Сожженные девочки - читать онлайн книгу. Автор: С. Дж. Тюдор cтр.№ 9

– Может, мы могли бы как-нибудь встретиться в неформальной обстановке, за кофе или, еще лучше, за пинтой пива? – продолжает Раштон.

– Было бы неплохо.

– Отлично. У меня есть ваш номер. Я напишу в ватсап.

Он снова хватает мою руку и начинает энергично ее трясти.

– Уверен, вы здесь скоро почувствуете себя на своем месте.

Я улыбаюсь:

– Я уже чувствую себя как дома.

Он трусит к своему ярко-желтому фиату. Я машу ему вслед и возвращаюсь в церковь. Аарон уже собрал все молитвенники и снова скрылся в офисе. Я не знакома со всеми способностями и умениями Аарона, но среди них явно числятся бесшумные исчезновения и возникновения.

Несколько мгновений я просто стою, оглядывая часовню. Когда верующие покидают церковь после службы, всегда ощущается нечто, похожее на медленный выдох перед заслуженным отдыхом. Присутствие всех этих душ оставляет после себя эхо.

Вот только часовня не опустела. То есть не вполне опустела. На передней скамье сидит какая-то фигура. Я думала, что все уже ушли. Интересно, почему Аарон не проводил этого человека к выходу. Не то чтобы у Господа имеются нерабочие часы, просто очень немногие церкви могут позволить себе держать двери постоянно открытыми. В бедняцких районах города это привлекало бы пьяниц, наркозависимых и проституток. Здесь, насколько я понимаю, это могут быть лисы, летучие мыши и кролики.

Я медленно иду по проходу к сидящей фигуре. В тусклом освещении она похожа на тень.

– Прошу прощения?

Фигура не оборачивается. Она совсем маленькая, почти детская. Но ведь невозможно уйти из церкви, забыв забрать ребенка?

– С вами все хорошо?

Фигурка по-прежнему не оборачивается. И вдруг я понимаю, что в воздухе ощущается какой-то запах. Он едва уловимый, но вполне отчетливый. Это дым. Что-то горит.

– Преподобная?

Я вздрагиваю и оборачиваюсь, прищурившись от яркого солнечного света, бьющего в часовню сквозь открытые двери. Аарон. Опять.

– Гос… Вы не могли бы прекратить этим заниматься?

– Чем заниматься?

– Простите. Неважно. Чей это ребенок?

– Какой ребенок?

– Вот… – Я оборачиваюсь, чтобы указать на фигурку на передней скамье.

Моргаю. Скамья пуста, не считая переброшенного через спинку черного пальто, забытого кем-то из прихожан. Капюшон торчит вверх, и в тусклом освещении, если прищуриться, можно принять это за человека.

Аарон делает что-то странное со своими губами. Мне требуется несколько мгновений, чтобы понять, что он улыбается.

– Думаю, это пальто миссис Хартман. Она всегда его забывает. Я ей позже его занесу.

Он идет к скамье, берет пальто и перебрасывает его через руку. Я чувствую, как вспыхивают мои щеки.

– Хорошо. Спасибо. Простите. Оно выглядело в точности как… – Я замолкаю, понимая, что несу околесицу. Мне необходимо вернуть себе авторитет. – Почему бы мне не отвезти миссис Хартман ее пальто?

Он хмурится:

– Видите ли, она живет в самом конце Пибоди-лейн, недалеко от фермы Харпера.

Я настораживаюсь. Протягиваю руку за пальто.

– Ничего страшного.

Джоан Хартман живет в хорошеньком побеленном одноэтажном домике возле проселочной дороги, настолько узкой, что по ней едва может проехать автомобиль. К счастью, мне никто не повстречался, не считая семейства фазанов, которые долго смотрели на машину ярко-оранжевыми глазами, прежде чем скрыться вперевалку в окаймляющих дорогу кустах.

– Крылья. Бог дал вам крылья! – бормочу я.

Я останавливаюсь перед домом и выбираюсь из машины, сжимая в руках пальто Джоан. Входная дверь расположена сбоку. Я открываю калитку и иду по дорожке, окаймленной люпинами и мальвами. Обычно, когда навещаешь пожилых прихожан, приходится громко стучать не меньше трех раз, пока они подойдут к двери. К моему удивлению, не успеваю я поднять руку, как дверь распахивается.

Джоан Хартман смотрит на меня, сощурив затуманенные катарактой глаза и тяжело опираясь на трость. Это старушка от силы пяти футов росту, с белыми волосами. На ней фиолетовое платье.

– Добрый день. – Думаю, ей нужно напомнить, кто я такая. – Я…

– Знаю, – произносит она. – Я надеялась, что вы приедете.

Она разворачивается и семенит вглубь домика.

Расценив это как приглашение войти, я следую за ней, прикрыв за собой дверь. Внутри царят полумрак и приятная прохлада. Окна маленькие, со свинцовым переплетом, стены сложены из толстого камня. Входная дверь ведет прямо в кухню, настолько низкую, что моя голова касается покоробившихся деревянных балок. Пол вымощен каменной плиткой, а в потрепанной корзине у старой плиты, конечно же, дремлет кошка.

Джоан шаркает дальше – в расположенную чуть ниже гостиную. Она тоже низкая и длинная, занимает всю заднюю часть домика. Французские окна выходят в сад. Одну из стен закрывает огромный книжный шкаф. Его полки плотно забиты, корешки многих книг потрепаны. Кроме шкафа комната меблирована лишь продавленным диваном и стулом с высокой спинкой возле большого журнального столика. На столике стоит бутылка хереса и два бокала. Два.

Я надеялась, что вы приедете.

Джоан опускается на стул с высокой спинкой. Я стою, ощущая неловкость и продолжая сжимать пальто.

– Простите, что я вас побеспокоила, но вы оставили это в церкви.

– Благодарю вас, дорогая. Просто положите его где-нибудь. Вы не могли бы налить мне бокал хереса? И себе тоже налейте.

– Вы очень добры, но я за рулем.

Я наливаю полный бокал и подаю его Джоан.

– Садитесь, – говорит она, указывая на продавленный диван.

Я почти уверена, что если я на него сяду, то уже никогда не встану. Все же я осторожно присаживаюсь в эту топкую бархатную дыру, и мои колени взлетают к подбородку.

Джоан потягивает херес.

– Так как вам тут нравится?

– О, все прекрасно. Все очень дружелюбны.

– Вы приехали из Ноттингема?

– Да.

– Резкая перемена, не так ли?

Катаракта не в состоянии скрыть любопытство в ее взгляде. Я решаю все же выпить и наливаю себе немного хереса, с трудом дотянувшись до стола.

– Я уверена, что скоро привыкну.

– Вам рассказали о преподобном Флетчере?

– Да. Это очень печально.

– Он был моим другом.

– Примите мои соболезнования.

Она кивает.

– Как вам часовня?

Я в нерешительности молчу.