Золото твоих глаз, небо её кудрей - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Харитонов cтр.№ 278

— Доживи до победы, — сказал Твиссел без улыбки. — Или до чего-нибудь, что я мог бы считать победой… до того, что оправдает меня перед Вечностью. Понимаешь ли ты меня, сынок? Вижу, что нет. Впрочем, неважно, потом поймёшь. Вот теперь действительно всё. Иди.

В коридоре Купер задумался — а зачем его всё-таки вызывал Твиссел? Поговорить о древней философии?

«Сдаёт старик» — решил он. И отправился в библиотеку, где у него была отложена пара микрофильмов по темпоральной механике.

Через пару часов он почувствовал себя совершенно вымотанным. Вместо того, чтобы провести вечер в баре, он решил пораньше лечь спать.

\

Спасённый Буратина покачивался на поверхности озера.

Вода была холодной — где-то градусов семь. Какой-нибуд хомосапый мог бы и замёрзнуть нахрен. Но Буратина был дошираком, так что у него только мышцы затекли.

Вокруг него собралась местная шелупонь: всем известные своей глупостью чёрные пузатые головастики, водяные жуки с задними лапами , похожими на вёсла, пиявки, личинки, которые кушали всё, что попадалось, вплоть до самих себя, и, наконец, разные мелкие инфузории. Они лазили по Буратине, забирались в карманы — увы, пустые, — жевали ему пальцы на ногах и щекотали яюшки жёсткими губами. А какая-то мелкая мокрощупка демонстрировала баттерфляй на водной глади у него между коленей.

Бамбук не обращал на все эти вторжения в его личное пространство ни малейшего внимания. Он чувствовал себя выжившим — а это очень приятное чувство. Но увы — скоропреходящее. Через некоторое время до деревяшкина дошло, что он вообще-то плавает в холодной воде, в неизвестном водоёме, при этом без гроша в кармане. А то, что он принимал за деньги, куда-то проебалось со страшным свистом. И как жить дальше в таких-то условиях — совершенно непонятно.

Мысли Буратины свернули в практическое русло. Надо было выбираться на сушу. Вопрос был в том, где она. Скала, с которой его сбросили, находилась совсем рядом, но она была отвесной. С другой стороны простиралась тёмная водная гладь. Оттуда дул холодный ветер, баламутя поверхность озера. Плыть туда не хотелось совершенно.

Через некоторое время в темноте проклюнулась капля света. Присмотревшись, бамбук понял, что к нему кто-то плывёт. А именно — маленькая лодочка, на носу которой болтается фонарик.

Буратина приободрился: был шанс, что это за ним.

Наконец, лодочка подплыла. В ней сидела большая жаба с блокнотиком.

— Здоровья и добра, — вежливо сказала она. — Это вы спасённый?

— Наверна я, — пробормотал бамбук.

— Как вы оцениваете действия наших сотрудников? — продолжила жаба, открывая блокнотик. — Рекламаций не имеете?

— А я почём знаю? — Буратина не понял слова «рекламация».

Жаба, однако, этому ничуточки не удивилась.

— В смысле — всё нормально? — переспросила она.

— Мокро мне, холодно мне, — пожаловался деревяшкин. — И поесть бы чего…

— Будем считать, что рекламаций не имеете, — жаба сделала пометку в блокнотике. — Мы можем доставить вас на подстанцию. где вы сможете обсушиться, согреться и поесть.

— Яюшки! — обрадовался Буратина. — Давайте!

— Сначала необходимо уточнить некоторые моменты, — несколько нервно сказала жаба. — Вы случайно не из ЭТИХ? — последнее слово жаба выделила голосом.

— Чё? — не понял бамбук.

— Ну… из ТЕХ САМЫХ, — нервно сказала жаба. — Которые, гм-м-м…

— Яюшки! Я не пидор, Святой Писечкой дочерюся! — быстро подочерился Буратина.

— Это хорошо, это здорово, — жаба сделала ещё одну пометку в блокнотике. — Но я имею в виду других пидоров.

— Не поял нихуя, — честно признался бамбук.

— Гм, гм… Ну допустим… А вы не кошка? — вдруг опять забеспокоилась она.

— Сама ты… — начал было бамбук, но прикусил язык: ему вовремя пришло в голову, что ругаться со спасателем — не очень хорошая идея. — Я не кошка, — сказал он относительно вежливо. — А чего такого?

— Видите ли, — грустно сказала жаба, — наша Всенародно Избранная позавчера откусила голову моей коллеге. За это.

— За что за это? — не понял бамбук.

— Она привезла на спасательную подстанцию дохлую кошку, — грустно сказала жаба. — Ну, чтобы улучшить плановые показатели по спасению на водах. Наша Всенародно Избранная как раз заплыла на подстанцию с инспекцией. Кошка была несвежая, и Вэ И решила, что от неё пахнет… ЭТИМИ САМЫМИ.

— Да чем? — Буратине уже давно надоело лежать в воде, и ему хотелось, чтобы его поскорее дотащили до ближайшего сухого места.

— Я же говорю — ЭТИМИ. Которые на букву Жы, — тихо добавила жаба.

— Жопой, что-ли? — опять не врубился бамбук.

— Жопа на «жо», — строго сказала жаба. — А ОНИ — на «ы».

— Ни хуя не врубаюсь, скажите нормально, — попросил Буратина.

— Нельзя, — грустно сказала жаба. — Всенародно Избранная запрещает их называть вслух. Вдруг услышат. Она их очень опасается.

— А где они? — Буратина завертел головой.

— Они повсюду, — ещё тише сказала жаба. — Так вы не из НИХ? Точно?

В этот момент какой-то плавунец потянул за мокрый буратинин колпачок и сдёрнул его с головы. Деревяшкин успел его ухватить в последний момент.

— Скобейда! Грабят! — заорал он. — Да что же вы меня тут в воде держите!

— В таком случае приступим ко второй фазе спасательной операции, — решилась жаба, достала откуда-то длинную трубку, опустила в воду и дунула .

Через несколько секунд Буратина почувствовал, что под водой его окружили и тычутся в него какие-то холодные скользкие тела. Потом они его подхватили и куда-то потащили, извиваясь и елозя по деревянному телу.

— Это чего? — Бурина замахал руками, пытаясь удержаться на плаву.

— Это наши селёдочки, — сказала жаба. — Они нас доставят куда следует.

— Яюшки! Щекотно! — вскрикнул бамбук, когда две селёдки синхронно ткнулись ему в подмышки мокрыми носами.

— Рекомендую расслабиться, — сказала жаба, — и постараться получить удовольствие.

20 января 312 года о. Х.

Страна Дураков, Зона, северо-восточный сектор

Со временем непонятно, да и неважно