимая поражение.