Страшно близко. Как перестать притворяться и решиться на настоящую близость - читать онлайн книгу. Автор: Дональд Миллер cтр.№ 8

Но дело в том, что это симптом более серьезной проблемы, той проблемы, которая может повлиять на наши с Бетси отношения. Она заключается в следующем: вечно недовольные своими достижениями втайне верят, что их полюбят, только когда они достигнут совершенства. Вспомните о кольцах, которые рисовал Билл. Во внешнем кольце, за которым прячется стыд, мы пишем слово «совершенство» – и за совершенством пытаемся скрыть свой стыд. У меня была подруга, которая бурчала каждый раз, когда проезжала мимо дома своего школьного учителя по алгебре, потому что много лет назад он поставил ей четверку.

Думаю, все это связано с желанием нравиться другим. Вся ложь, которую мы говорим себе, имеет свойство срастаться в единый корень. Все это идет от убеждения, что человеческая любовь условна. Но человеческая любовь безусловна. Никакая любовь не строится на условиях. Если любовь условна – это просто манипуляция, которая маскируется под любовь.

У нас с Бетси была еще одна ссора, довольно странная. Она сказала, что любит меня, и вместо того, чтобы ответить «Спасибо» или «Я тоже тебя люблю», я как бы самоуничижительно отшутился. Она взволнованно посмотрела на меня и молча продолжила есть мороженое. Мне стало обидно от такой реакции, поэтому я повторил шутку, просто чтобы позлить ее.

– Это не смешно, – сказала она.

– Смешно, – ответил я.

– Нет, Дон. Когда я говорю, что люблю тебя, а ты мне не веришь, ты ведешь себя как придурок. По сути, ты говоришь, что я могу любить только при каких-то условиях. Ты думаешь, что ты самоироничный и забавный, но на самом деле ты говоришь, что я недостаточно хороший человек, чтобы любить тебя при всех твоих недостатках. Это уже надоедает.

Я вспомнил эти ее слова, когда ругал себя за то, что недостаточно поплавал. Если я собирался сделать Бетси счастливой, мне нужно было поверить, что мои недостатки давали мне шанс завоевать ее доверие. Мы не думаем о своих недостатках как о клее, связывающем нас с любимыми людьми, но это так. Мы охотнее доверяем людям, если видим в них недостатки, потому что это делает их такими же несовершенными, как и мы. Те, кто не может принять свое несовершенство, не могут поверить, что их можно любить без условий.

На следующий день я вернулся к озеру. Я прыгнул и проплыл круг за двадцать минут. Каждый мускул моего тела горел. Я закончил пораньше и сел на край причала, чтобы отдышаться. Я слышал внутренний недовольный голос и чувствовал, как растет глубокая неудовлетворенность результатом. Но на этот раз я проигнорировал голос. Бетси не нужны были ни мое самодовольство, ни мой перфекционизм. Это были две крайности и две опасные зоны. Поэтому я просто похвалил себя за то, что пришел на причал и поплавал. Я был честен с собой, и сказал себе, что, если бы я каждый день немного тренировался на протяжении года, я был бы в хорошей форме. Затем я спросил себя, хочу ли продолжать тренироваться. Я не хотел. Вместо этого я просто плавал в озере и бросал Люси теннисный мяч. Я научил ее прыгать с причала в воду и даже ловить мяч в полете. И впервые с тех пор, как приехал сюда, я расслабился. Я просто подумал, что Бетси будет более счастлива в браке с расслабленным человеком, а не с тем, кто постоянно думает, что недостаточно идеален.

Факт третий: добрых людей гораздо больше, чем злых.

