Будни советского тыла. Жизнь и труд советских людей в годы Великой Отечественной Войны. 1941–1945 - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Зубов, Дмитрий Дегтев cтр.№ 20

В-четвертых, солдаты вермахта изображались сплошной бандой мародеров и грабителей. Отнимавших у народа даже детские платья. Конечно же и это имело место, только вот «факты», приводившиеся в газетах, были нацелены на тех, кто питал иллюзии, будто «при немцах будет сытая жизнь», а также на «обиженных советской властью», например раскулаченных, надеявшихся, что немцы вернут им отнятое добро. Народу недвусмысленно намекали: не надейтесь, мол, они с вас последние трусы снимут!

Примечательно также, что если в 1941 году СМИ в основном сообщали о зверствах немцев, то в следующем году была вброшена серия публикаций о бесчинствах союзников Третьего рейха: венграх, румынах, итальянцах и финнах. «Вырвавшийся из финского плена красноармеец Василий рассказал о надругательствах и пытках, которым подвергаются советские военнопленные в лагере № 64, – рассказывала статья «Кровавые зверства финнов» от 20 октября 1942 года. – Обычно финские полицейские выравнивали наш строй при помощи автомата. Если кто-либо выдвинулся, то финн дает очередь. На моих глазах были расстреляны многие пленные. Был у нас в лагере украинец по фамилии Бернада. Его застрелили только за то, что он попросил у финна закурить. Однажды мы работали на сплаве леса. Вдруг ни с того ни с сего шюцкоровец выстрелил и убил одного пленного. Еще случай. Нас пригнали рубить дрова для кухни. Вышла повариха-финка. Она взяла у солдата винтовку и застрелила одного пленного».

«Вырвавшийся из белофинского плена красноармеец Терентьев Сергей Павлович рассказал о невыносимых страданиях советских военнопленных, томящихся в лагере близ города Питкяранта, – сообщала сводка Совинформбюро. – «В этом лагере, – сообщил Терентьев, – содержатся раненые красноармейцы. Всех заключенных принуждают работать по 14–15 часов в сутки. Пленных впрягали в плуги и заставляли пахать землю. Финские палачи придумывали для нас ужасную пытку. Они опоясывали пленного колючей проволокой и волочили по земле. Ежедневно из лагеря вывозят трупы замученных советских бойцов».

Данные публикации были спровоцированы большим участием немецких союзников в кампаниях 1942 года, когда войска вермахта на Восточном фронте стали в значительной степени интернациональными. Граждане должны были знать, что не только немцы, но и другие участники войны тоже изверги и кровопийцы. Вместе с тем бросаются в глаза серьезные отличия при описании зверств вермахта и его союзников. Если немцы издевались в основном над мирным населением (о тяжелом положении советских военнопленных и вообще о наличии таковых не сообщалось), то финны, напротив, «гнобили» и убивали именно пленных. О положении населения оккупированных финской армией городов, скажем Петрозаводска, почему-то не рассказывалось. Хотя и там, думается, не все было сказочно.

«Занимался в Ленинской библиотеке, – писал в дневнике профессор Добротвор 27 августа 1943 года. – Там широко развита кража книг. Воруют из витрин. Разнуздался народ. Война нравственно портит людей. «Все позволено» – теперь лозунг войны. Обидно, что расхищают книжное богатство, принадлежащее обществу».

