Милосердные - читать онлайн книгу. Автор: Киран Миллвуд Харгрейв cтр.№ 8

Ребенок кричит, его плечики содрогаются от плача, маленький ротик хватает воздух. Дийна распускает ворот рубахи, достает грудь, помещает темный сосок в этот открытый голодный рот. У нее на ключице белеет участок сморщенной кожи, след от ожога. Марен знает, что кто-то швырнул в нее ковш с кипятком, но не помнит, кто именно. Ей хочется поцеловать этот шрам, разгладить его.

Мама закончила обтирать Дийну. Она тоже плачет, ложится на пол рядом с Дийной, и кладет руку поверх ее руки, лежащей на спинке ребенка. Замешкавшись лишь на секунду, Марен тоже кладет руку ему на спину. Он удивительно теплый, от него пахнет свежим хлебом и чистым бельем. Сердце Марен сжимается, ноет от непонятной тоски.

Глубокоуважаемый господин Корнет,

Пишу вам по двум причинам.

Во-первых, хотелось бы поблагодарить вас за любезное письмо от 12 января сего года. Я крайне признателен за поздравления. Мое назначение на должность губернатора Финнмарка – это поистине большая честь и, как вы очень верно заметили, замечательная возможность послужить Господу нашему и укрепить славу Его в столь неспокойном краю. Смрадное дьявольское дыхание ощущается здесь повсюду, и работы предстоит много. Король Кристиан IV борется за укрепление позиции Церкви, но его Закон против колдовства и волшбы издан лишь в прошлом году, и, хотя он во многом основан на «Демонологии», ему пока недостает влияния, какового наш король Яков добился в Шотландии и на Внешних островах. Закон даже еще не объявлен в Финнмарке, вверенном моему попечению. Разумеется, как только я официально займу губернаторский пост, я приму меры, чтобы как можно скорее исправить это досадное упущение.

Тут мы вплотную подходим ко второму моменту. Как вам известно, я без преувеличения восхищен вашими действиями на суде над ведьмой по имени Элспет Рох, состоявшемся в Керкуолле в 1616 году. Молва о том разбирательстве дошла даже до нас. Как я уже писал ранее, в глазах почтеннейшей публики все лавры достались этому фату Колтарту, но я знаю, как много вы сделали для расследования, особенно на ранних этапах. Вы решительный человек, человек действия. Именно такие люди нужны Финнмарку: люди, способные неукоснительно следовать принципам «Демонологии». Люди, знающие, как выявить, доказать вину и предать справедливому наказанию тех, кто творит злодеяния с помощью богопротивной волшбы.

Поэтому я предлагаю вам должность губернского комиссара под моим непосредственным началом, дабы окончательно изгнать из здешних земель все нечестивое зло, исходящее в основном от той части местного населения, каковое считается аборигенным в Финнмарке. Я имею в виду кочевую народность лапландцев. Они чем-то схожи с цыганами, но их волшба больше связана с ветром и заклинанием погоды. Как я уже писал выше, закон против их колдовства существует, но пока не вступил в должную силу.

Вы родом с Оркнейских островов, и мне не нужно вам объяснять, насколько суров здешний климат. Что касается климата в обществе, должен заранее предупредить: ситуация очень серьезная. После шторма в 1617 году (вы должны помнить, о нем писали даже в эдинбургских газетах; я сам был в море, и волнение ощущалось до самых Шпицбергена и Тромсё) женщины пострадавшего Вардё остаются предоставленными сами себе. Варвары-лапландцы свободно смешиваются с белым населением. Их колдовство – немаловажная часть того зла, против которого мы выступаем во имя Божие. Их заклинания погоды – поистине дьявольские деяния, и однако же к ним до сих пор обращаются моряки. Но я верю, что с вашей помощью (я имею в виду лично вас и некоторых других весьма одаренных и сильных духом богобоязненных христиан) мы победим тьму даже в самую темную зимнюю ночь. Даже здесь, на окраине цивилизации, души людские должны быть спасены.

Разумеется, вы получите достойное вознаграждение за ваши труды. Я лично распоряжусь, чтобы вас обеспечили достойным жильем на Вардё, рядом с замком, где поселюсь я сам. Пять лет на должности комиссара, и я напишу вам рекомендательное письмо для дальнейшего продвижения на любом поприще, которое вы для себя изберете.

Возможно, вам лучше не распространяться о моем предложении: я уверен, что Колтарт так или иначе пронюхает об этой должности, но он вовсе не тот человек, который мне нужен.

Подумайте над моим предложением, господин Корнет. Я с нетерпением жду ответа.

К тому времени, когда у Дийны рождается сын, Марен носит собственное тело, как тяжкий груз, иногда вызывающий жалость, иногда – отвращение. Оно голодное и непослушное, ее тело. Каждый раз, когда Марен садится или встает, между костями как будто лопаются пузыри, и их хлопки отдаются в ушах.

Горем сыт не будешь, хотя оно заполняет тебя целиком. Женщины Вардё терпели долго, старательно не обращали внимания на происходящее, но после шторма миновало уже полгода, и когда Кирстен Сёренсдоттер спрашивает разрешения обратиться к собравшимся в церкви, Марен наконец видит, как впали ее щеки, видит синие реки набухших вен на руках собственной матери. Может быть, все остальные тоже это замечают, потому что внимательно смотрят на Кирстен, сбросив сонное оцепенение после очередной вялой проповеди пастора Куртсона.

– Дальше ждать смысла нет. Если просто сидеть, ничего не изменится, – говорит Кирстен, словно продолжая прерванный разговор. Она хмурит брови, от чего ее маленькие голубые глаза кажутся еще меньше. – Соседи нам помогали, и мы благодарны им за доброту, однако всякая доброта имеет свои пределы. Нам надо справляться самим. – Она расправляет плечи, и слышно, как хрустят суставы. – Лед сошел, начинается полярный день. Четыре лодки готовы к выходу в море. Нам понадобится двадцать женщин. Может быть, хватит шестнадцати. Я буду первой. – Кирстен обводит взглядом собравшихся.

Марен ждет, что кто-то начнет возражать: Зигфрид, или Торил, или, может быть, пастор. Но он сам исхудал дальше некуда, а Кирстен говорит дело. Марен тянет руку вверх. Кроме нее, вызываются еще десять женщин. В этот момент ее накрывает точно такое же ощущение, какое бывает, когда сильный ветер норовит сбить тебя с ног и внезапно стихает, как только ты обретешь равновесие. Мама молча глядит на нее.

– Больше никто не пойдет? Дюжины человек хватит лишь на две лодки, – говорит Кирстен.

Женщины ерзают на скамьях, смотрят в пол.

* * *

Они думали, все решено. Но хотя пастор Куртсон промолчал в церкви, на собрании в среду Торил сообщает, что он все-таки обрел голос и написал письмо.

– Очень умно, – говорит Кирстен, не отрываясь от работы: она шьет рукавицы из тюленьей кожи. Наверное, чтобы не натереть руки о весла, думает Марен.

– Губернатору, который скоро поселится в Вардёхюсе, – говорит Торил, и даже Кирстен прерывает работу и поднимает глаза.

– В крепости? Здесь? – Глаза Зигфрид горят в предвкушении очередной сплетни. – Ты уверена?