Чужие - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 92

— Я тоже не думала. Никогда не считала, что он из таких. Он был таким… мачо. Поэтому я хотела, чтобы он переехал сюда, защищал меня, был моим менеджером. Он был сильным, крутым. Конечно, в последние несколько месяцев он был слегка неадекватным, а под конец стал вообще ненормальным. Неадекватный, ненормальный — я стала подумывать, не взять ли мне кого-нибудь другого для защиты. Но я никак не предполагала, что он так мне подгадит — прикончит себя. Господи боже, такого никогда нельзя предвидеть, правда?

— У некоторых людей нет уважения, — сказала Д’жоржа. Затем увидела, что Пеппер прищурилась, и, прежде чем та успела сказать что-либо, спросила: — Я правильно понимаю, что Алан был при вас сутенером?

Пеппер набычилась:

— Слушайте, я не нуждаюсь в сутенере. Сутенеры нужны шлюхам. Я не шлюха. Шлюхи делают минет за пятьдесят долларов, для заработка трахаются с восемью или десятью клиентами в день, полжизни живут с венерической заразой и становятся полными развалинами. Это не про меня, сестренка. Я предоставляю эскорт-услуги джентльменам со средствами. Я в списке эскортных услуг лучших отелей, а в прошлом году заработала двести тысяч долларов. Что скажешь об этом? Алан не был сутенером. Он был моим менеджером. И еще менеджером двух моих подружек. Я его с ними познакомила, потому что вначале, пока он не стал дурить, он был лучшим.

Удивленная самообманом этой женщины, Д’жоржа спросила:

— И Алан брал плату за управление твоей и их карьерами?

Взгляд женщины стал не таким хмурым, — видно, ее несколько успокоила готовность Д’жоржи использовать эвфемизмы. Пеппер сказала:

— Это была одна из лучших вещей в нашей договоренности с ним.

Он, понимаете, был крупье по блек-джеку — делал деньги на этом. У него имелись все контакты, чтобы быть нашим менеджером, но за работу он не просил ничего, кроме бесплатных секс-услуг. Я не знала ни одного человека, которому киска была нужна так часто. Никогда не насыщался. Что говорить, последние два-три месяца он, казалось, был одержим сексом. А с вами он как?

Испытывая отвращение перед такой неожиданной доверительностью, Д’жоржа попыталась остановить эту женщину, но Пеппер не замолкала:

— Вообще-то говоря, в последние недели он был все время таким озабоченным, что я стала думать, уж не отказаться ли мне от него. Занимался этим без конца, пока у него уже не переставал подниматься, а потом хотел смотреть кассеты с порнофильмами.

Д’жоржа неожиданно рассердилась на Алана, который назначил ее душеприказчиком, вынудив стать свидетелем того нравственного убожества, в котором он провел последний год жизни. И еще она злилась из-за того, что ей придется как-то объяснять его смерть Марси, и без того переживавшей психологический кризис. А вот на Пеппер Каррафилд она не злилась всерьез — лишь приходила в ужас, потому что Алан заслуживал хотя бы капельку скорби и уважения от своей сожительницы, но эта акула не могла выдавить из себя ни капли. Однако упрекать акулу в том, что она акула, было бессмысленно.

Дверь одного из лифтов открылась, из кабины вышли полицейские в форме, служащие морга выкатили каталку с телом, помещенным в непрозрачный пластиковый мешок для перевозки трупов.

Д’жоржа и Пеппер поднялись с дивана.

Каталку еще выталкивали из первого лифта, когда открылись двери второго. Появились четыре копа — двое в форме, двое в штатском. Один из детективов подошел к Пеппер Каррафилд и задал последние вопросы.

К Д’жорже ни у кого вопросов не было. Она стояла неподвижно, словно окаменев, глядя на мешок с телом — с телом ее мужа.

Каталку покатили по плитке. Колесики поскрипывали.

Д’жоржа проводила мешок взглядом.

Копы придержали дверь, и каталку протолкнули в проем. Д’жоржа по-прежнему не испытывала скорби, но на нее накатила сильнейшая хандра, глубокая печаль о том, чего не случилось.

Пеппер, придерживавшая двери ближайшего лифта, сказала:

— Поднимемся ко мне.

На улице раздался хлопок закрывшейся двери фургона коронера.

И в кабинке лифта, и в коридоре четырнадцатого этажа (благоразумно перейдя на шепот), и в просторной гостиной (уже нормальным голосом) Пеппер продолжала свой рассказ о необыкновенном сексуальном голоде Алана. У него всегда были громадные сексуальные аппетиты, но он явно стал одержим сексом, когда в последние два-три месяца его жизнь покатилась под уклон.

Д’жоржа не хотела ничего знать об этом, но заставить замолчать проститутку было труднее, чем просто выносить ее болтовню.

В последние недели Алан с маниакальной страстью искал эротических наслаждений, хотя, судя по словам Пеппер, делал это с каким-то лихорадочным отчаянием, без удовольствия. Он ушел на больничный, добавил к нему очередной отпуск и проводил — часто впадая в исступление — долгие часы в кровати с Пеппер и другими девицами, чьим «менеджером» он числился, и не было таких поз или извращений, которые он не испробовал бы с избытком. Проститутка продолжала трещать: у Алана развилась страсть ко всяким веществам, усиливающим наслаждение, устройствам, приспособлениям, приборам и одеждам — фаллоимитаторам, эрекционным кольцам, туфлям на шпильке, вибраторам, кокаиновым смазкам, наручникам…

Д’жоржа, у которой и без того уже подкашивались колени и кружилась голова, после того как она увидела мешок с трупом, ощутила приступ тошноты.

— Пожалуйста, перестаньте. Какой в этом смысл? Он мертв, бога ради.

Пеппер пожала плечами:

— Я думала, вам будет интересно. Он выбросил кучу денег на эти… сексуальные штуки. Поскольку вы — его душеприказчик, я думала, вы захотите знать.

Завещание Алана Артура Райкоффа, которое он оставил на хранение Пеппер, представляло собой одностраничный бланк с заранее заготовленным текстом: такие продаются в канцелярских магазинах.

Д’жоржа села в кресло, обшитое кобальтово-синей синтетической тканью, у лакированного черного стола из магазина «Тавола» и быстро просмотрела завещание в свете модерновой лампы из вороненой стали с конусовидным абажуром. Самое удивительное состояло даже не в том, что Алан назвал Д’жоржу душеприказчиком, а в том, что он завещал свою собственность Марси, хотя раньше был готов отрицать отцовство.

Пеппер сидела в черном лакированном кресле с белой обивкой, близ окна во всю стену.

— Не думаю, что там много. Он бездумно тратил деньги. Но осталась его машина, кое-какие драгоценности.

Д’жоржа обратила внимание, что завещание Алана было заверено нотариусом всего четыре дня назад, и ее пробрала дрожь.

— Вероятно, когда он пошел к нотариусу, он знал, что покончит с собой. Иначе зачем ему это завещание?

Пеппер пожала плечами:

— Наверное.

— Но разве вы не чувствовали угрозы? Не понимали, что с ним не все в порядке?

— Я вам сказала, дорогая, крыша у него поехала уже несколько месяцев назад.