В 1943 году советская пропаганда в целом вернула утраченные в прошлые два года позиции. Красная армия теперь в основном наступала, что, как казалось, подтверждало (пусть и не в том виде, как это было перед войной) торжество советского строя и величие товарища Сталина. Впрочем, несмотря на регулярные сообщения Левитана и сводки в газетах, кое-где народ весьма смутно представлял себе, что происходит на фронте и в мире. Секретарь Горьковского обкома партии по пропаганде И. М. Гурьев, выступая 28 июля 1943 года на 14-м пленуме, рассказал: «Чем, как не отсутствием политической работы, можно объяснить такой факт, что в селе Шарапове Гагинского района не ставилось ни одного доклада. В этом селе ходят такие слухи, что Турция объявила войну Советскому Союзу и что в Шарапове скоро будут немцы. Ходят даже такие слухи, что союзники объявили войну Горьковской области, что сначала ввели колхозы, а вот теперь хотят колхозников сделать единоличниками». ^[45]

Характерной приметой времени стал следующий эпизод. В канун нового 1944 года власти города Горького решили преподнести горожанам в качестве подарка эскиз грандиозного проекта монументальной лестницы-памятника на Волжском откосе. Он был разработан старейшим архитектором города А. А. Яковлевым, утвержден горсоветом и правительством СССР. Сейчас, когда в стране были повсеместно снижены нормы на хлеб, а из-за нехватки дров народ стал пилить на топливо заборы, лестницы и дворовые деревья, этому было конечно же самое время!

Вообще, идея величественной лестницы, которая соединила бы Советскую площадь (ныне Минина) и реку Волгу, была задумана еще в 30-х годах в эпоху грандиозных проектов по перестройке советских городов. Однако осуществить идею, подобно Дворцу Советов в Москве и другим аналогам, не успели. Во время войны после побед Красной армии под Сталинградом, Курском и Киевом проект был глубоко и творчески переработан. Лестницу решено было превратить в невероятный по своим масштабам монумент советскому народу и его подвигам.

«Грандиозное сооружение резко изменит архитектурный облик набережной и Волжского откоса, – писала «Горьковская коммуна». – Взбегая по косогору пологими, широкими маршами мраморных ступеней, украшенная групповой и индивидуальной скульптурой, лестница хорошо увяжется с окружающим ансамблем кремлевских стен и откоса и будет логично соединять берег реки с нагорной частью города. С широких лестничных площадок потоки людей будут расходиться по живописным террасам. На балюстраде террас будут установлены бюсты героев Отечественной войны. Эта мраморная летопись будет перекликаться со скульптурными группами, отражающими героику наших дней».

Сам спуск к Волге планировался в духе традиционного сталинского ампира. Под нижней частью лестницы предполагался не просто тоннель, а помпезный виадук в виде колоннады со статуями с несколькими нисходящими лестницами. Широченное трехсотметровое подножие лестницы заканчивалось выходом на мраморные и гранитные ступени трибун планируемой Центральной водной станции города, спускающиеся непосредственно к воде. В двух местах гигантскую лестницу должны были пересекать широкие аллеи, также украшенные статуями полководцев и героев войны. Ну а наверху венчать невероятный ансамбль должен был высеченный из мрамора и распростершийся на искусственном холме тридцатиметровый орден Ленина! Эту награду Горьковский край (тогда еще не область) получил в 1934 году. По замыслу Яковлева, его должны были днем и ночью видеть все подплывающие к городу пассажиры теплоходов с расстояния в десятки километров. А под орденом было отведено место для мраморных статуй руководителей партии и правительства: Сталина, Калинина, Жданова, Молотова и Берии.

Закладка фундамента лестницы, несмотря на бедственное положение и нищету, состоялась уже в 1943 году, а завершить строительство хотели к июлю следующего года. Предполагалось, что к тому времени Германия уже будет окончательно разгромлена. Однако гигантоманческим планам горьковских чиновников не суждено было сбыться. Так же как и нынешним чиновникам, им банально не хватило средств. Проект несколько раз пересматривался в сторону упрощения и удешевления. А когда в 1949 году лестница была все-таки достроена, там не оказалось ни «водной станции», ни виадука с колоннадой, ни ордена Ленина со статуями. Да и в качестве материала вместо мрамора и гранита в ход пошел обычный железобетон. В итоге вместо планируемой монументальной лестницы-памятника народ получил просто Чкаловскую лестницу…