Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи - читать онлайн книгу. Автор: Александр Полещук cтр.№ 64

Перепечатка писем на машинке входила в обязанности Мариане — технического секретаря ВЕБ Маргарете Кайльзон. Дождавшись, когда будет напечатано последнее письмо, Гельмут размашисто подписал каждое (Hel… и росчерк) и передал Магнусу. Теперь письма попадут в очередную порцию почты, которую получат курьеры, чтобы развезти по конспиративным адресам и сдать надлежащим лицам, известным им только по псевдонимам.

Закончив дела, Гельмут ушёл из особняка первым, захватив с собой два свежих номера «Инпрекорра» ^[49].

Успешная деятельность возглавляемого Георгием Димитровым Западноевропейского бюро продолжалась четыре года, а это немалый срок для нелегальной политической организации, имеющей разветвлённую сеть. «Благодаря своему многолетнему опыту, Димитров был весьма компетентен в вопросах конспирации, и мы, немецкие товарищи, многому научились у него в этой области, — вспоминал Рихард Гиптнер. — За все годы существования Западноевропейского бюро не было ни одного провала конспиративной квартиры или заседания и ни одного связанного с этим ареста» .

После кровавого Первомая, когда полиция расстреляла не разрешённую властями демонстрацию берлинских рабочих, по распоряжению премьер-министра Пруссии социал-демократа Мюллера была закрыта коммунистическая газета «Роте фане». Но газета берлинского гауляйтера Национал-социалистской партии Геббельса «Ангрифф» продолжала нацистскую пропаганду. Социал-демократический министр внутренних дел Зеверинг запретил Союз красных фронтовиков ^[50]. Но штурмовики безнаказанно нападали на рабочие клубы. Коммунисты опубликовали воззвание, в котором разгон мирной демонстрации назвали кровавым террором, организованным директором полиции социал-демократом Цергибелем; депутат от КПГ Вильгельм Пик потребовал в рейхстаге наказания виновных. Но члены социал-демократической фракции, самой многочисленной в парламенте, не поддержали его предложение. Как тут было не вспомнить Гельмуту прозвучавший на последнем конгрессе Коминтерна вывод о смыкании социал-демократии с фашизмом!

Рост фашистской опасности означал рост военной угрозы. Однажды Димитров отправился в Шёнеберг — там, во Дворце спорта, нацисты проводили митинг. «Я доведу возмущение до ярости, и оно станет морем огня, из которого вырвется возглас: „Дайте оружие!“, — постепенно накаляясь, кричал Гитлер. — Предстоит кровавая борьба, и элите тоже придётся привыкать к чёрному хлебу. Но когда мы завершим нашу борьбу, обеспечим себе жизненное пространство, у всех будет работа, у всех будет хлеб!» Безработные, люмпены и вполне благополучные на вид мужчины и женщины, оцепенев от восторга, внимали новому вождю. Было видно, что они уже готовы громить — если не соседнюю страну, то хотя бы рабочий клуб. И от этой грозной силы Димитрову стало не по себе…

Натиск нацизма необходимо было остановить. Но как? Государственная власть не может или не хочет это делать. Оставалось уповать на волю масс. Задумывая проведение антифашистских и антивоенных мероприятий, Исполком Коминтерна ставил задачу вовлечь в них всевозможные движения и организации, но не афишировал участие коммунистов. На плечи Гельмута и его сотрудников легла практическая реализация выдвинутых задач. Надо было искать союзников среди известных деятелей культуры и науки, нащупывать подходы к некоммунистическим организациям, убеждать их в необходимости совместных действий и при этом оставаться в тени — вроде режиссёра за кулисами.

Первым мероприятием подобного рода стал Антифашистский конгресс, прошедший в марте 1929 года в Берлине. Затем состоялись антивоенные акции, приуроченные к 15-летию начала мировой войны. Димитров провёл несколько совещаний представителей компартий по этой теме. Несмотря на запреты и аресты, в демонстрациях под лозунгами Коминтерна участвовали десятки тысяч человек. С тех пор 1 августа стало традиционным днём борьбы против империалистической войны.

Параллельно шла подготовка Европейского крестьянского конгресса. В переписке с партиями Димитров обсуждал платформу, которую компартии собирались предложить делегатам, поскольку влияние фашизма на массы росло не только в городах. В декабре 1929 года Димитрова вызвали в ИККИ в связи с подготовкой конгресса. Его проект резолюции был принят за основу.

За время отсутствия Димитрова в Москве произошло много знаковых перемен. В апреле на Объединённом пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Сталин раскритиковал позицию Бухарина и его группы по вопросам внутренней и внешней политики. В частности, было сказано, что Бухарин «не видит и не понимает тех новых задач Коминтерна по изгнанию правых из компартий, обузданию примиренчества и очищению компартий от социал-демократических традиций, которые диктуются нарастающими условиями нового революционного подъёма». В заключение своей обширной речи Сталин потребовал осудить взгляды группы Бухарина, признав их несовместимыми с линией партии и полностью совпадающими с позицией правого уклона .

Противоречивые мысли не покидали Димитрова. Надо было как-то объяснить себе причины стремительного развенчания Бухарина, близкого соратника Сталина, заменившего в ИККИ Зиновьева с его маниакальной идеей раздувания революционного пожара. В среде коминтерновцев циркулировала многозначительная подробность: накануне VI конгресса Бухарин, не согласовав предварительно со Сталиным свои тезисы по международному положению, разослал их делегациям, что очень не понравилось Иосифу Виссарионовичу. Но никто не мог поручиться, что в истории с Бухариным не существует других обстоятельств и подспудных мотивов, до поры скрываемых от посторонних глаз и ушей. Ведь члены ЦК ВКП(б) без колебаний проголосовали за его отзыв с главного поста в Коминтерне и выведение из состава Политбюро. И это коллективное мнение выглядело в глазах Димитрова самым сильным доводом.

Окончательную точку в судьбе Бухарина как деятеля международного коммунистического движения поставил X пленум ИККИ, состоявшийся ровно через год после VI конгресса Коминтерна — звёздного часа Бухарина. Подтверждая соответствующее решение Политбюро ЦКВКП(б), пленум снял его с поста члена Президиума ИККИ. И хотя формально Бухарин не был выведен из состава ИККИ, он с тех пор ни разу не появился в доме Коминтерна.

В Политкомиссии первая роль перешла к члену Политбюро ЦК ВКП(б) Вячеславу Михайловичу Молотову, избранному год назад членом Президиума ИККИ. Зал аплодировал ему с таким же энтузиазмом, с каким годом раньше аплодировал Бухарину, который низвергал Зиновьева, а ещё раньше — Зиновьеву, разоблачавшему интриги Троцкого. Так уж повелось: колонны революционных борцов выталкивали из своих рядов сомневающихся и колеблющихся, безжалостно растаптывали тех, чьим призывам вчера внимали с молитвенным восторгом…

Димитров не смог участвовать в работе пленума, поскольку занимался подготовкой конгресса Антиимпериалистической лиги во Франкфурте-на-Майне. Можно с уверенностью предположить, что он и не особенно стремился попасть в поле зрения своих партийных оппонентов, которые не преминули бы воспользоваться ситуацией, чтобы вновь поднять вопрос о примиренческом отношении Димитрова к социал-демократическим пережиткам в БКП.