– Не имею ни малейшего представления о том, где я был.
– Они собирались… разрубить вас на куски? – спросил потрясенный Билдун.
– Да, топор уже опускался. Он был уже здесь. – Макки указал точку в шести сантиметрах от своего лба.
Сайкер откашлялся и заговорил:
– Слушайте, с Тулуком происходит что-то неладное.
Все посмотрели на Тулука.
Он по-прежнему стоял, словно длинная серая труба с захлопнутой лицевой щелью, не производя ни малейших движений; тело его было здесь, но сам он отсутствовал.
– Он потерялся? – хрипло спросил Билдун и отвернулся. Если Тулук не смог вернуться в собственное тело, то… Как это похоже на то, что происходит при потере пан-спекки собственного эго.
– Кто-нибудь, потрясите как следует этого тапризиота! – приказал Макки.
– Зачем? – печально отозвался человек из юридического отдела. – Они никогда не отвечают на вопросы о… Ну вы понимаете, – он бросил тяжелый взгляд на Билдуна, который продолжал сидеть, отвернувшись от всех.
– Тулук вошел в контакт с калебаном, – начал вспоминать цепь событий Макки. – Я приказал ему, потому что это была единственная возможность… после гибели Фурунео. – Он встал, по столу подошел к тапризиоту и наклонился над ним.
– Эй ты! – крикнул он. – Тапризиот!
Тишина.
Макки провел пальцем вдоль голосовых щетинок тапризиота; они застучали, словно клавиши музыкального инструмента, но каких-либо членораздельных звуков не последовало.
– Его нельзя трогать, – сказал кто-то.
– Давайте сюда другого тапризиота, – приказал Макки.
Кто-то бросился выполнять приказ.
Макки вытер лоб. Требовалась вся сила воли, чтобы сдерживать дрожь. В то время, когда на него опускался топор паленки, Макки успел попрощаться с жизнью и вселенной. Это было ощущение чего-то необратимого, чего-то окончательного. Он понимал, что до сих пор не вернулся в мир живых, что в его существе продолжает жить другое, странное и необычное, очень древнее существо, занявшее его плоть, – знакомое, но одновременно и чужое. Это помещение, эти сознающие существа рядом, эти разговоры и действия вокруг него выглядели как уродливая игра, пустое лицедейство, вычищенное до состояния слепой стерильности. В тот момент, когда Макки принял собственную смерть, смирился с ней, он понял, что осталось еще множество вещей, которых он не испытал, но очень хотел бы пережить. Этот конференц-зал и собравшиеся здесь сотрудники Бюро не имели ни малейшего отношения к тем сокровенным чаяниям. Они были более эгоистичными. Однако тело подчинялось правилам, и это был результат многолетней тренировки.
В зал загнали второго тапризиота, все иглы которого верещали от возмущения. Тапризиота водрузили на стол, несмотря на активное сопротивление.
– У вас уже есть тапризиот! Зачем вы меня потревожили?
Билдун снова обернулся к столу и посмотрел на происходящее, но промолчал, по-прежнему погруженный в свои невеселые мысли. Никто еще не возвращался из такой отдаленной ловушки.
Макки посмотрел на доставленного тапризиота.
– Ты можешь вступить в контакт с этим, первым тапризиотом? – спросил он.
– Путча-путча… – залопотал тапризиот.
– Я искренен, – перестав сдерживаться, заорал Макки.
– Ахсида, дай-дай, – пропищал второй тапризиот.
– Я брошу тебя в чью-нибудь поленницу, если ты немедленно не расколешься, – продолжал рычать Макки. – Ты можешь вступить в контакт?
– Кого ты вызываешь? – спросил второй тапризиот.
– Это не я вызываю, чучело, сбежавшее с лесопилки, – взревел Макки, – а они. – Он указал рукой на Тулука и первого тапризиота.
– Они прилипли к калебану, – ответил второй тапризиот. – Кого ты хочешь вызвать?
– Что значит прилипли? – спросил пораженный Макки.
– Запутались? – неуверенно произнес тапризиот.
– Кого-нибудь из них можно вызвать? – спросил Макки.
– Скоро клубок распутается, потом последует вызов, – ответил тапризиот.
– Смотрите! – воскликнул Сайкер.
Макки резко обернулся.
Тулук расправил свою лицевую щель. Мандибула выдвинулась и снова спряталась.
Макки затаил дыхание.
Лицевая щель тулука широко раскрылась, и он произнес:
– Это было нечто чарующее!
– Тулук! – окликнул его Макки.
Щель раздалась еще шире.
– Да? Ах, это вы, Макки? Ну что ж, вам удалось это сделать.
– Вы сейчас хотите кого-то вызвать? – спросил второй тапризиот.
– Уберите его отсюда, – приказал Макки.
Раздался писклявый протест:
– Если вы не хотите никого вызывать, то зачем потревожили меня?
Жалобы тапризиота стихли за дверью.
– Что с вами произошло, Тулук? – спросил Макки.
– Это трудно объяснить, – ответил урив.
– Все же попробуйте.
– Погружение, – ответил Тулук. – Это все чем-то напоминает планетарные слияния, когда точки, связанные вызовом, выстраиваются в каком-то порядке относительно друг друга в мировом пространстве. С данным вызовом возникли проблемы, вероятно, из-за того, что на пути возникла масса какой-то звезды. И это был контакт с калебаном… Но, знаете, я не могу найти адекватные слова.
– Вы сами понимаете, что с вами произошло?
– Думаю, что да. Знаете, я не вполне осознавал, где я в тот момент жил.
Макки озадаченно взглянул на урива:
– Что?
– Здесь что-то не так, – ответил Тулук. – Ах, да: Фурунео.
– Вы начали говорить о том, где вы жили, – подсказал Тулуку Макки.
– Да, я занимал какую-то часть пространства, – сказал Тулук. – Я живу в одном месте с множеством… синонимичных? – да, это подходящее определение – синонимичных обитателей пространства.
– О чем вы толкуете? – с тревогой спросил Макки.
– Я действительно вошел в контакт с калебаном во время моей связи с вами, – сказал Тулук. – Это было очень странно, Макки. Было такое впечатление, что мой вызов осуществлялся через крошечное отверстие в черном плотном занавесе, и этим отверстием был калебан.
– Итак, значит, вы вступили в контакт с калебаном. – Макки попытался направить разговор в понятное ему русло.
– О да, это на самом деле был контакт с калебаном. – Мандибула выдвинулась вперед, что говорило о сильном эмоциональном возбуждении. – Я видел! И в этом все дело. Я видел… О, я видел множество кадров параллельно идущих фильмов. Конечно, я не видел их на самом деле. Это был глаз.