Кувырок через голову - читать онлайн книгу. Автор: Зоя Журавлева cтр.№ 26

— Увидят!

— Застукают!

— Не застукают!

Так заспорили. Прямо ссорятся! Кто как в детстве из них читал. Что они читали. Ася некоторое не знает, надо бы спросить. Даже слова не вставишь! Как они читали. Как читать интереснее. Тайком — безусловно интереснее. Почему взрослым уже скучнее читать? Потому что не запрещает никто! Хоть ночь напролёт читай. Хоть какую книжку…

Ася с Богдановым уже улеглись, а они всё ссорятся. Смеются. Гремят тарелками в раковине. Или Мария-Антуанетта гремит? Нет, ещё они. Всё копаются. Никак не уйдут с кухни.

Богданов, наверно, уже заснул. Его и не слышно. А Фингала ещё как слышно. Он беззвучно спать не умеет. Ворочается. Вздыхает. Иногда храпит. Ася тогда тапком в него швыряет, чтоб перестал. Лариса в ногах у Аси свернулась. Тоже спит. Маленькая, а от неё тепло. Мадам с Паскалем давно уснули. Рано ложатся! Ася клетку пледом закроет, и они, даже глупый Паскаль, сразу знают, что пора спать…

Одна Ася не спит…

Наконец мама с папой ушли к себе. Свет погас на кухне. И тихо. Интересно, где папин фонарик? Вроде, Ася его заметила на буфете.

Тихонько села на раскладушке, даже не скрипнула.

— Ты чего? — вдруг спросил Богданов.

Разве он не заснул? И не думал даже.

— Где фонарь? — говорит Богданов деловым тоном.

Уже поднялся. Он, оказывается, даже не раздевался. Прямо в тренировочном костюме под одеяло залез…

— Тоже будешь читать? — удивилась Ася.

Ничего он не будет. Ещё не хватало — читать. Богданов просто хочет попробовать, как папин фонарик горит под его одеялом. Ярко или как?

— Сейчас принесу, — сказала Ася.

— Скорей, — торопит Богданов. — Пока не застукали.

Повезло, между прочим. И мамин фонарик, который вечно и днём-то найти не могут, тоже в кухне валяется. На окне. Ася сразу нашла.

— На! — отдала Богданову папин.

Он всё же гость. Гостю надо лучшее отдавать, а у папы фонарик сильнее.

Богданов схватил и нырнул обратно под одеяло. Сопит оттуда, одеяло под себя подтыкает. Так долго возится!

— Ну, горит? — торопит Ася.

Ничего не горит. Он ещё и не зажигал.

Темно. Даже страшно почему-то. Вдруг Ася видит — одеяло, под которым Богданов, вдруг изнутри засветилось каким-то таинственным светом и вокруг от него таинственное мерцание. И этот таинственный свет со своим мерцанием ещё сам собою шевелится вместе с одеялом.

Фингал вскочил и насторожился.

— Привидение! — шёпотом закричала Ася.

Всё-таки она, значит, помнила, что надо шёпотом. А то сразу застукают.

Богданов вынырнул из-под одеяла:

— Где привидение? Где?

— Вон! — Ася тычет. — Под одеялом! Светится!

— Я фонарь зажёг, — смеётся Богданов.

Ася совсем забыла. А ну ещё! У неё же тоже фонарик. Она сама тоже сейчас попробует. Пусть Богданов смотрит.

— Ну?! — шёпотом кричит Ася.

— Здоровски! — смеётся Богданов. — Привидение!

— Теперь — с книжкой! — придумала Ася.

Со стола схватила, первую, что в руки попалась. И скорее на раскладушку. Одеяло со всех сторон подоткнула, чтоб ни единой дырочки. Фонариком щёлк!…

Вдруг такой свет. Ослепительный. Ася зажмурилась.

Люстра горит вовсю. Папа, в халате, стоит около выключателя. Как он подкрался? Даже Фингал не слышал. Застукал всё-таки!

— Так… — наклонился над Асей и шарит под одеялом. — Значит, почитываем? Я вас предупреждал. И чего мы почитываем? Так. Учебник! Русский язык! Полное безобразие — учебник с фонариком среди ночи читать. Дня тебе не хватает! Страсть к образованию её, видите ли, охватила!..

Ругается, а глаза смеются.

— Охватила! — хохочет Ася. — А если она меня вдруг охватила?!

— Ещё и хохочет, — возмущается папа. Глаза всё равно смеются. Что, Ася своего папу, что ли, не знает? — Я добром вас предупреждал. Теперь берегитесь. А у тебя, интересно, что?…

— Ничего у меня, — объяснил Богданов.

— Так. Ну, фонарик, это во-первых. Подлежит конфискации, — папа и у Богданова фонарь отобрал. — А во-вторых…

Пошарил у Богданова под подушкой и вдруг вытащил книжку.

— А во-вторых, пожалуйте, — «Всё о лошади»! Это как прикажете понимать? Я ведь тебя персонально предупреждал, Вадим, дружище?!

Богданов до того удивился, что сперва вообще онемел.

— Я эту книжку не брал, — потом говорит.

— Ясное дело, не брал, — кивает папа. — А как она к тебе под подушку попала? Или это Аськины штучки?

— Нет, — отказалась Ася. Она сама ничего не понимает.

— Не знаю, как она попала, — рассердился Богданов.

Он никогда ничего не читает. Разве Богданова-мама не говорила? Он читать не любит.

— Ясное дело, — кивает папа. — Эта книжка сама тебе запрыгнула под подушку. Бывает…

Так и не поверил Богданову.

Ещё папа сказал, что это Исключительная! Потрясающая! Обалденная! книжка про лошадей. Там про лошадь — вся правда. Он за этой книжкой охотился. Специально! Сам будет сейчас читать. Он большой, ему можно.

Забрал. Погасил свет. И ушёл.

Богданов ворочается в темноте на диване.

— Ты мне веришь? — вдруг говорит.

— Верю — сразу ответила Ася.

Всё равно ворочается.

— А ты читала? — вдруг ещё спрашивает.

— Что? — Ася не поняла. Совсем уж запуталась!

— Ну… эту книжку…

— Нет, — созналась Ася.

Она только картинки смотрела. Папа недавно принёс. Ася не думала, что эта такая Исключительная! Потрясающая! и Обалденная! книжка. Откуда же она знала? Ася больше любит читать про собак. И ещё сказки…

— Не отдаст теперь? — даже привстал Богданов.

Ася не знает. Можно, конечно, попросить.

— Попросишь?…

Богданов встретил лошадь на днях. Она за цирком одна стояла. В темноте. Со своей телегой. Никто к этой лошади не подходил.

Ася представила. Вечер. Цирк так и сверкает. Огни. Афиши. Музыка гремит изнутри. Со всех сторон через площадь бегут нарядные люди с билетами. Машут своими билетами, будто это флажки. А за цирком, где темно и служебный вход, стоит одинокая лошадь с печальной мордой. И так одиноко жуёт своими печальными губами.

Никому до неё дела нет! А она, может, привезла выступать дрессированных собачек. Собачки — в бантах — бегут по сверкающей арене на тонких ножках. Весь цирк им хлопает. А лошадь всё стоит одна в темноте…