Не отрекаются, любя... - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Чер cтр.№ 48

Директор замялся и отвёл глаза. А Марк ещё сильнее заинтересовался что же это за консервный завод такой, что его охраняли как режимный объект. Он не поленился, проехался, посмотрел. Потому сегодня и сидел в порту. В засаде.

Мёрз и думал о том, что дети — это… прекрасно.

Марк никогда не представлял себя отцом. Не было дурацких мыслей: хочу сына, хочу дочь, двойню, тройню. Где он и где дети? Где его жизнь и жизнь маленького человечка, что нуждается в его защите, помощи, заботе. Но сейчас, каждый раз, когда в его ладонь ложилась тёплая детская ладошка думал: это лучшее, что с ним случилось в этой грёбаной жизни — его сын.

Он торопился за ним в садик. Он не уставал его слушать. Он с таким упоением проживал каждый миг, когда малыш был с ним рядом, что определённо мог сказать: счастье есть. Ему пять лет. У него тёмные волосы, зелёные глаза, и оно говорит: «фсё» вместо «всё».

Они ходили по паркам и аттракционам, играли в игры, смотрели мультики, покупали одежду и продукты, готовили, просто гуляли — им ни разу не было вместе скучно. Вместе они скучали по маме. К сожалению, с этим Марк пока ничего не мог сделать. Но их любимый, ставший ритуальным, момент — они вместе выбирали Вере розу.

— Фот эту, — тыкал пальцем Ванька, и Марк кивал продавцу.

Её упаковывали в прозрачную плёнку, торжественно вручали Ивану. И тот гордый и счастливый нёс её домой. Маме…

Марк услышал шаги и, схватив бинокль, интуитивно метнулся в укрытие из старого металлической мебели, что свалили в кучу.

— Это я, — прозвучал знакомый голос. — Марк, ты здесь?

— Ещё да, — вышел он навстречу Стелле.

— Принесла тебе горячий чай да бутерброд. А то окочуришься тут от холода и голода.

Странное чувство, глядя на Стеллу, закутанную в тёплый шарф, вдруг накрыло Марка, когда его лица коснулся пар и запах свежего чая — он нестерпимо хотел, чтобы на её месте сейчас была Белка. Никогда не хотел, чтобы это она подавала патроны, когда он год сражался добровольцем на настоящей войне — женщинам там не место.  Никогда не хотел, чтобы она меняла бинты на его ранах, когда валялся по больницам да госпиталям. Никогда не хотел, чтобы ждала, не спала ночами, тревожась где он, как он там. Но сейчас, глядя на шмыгающую носом Стеллу, хотел, чтобы это Белка принесла ему заботливо уложенный бутерброд, который он проглотил в два укуса.

И не знал, что делать с этим чувством. Её невыносимо не хватало.

Марк тосковал. И ничего не мог с этим поделать.

Он опустил взгляд в кружку.

— Ну что там с документами на эту рыболовецкую компанию?

— Всё в порядке. Чисто. Законно.

— Но?.. — предположил Марк.

— Никаких «но». Просто мне так же, как и тебе, она не нравится. И эти регулярные поставки. И не знаю ещё что. Можешь назвать это интуицией, но тут явно что-то не так.

Марк кивнул.

— А что по документам Холмогорова?

На днях Марк вместе с Ванькой отвозил Зойке её кошку и наконец забрал злополучные бумаги.

— Пока ничего не могу понять, — покачала Стелла головой. — В них есть какое-то трёхстороннее соглашение, но в нём не хватает страниц. Все участники договора обозначены под номерами «Контрагент один», «Контрагент два», но кто они — этого листа нет, хотя касается оно всего того, о чём я тебе говорила: компаний, которым принадлежит «Открытая река». И есть ещё один любопытный момент, — она достала из внутреннего кармана лист, — и протянула ему копию документа.

— Серьёзно? — усмехнулся Марк.

Соглашение было оформлено и подтверждено у Вестлинга.

— Ну ты же никогда не думал, что он здесь просто так, — усмехнулась Стелла. — Разве не этим должны заниматься консильери? 

— Боюсь именно этим: решением спорных вопросов, — кивнул Марк и посмотрел на неё с непониманием. — Но до вступления завещания в силу ещё два с лишним месяца. Не рановато он явился?

— Ты невнимательно читаешь, что держишь в руках, — кивнула Стелла.

— Да я и не читал, — буркнул Марк и снова уставился в страницу.

— Облегчу тебе задачу, — ответила Стелла. — Срок соглашения истекает меньше, чем через две недели.

— И что это значит?

— Что все три стороны должны его, видимо, подписать заново. Или не подписать. И вот это «но», — развела она руками. — Но… в нём не хватает листов, чтобы я могла сказать тебе больше. Я понятия не имею кто его подписал и что будет если его не перезаключить.

— Но… возможно, именно из-за него погиб человек. Что ты ещё узнала про Холмогорова?

— Ничего нового к тому, что уже выяснил ты. Что он работал на несколько компаний. Для бухгалтера это нормально. Кроме официальной должности у твоего отца, так же вёл несколько компаний на самостоятельном балансе. Ничего, кроме одного странного совпадения. «Бёрезовский консервный завод», что сейчас регулярно получает ту самую рыбу, что ты здесь ждёшь, был оформлен на него.

И Марк ещё бы постоял с открытым ртом, но… в порту явно началось движение.

— Да неужто! — воскликнул он вслух, увидев гружёную контейнерами баржу.

В чёрной машине тоже засуетились. Тронулись, переехали ближе к месту, где с баржи контейнера перегружают на машины.

Марк со Стеллой тоже спустились. Она пошла обратно в контору: ей было чем заняться. А Марк завёл свой джип. Вытянул поближе к печке закоченевшие ноги. Но решил не маячить перед глазами — встать на трассе, а там уже пристроиться вслед кортежу. Он и так знал куда ехать, но должен был убедиться, что груз доставят по назначению.

Так и сделал. Только зная, что на выгрузку уйдёт не менее часа, даже если нужный контейнер окажется первым, а, если не первым, то и два часа, позвонил человеку, который для него в частном порядке занимался расследованием пожара в Зойкином супермаркете, и пригласил на встречу.

— Выяснил, что это были за урки, что ей угрожали?

— Угу, — ответил «следопыт». — Выяснил. Один там особо разорялся. Вот с его бабой и поговорил.

— И что узнал?

— Что тот принёс пачку денег, цацку ей подарил и свалил. Месяца три назад. И всё, больше от него ни слуху, ни духу. Куда уехал она не знает.

— А «техник» по его телефону что говорит?

— То же самое. Сим-карта три месяца неактивна. Выкинул, видимо. Не отследить.

— Ну и хер с ним. Я же правильно понял, что это не он? Отсидевшие они пуганные, тихие — каждого шороха боятся, слова лишнего в слух не произносят, потому что знают: за базар отвечать придётся. Вот так в открытую ни один угрожать бы не рискнул. Да ещё с условно-досрочным.

— Так и есть. Клоун, — кивнул «следопыт», подтверждая слова Марка. О том, откуда Марк столько знал про тех, кто отсидел, его не спрашивали, да он бы и не поделился, что был в его жизни и такой период — работал он в тюрьме. Но что бывшего зэка наняли и представление прилюдное устроил он намеренно, это и без опыта понять было нетрудно. Теперь он слинял — ищи свищи, как и договаривались. Вот только с кем договаривались?