Я не рождался со страхом близости. Когда я был моложе, даже в старших классах, я без проблем сближался с людьми. Почти все самые близкие отношения мне посчастливилось построить еще до 25 лет. Но с тех пор все получалось кое-как. Не знаю, как именно это произошло, но думаю, это связано с тем, что некоторые люди подорвали мое доверие. Не было никаких жутких историй: всего лишь пара неудачных бизнес-сделок, несколько отношений, больше похожих на соревнования, и случайная критика в Твиттере. В какой-то момент я просто перестал доверять людям. Я начал верить, что все рассматривают жизнь как состязание, более сложную версию «Голодных игр». И в некоторой степени я поверил в эту ложь. Если человек был мне необходим, я подпускал его к себе, но не слишком близко, и всегда был готов катапультироваться.

Незадолго до отъезда из Вашингтона я понял, что мне предстоит поработать над этой проблемой. Я обедал с моим другом Джоном Коттоном Ричмондом. Джон – прокурор Министерства юстиции США по вопросам о правах человека и торговле людьми. Он главный в стране по борьбе с плохими парнями, которые порабощают детей и беженцев и продают их в сексуальное рабство. Джон также один из лучших известных мне мужей и отцов. Он похож на настоящего супергероя, который днем преследует самых опасных преступников в мире, а вечером гоняет мяч со своими детьми. Жена его обожает. Он один из тех, кого я надеюсь видеть рядом с собой до конца жизни.

Однажды, когда мы ели барбекю в Hill Country недалеко от его офиса, я сказал Джону, что совершил нечто вроде прорыва. Я сказал, что, похоже, у Бетси в отношении меня самые лучшие намерения. Я говорил это серьезно и с невозмутимым лицом, но Джон засмеялся. Он чуть не подавился своим лимонадом.

– Дон, я очень надеюсь, что так оно и есть. Она же собирается стать твоей женой!

И тут я понял, насколько абсурдно это прозвучало. Я не хотел обличить ее в чем-то. Я всего лишь хотел сказать, что на меня снизошло откровение о том, что, возможно, люди не так плохи, как я думал. И вероятно, именно Бетси убедила меня в этом. Я объяснил Джону, что раньше предполагал, будто женщины пытаются контролировать меня и в конечном итоге для чего-то использовать. Но теперь я не был уверен, что люди на самом деле такие. По крайней мере, не все люди. Джон снова засмеялся. Он посмотрел вниз и покачал головой.

– Я рад, что с тобой произошло такое откровение, Дон, – сказал он. – И я согласен с тобой.

На мгновение Джон задумался.

– Знаешь, человеческое сердце – сложный механизм. Я вел дела злых людей, – он грустно посмотрел на меня. – Насильников и убийц. Лидеров группировок, которые продавали детей в сексуальное рабство. И знаешь, что их всех объединяет, Дон?

– Что? – спросил я.

– Все они думают, что люди – их враги. Может, именно недоверие пробуждает в нас все самое худшее? Почти все, кого я посадил в тюрьму, сами подвергались насилию. Для них естественно не доверять другим, потому что они живут по одному сценарию – убей или будь убитым. Но что насчет нас и всех тех, кто сталкивался с проблемой с доверием не в такой крайней форме? Готов ли я время от времени обжигаться и подставлять другую щеку, чтобы иметь долгосрочные и здоровые отношения?

Джон посмотрел мне в глаза и сказал:

– Я думаю, ты уже начинаешь кое-что понимать, и это хорошо. Рискнув довериться Бетси, ты получишь награду в виде настоящей близости.

После разговора с Джоном я заметил кое-что интересное. У самых жестких людей, которых я встречал в жизни, есть две общие черты: они никому полностью не доверяют и рассматривают отношения как средство для достижения цели.

Несколько лет назад я прочитал статью о магазинах Apple и об их службе поддержки. В статье говорилось: в Apple хотят, чтобы члены их команды доверяли «позитивным намерениям» своих клиентов. Когда кто-то приходит с проблемой, члены команды не должны полагать, что тот пытается надуть компанию или получить что-то бесплатно. Они знают, что случайные потери будут компенсированы хорошими отношениями с клиентами, сложившимися благодаря доверию.