Храм Юнисы - читать онлайн книгу. Автор: Николай Коростелев cтр.№ 48

Комендант приступил к выполнению приказа. Помощнику коменданта, ротмистру Полякову, было отдано распоряжение об оказании помощи в обеспечении отряда. Зная склочный и прижимистый характер интенданта города, комендант черкнул ему записку. А на словах передал, что за невыполнение приказа или проявление у интенданта хитрожопости он, комендант города Уссурийска, полковник Луцев, лично спустит шкуру с жирной тушки интенданта. Ротмистр ехидно усмехнулся, представив, как комендант свежует своего «лепшего» ^[62] друга, но вслух отрапортовал:

– Есть помочь корнету!

Хорошо зная интенданта, ротмистр был уверен, что, несмотря на распоряжение полковника и его записку, интендант с многоговорящей фамилией Жабов надует и коменданта, и корнета. Ещё полчаса они выслушивали затянувшиеся наставления полковника, и с облегчением покинув кабинет начальства, направились в казармы.

Во дворе их встретил вахмистр.

– Коней расседлали и напоили. Оружие, седла, упряжь и трофейные кони готовы к передаче. Чиновник из таможни уже здесь, ждёт, психует.

– Ну, раз ждёт, пойдём, глянем, – усмехнулся Андрей, – где он?

– В здании канцелярии.

– Веди.

Канцелярия представляла собой небольшой деревянный дом на четыре комнаты, в каждой из которых стоял стол и пара стульев. В одной размещался писарь линейного батальона, другую занимал интендант этого же батальона, две других предназначались командиру батальона и ротным. Канцелярия ротных офицеров была свободна, в ней и расположился чиновник таможни.

Таможня подчинялась министерству финансов, и в ней служили гражданские лица, весьма далёкие от воинской или пограничной службы. Весь конфискованный или захваченный контрабандный товар сдавался на таможенные склады для дальнейшей реализации, а средства от продажи конфиската поступали в министерство финансов. Эту статью доходов министр финансов контролировал лично, что делало таможенных чиновников важными персонами.

Чиновниками таможни, особенно на задворках империи, назначались выходцы из среднего, обедневшего и далеко не всегда дворянского сословия. Многие из них по дороге к чину, за недостатком средств, терпели множество унижений. Зато, получив пусть небольшую, но реальную власть, буквально упивались ею. Они обладали большими полномочиями, а доносами в верхние инстанции могли испортить карьеру любому честному служаке. Особенно доставалось отрядам пограничной стражи.

Бывали случаи, когда рядовые чины утаивали часть конфиската. В основном это касалось алкоголя. Обнаружив такой факт, таможенники устраивали грандиозные скандалы с тяжкими последствиями для виновных и, хотя крадунов общество осуждало, но таможенную службу не любило и даже презирало.

В канцелярии Андрей увидел развалившегося на стуле лысоватого, рыхлого человека с мокрыми губами и одутловатыми щеками. Таможенный чиновник отреагировал на приветствие корнета вялым кивком, всем видом давая понять, кто тут хозяин. Мельком просмотрев список подготовленного к передаче имущества, чиновник уставился на Андрея рыбьими глазками и раздраженным голосом прогнусавил:

– Корнет, вы заставляете себя ждать. Я тут уже битый час сижу. Извольте доложить, почему количество упряжи и сёдел не соответствует количеству пригнанных лошадей? Какой ещё груз был изъят у китайцев и где он?

Обращаясь к Андрею, он говорил обвинительным тоном, безапелляционно, брезгливо выплёвывая слова.

– Может быть, вы, – назидательно продолжил чиновник, – по молодости или по неопытности забыли что-то упомянуть в этом списке? Рекомендую, пока не поздно, исправить.

Андрей до хруста сжал кулаки и холодным тоном произнес:

– Сударь, всё указанное в этом списке имущество взято в бою. Я верхами на лошадях доставил пленных, оружие и имущество, указанное в находящемся перед вами списке. Следом за нами на телегах идёт обоз, на нём везут остальные сёдла и упряжь.

– Ну-ну, – хрюкнул чиновник, – все вы так говорите, а прижмёшь, начинаете сопли на кулак наматывать, рассказывать, что случайно забыли внести.

– Ваш тон и беспочвенные обвинения в мой адрес считаю не позволительным и оскорбительным, – перебил его Андрей. – Завтра я по распоряжению губернатора Приамурского края Гродекова убываю во Владивосток, но по возвращении в Уссурийск пришлю вам секундантов. Выбирайте оружие и не обольщайтесь, я убью вас любым. Ротмистр, не согласитесь ли вы быть моим секундантом?

– Почту за честь, корнет, – одобрительно проговорил ротмистр.

Андрей повернулся к растерявшемуся чиновнику:

– А сейчас потрудитесь принять имущество по этому списку. И не советую хоть что-то потерять, а то поговаривают, такой грешок за вами водится. Честь имею.

Выйдя из канцелярии, Андрей подозвал вахмистра:

– Василий Иванович, завтра утренним поездом еду во Владивосток, с собой беру Волчка, Ивана и Петра.

– Волчок же гражданский, – поднял брови вахмистр.

– Уже нет, – усмехнулся Андрей, – я принял от него ходатайство о зачислении в отряд экспедиции в качестве охотника. С командованием вопрос уже согласован. Пусть все трое возьмут с собой по паре револьверов. Едем дня на два. Теперь ты. Займись передачей трофеев таможне. Проверь всё от и до.

После акт передачи принесёшь мне, захвачу его во Владивосток. Второе, подготовь список всего необходимого отряду для продолжения рейда и передай его ротмистру, он поможет.

Помощник коменданта утвердительно кивнул.

– Вернусь, чтобы всё было готово к выходу. Иди, занимайся.

Вахмистр развернулся и скрылся в канцелярии.

– Лихо вы с таможенником, корнет, – уважительно покачал головой ротмистр, – но имейте в виду, это ещё тот подлец, будет мстить.

– Не успеет, сучонок. Пристрелю или зарублю – на его выбор.

– Отмажется, – отмахнулся ротмистр, – но вы молодец! Послушайте, а приходите сегодня вечером в офицерское собрание. Познакомитесь с нашими офицерами, раздавим бутылочку Шустовского, расскажете о заварушке с хунхузами. А то весь город гудит, что вы с двадцатью казаками от банды в триста сабель отбились, вот и расскажете, так сказать, из первых уст. В собрании соберутся все свои: офицеры линейного батальона и казаки. Мы же тут живём, как затворники, любые новости – событие, а тут такое. Приходите, уважьте общество.

– Приду, – обречённо вздохнул Андрей. – Где бы перекусить? – с тоской подумал он, – с утра маковой росинки во рту не было, да и форму привести в порядок нужно.

Яков Силантьевич Фельдман, чиновник таможенного управления по городу Уссурийск-Никольский, нервничал. Смутное беспокойство сжимало и так далеко не бесстрашное сердце. Служа в таможне Уссурийска пятый год, он забурел. Для заштатного городка он и раньше был большой шишкой, а два года назад, когда начальник управления местной жандармерии штабс-капитан Ивантеев попросил руки Верочки, родной сестры его жены, положение Фельдмана в обществе взлетело до невероятных высот. Жандармского начальника в городе побаивались, а когда он и Фельдман породнились, то опаска и пиетет к Ивантееву автоматически распространились и на Якова Силантьевича. Зная склочный характер таможенного чиновника, с ним и раньше старались не связываться, а после женитьбы штабс-капитана на Верочке и вовсе стали обходить десятой дорогой.