Иностранка - читать онлайн книгу. Автор: Арина Теплова cтр.№ 7

— Премного благодарен вам за это, Екатерина Семеновна, — кивнул, поклонившись, Григорий.

Поручик Григорий Петрович Чемесов был представительным и видным придворным и занимал небольшую должность при дворе Екатерины Алексеевны. Благодаря своим высокопоставленным покровителям, Потемкину и княгине Д., Чемесов получил это место и понимал, что от его поведения при дворе зависит дальнейшая карьера.

— Ты должен быть уверен, что девица Озерова полностью подчиняется тебе и готова ради тебя на все. Только после этого я скажу, как следует поступить дальше, — загадочно сказала княгиня.

— Но мне кажется, она готова.

— Тебе кажется, или ты уверен? — спросила Екатерина Семеновна строго. — Наше дело весьма важное и очень деликатное, и я бы не хотела, чтобы в нем участвовали люди, которые не до конца уверены в своих силах.

— Да, она влюблена в меня, как кошка. И, ежели я велю, сделает все. Ваша светлость, Екатерина Семеновна, дайте мне поручение, я все исполню! — выпалил Чемесов, понимая, что настал тот момент, когда он может завоевать доверие облеченной властью и обласканной государыней княгини Д.

— Браво, Григорий, — кивнула довольно княгиня и небрежно добавила: — Если все так, как ты говоришь, вскоре жди от меня письма. Когда я решу, что время пришло, вызову тебя и объясню, что следует сделать…

Когда лакей закрыл дверь за Чемесовым, княгиня, проворно откинув от себя собачку, встала. Она проследовала в смежную комнату и приблизилась к полноватому, с внушительной фигурой мужчине лет пятидесяти, который, развалившись, сидел в кресле в одном халате и потягивал игристое вино из хрустального бокала. Потемкин, а это был он, вскинул затуманенный вином взор на Екатерину Семеновну, едва она приблизилась, и поинтересовался:

— И что наш молодец?

— Как обычно, одна бравада и пылкость, — поморщилась княгиня, усаживаясь в кресло напротив Григория Александровича. — Я ему велела потребовать с Озеровой признаний в любви. Ведь именно после этого он сможет просить ее сделать то, что нам надобно.

— Да, вы верно подметили, Екатерина, ради любви люди на многое способны. Даже отравить кого-нибудь…

— Тише, Григорий Александрович! — смутилась княгиня, испуганно оборачиваясь на приоткрытую дверь. — Вы же знаете, везде есть уши.

— Вы правы, я погорячился. Но этот Зубов просто выводит меня из себя. Как он смеет, этот мальчишка, у которого молоко на устах не обсохло, посягать на мою власть и влияние!

— Вот именно, смеет, — кивнула Екатерина Семеновна. — Да еще как смеет! Он вообще обнаглел. Вчера на приеме в честь турецкого посла даже не поздоровался со мной, нахально ухмыльнулся мне в лицо и прошел мимо!

— Каков наглец! — тут же возмутился Потемкин. — Весь в своего отца, вора и взяточника.

— Его давно надо поставить на место! — раздраженно заметила княгиня. — И как императрица не видит, что этот Зубов глуп, как пробка, и бездарен? Не пойму, Екатерина Алексеевна всегда отличалась взыскательным и утонченным вкусом при выборе мужчин.

— Он молод и горяч, вот и весь секрет, — поморщившись, заметил Потемкин.

— Этого наглого мальчишку следует убрать из покоев государыни как можно скорее, пока он не наделал дел и не раздал лучшие должности своим приближенным.

— Да, следует его убрать, вы правы, — кивнул Потемкин, вновь отпивая вино. — А лучше — вырвать его вовсе!

— Да, согласна с вами, Григорий Александрович, — кивнула, мрачно улыбаясь, княгиня, оценив метафору «вырвать» в сочетании с фамилией Зубов.

Машенька еще раз оглядела себя в простое зеркало, висящее на стене, и вновь поправила изысканно элегантную модную прическу, в которую уложила свои чуть напудренные, темные густые волосы. Выше среднего роста, девушка обладала изящной фигурой, округлыми плечами и высокой грудью. Стройные покатые бедра ее и длинные ноги были скрыты под пышными юбками платья и практически не угадывались среди бархатных складок материи. Удовлетворенно отметив, что все в порядке, она оправила оборку закрытого лилового наряда и вышла из своей маленькой комнатки. Оглядевшись и отметив снующих по дворцу слуг, девушка направилась в центральную часть анфилады комнат к спальням императрицы Екатерины Алексеевны.

Уже три месяца Маша служила фрейлиной при государыне. Еще в прошлом декабре девушке исполнилось полных восемнадцать лет, и она чувствовала себя вполне взрослой барышней и готовилась стать надежной и незаменимой фрейлиной Екатерине Алексеевне. Стареющая императрица, которой уже перевалило за шестьдесят, была строгой, своенравной, но доброй женщиной. Да, она была придирчива к Машеньке, но все же справедлива, зря не бранила и очень уважительно говорила с девушкой.

Поначалу императрица предвзято и как-то холодновато относилась к Маше и почти не замечала ее в своем окружении, потому что девушка была еще слишком молода. Но через пару недель, когда одна из фрейлин государыни, которая выполняла мелкие поручения, неожиданно заболела и слегла с чахоткой, Екатерина Алексеевна предложила Машеньке выполнять ее работу. Девушка с воодушевлением согласилась, и уже вскоре императрица стала полностью доверять Озеровой и со спокойной душой поручала ей разнообразные дела, такие, как подобрать перчатки в модном салоне или приобрести интересную книгу в печатной лавке, где продавались разнообразные новые издания, или проверить, как накормили ее любимых собачек.

Да все эти дела были довольно мелкими и порой вызывали у других фрейлин ехидные улыбки. Но Машенька отчего-то чувствовала, что нравится Екатерине Алексеевне, и то, как она исполняла свои обязанности, вполне устраивает императрицу, ибо наедине она постоянно хвалила девушку, и говорила, что из нее выйдет толк. При Екатерине Алексеевне постоянно находилось шесть приближенных фрейлин, но все они уже более двадцати лет служили государыне, и, конечно же, она доверяла им более ответственные дела. Но остальные фрейлины при дворе вообще слонялись без дела, и их собирали в тронном зале только для массовости, когда проходили приемы послов или при награждении отличившихся военных и государственных сановников.

Императрица Екатерина Алексеевна обычно вставала рано, около шести. Она сама заваривала себе кофе и далее писала за своим секретером. Около восьми к ней приходил личный парикмахер и главная фрейлина, которые помогали государыне облачаться и причесываться. И Маша знала, что ранее девяти к Екатерине Алексеевне приходить не стоит. Оттого, уточнив время у камердинера, который попался ей по дороге, девушка решила пойти немного медленнее, так как еще было только половина девятого. Она прошла по длинному коридору и со второго этажа услышала приглушенные голоса и смех снизу. Тенор показался ей знакомым, Машенька невольно остановилась на лестнице и чуть склонилась, устремив пытливый взор на двух гвардейцев в красно-зеленых мундирах и двух молодых дам в светлых платьях. Все четверо весело и оживленно о чем-то разговаривали.

Машенька вмиг напряглась всем телом, тут же узнав со спины Григория Чемесова, который в последнее время занимал все мысли девушки. Григорию едва исполнилось двадцать пять лет, пять из которых он провел на службе в гвардии. Он происходил из известного дворянского рода и служил адъютантом при цесаревиче Павле Петровиче.