Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Нагорный cтр.№ 15

— Да-да, я кажется, понимаю. — Радостно улыбаясь, покивал Матвей.

— И ещё так можно сравнивать результаты соревнований с прошлогодними, например. — Похоже, я и сам начал понимать. — И самый лучший результат считается рекордом. Например, какой-нибудь Вася Пупкин пробежал стометровку за девять с половиной секунд лет десять назад. Но за все последующие соревнования никто больше не пробегал её так быстро, поэтому результат Васи Пупкина считается рекордом. И рекордом он будет до тех пор, пока кто-нибудь, например, Вы, не пробежит быстрее. Тогда Ваш результат становится рекордом и держится до следующего раза. Некоторые рекорды не могут побить долгие годы. Понимаете?

— Да-да! — с готовностью закивал Матвей. — Я только не понял, что он пробежал за девять секунд.

— А-а-а! Не обращайте внимания. Это просто у нас в Австралии одна дистанция так называется. — Я про себя чертыхнулся по поводу непонятного здесь слова и объяснил как смог. — Примерно, пятьдесят саженей в длину будет.

Матвей покивал, похоже, идея с засеканием рекордов ему понравилась.

— Александр Константинович, а какие ещё соревнования бывают? — спросил он с очень живым интересом.

— Ну… — Начал вспоминать я. — Ну, там ещё на другие дистанции… расстояния бегают… Так… А! На лошадях ездят, — тут ведь автомобилей нет, так что про Формулу-1 лучше не заикаться. Блин! Да тут же и волосипедов нет. Тьфу! Чёрт! Ве́лосипедов! Надо запомнить, может, как раз и изобретём. — Ещё на лодках кто быстрее плавают. Да и просто плавают, кто быстрее. Да много всего, всё-то сразу и не вспомнишь! — Я посмотрел в горящие глаза купца второй гильдии и сказал: — Я Вам потом-то ещё расскажу, не переживайте! Просто сейчас всё не вспомню. — И развёл руками, мол, извини.

— Да-а! Интересно Вы там живёте. — Покивал головой Матвей. — И всё это ради одной забавы?

— Нет, ну, что Вы?! — Я хотел привести какие-нибудь аргументы в пользу занятия спортом, но понял, что почти всё это действительно только ради забавы. — Считается, что занятие спортом укрепляет здоровье и делает людей сильными и выносливыми. — Тут я вспомнил, что по легенде я, занимаясь спортом, как раз здоровья-то чуть и не лишился, но вслух говорить об этом не стал.

— Спорт — это вот эти все состязания? — предположил Матвей.

Умом я понимал, что на самом деле надо бы сказать, что нет, но тогда нужно будет объяснять, что такое спорт, а нужных слов для этого у меня всё равно бы не нашлось. Так что…

— Ну, можно и так сказать. — Временно согласился я.

— Ну, всё, господа! На сегодня хватит! Надо и на завтра что-нибудь оставить. — Громко сказала Лерка и встала из-за рояля.

Пока мы с Матвеем болтали, она добросовестно развлекала народ. Но теперь она, похоже, подзадолбалась, и нам действительно сейчас лучше свалить к себе.

Мы откланялись и ушли, обещая вернуться завтра и рассказать ещё что-нибудь про Австралию. Ну, и сыграть, конечно, как же без этого.

— Сань, а я не помню, ты на гитаре играть умеешь? — спросила Лерка, когда мы вернулись в свой номер.

Я пожал плечами.

— Так… три блатных аккорда, а что?

— Да как тебе сказать? — это был не вопрос, а наезд. — Я чё, одна должна отдуваться там перед этими господами? Ты давай тоже участвуй! Помогай уже, брат!

Я помялся. Вроде она и права, но если так рассудить, то кто её вообще заставлял эти концерты начинать? А теперь уже всё! Просто так не соскочишь!

— Ну, я не знаю… У меня и гитары-то нет.

— А это ничего. — С готовностью успокоила меня Лерка. — Уж гитару-то мы тебе найдём. Главное, чтобы ты на ней стренькать чего-нибудь смог.

— Лер, — сказал я, садясь на диван. — Дак, а чё стренькать-то? Сама ж говорила, что попса здесь не прокатит.

— Саш, а вот ты возьми и подумай. — И она плюхнулась в своё любимое кресла у окна. — Лепса им спой, или Стаса Михайлова что ли. Чё ты как маленький? Кто, в конце концов, старший брат?

Я задумался. В башку упорно ничего не лезло.

— Лер, — я решил отвлечься от гитарной темы. — Слушай, а у них же тут велосипедов ещё нет.

— О-о-о! Да ты никак велосипед изобрести собрался!

Да. Звучало как-то не двусмысленно даже, а с таким нескрываемым сарказмом, что я даже и не знаю… Короче, идея оказалась обхаяна на самом начальном этапе. Очень по-леркиному. Очень!

— А чем тебе велик не нравится? — всё-таки решил я разобраться с проблемой.

— Да нравится, нравится. Только из чего ты его тут делать-то собрался? Из дерева? Или из чугуна отлить? Здесь же ни алюминьки ни титана нет.

Аргументы серьёзные, но как-то же раньше на них и без титана ездили.

— Сталь есть. — Не сдавался я.

— Сань, он же неприподъёмный будет.

— Михайлов что-нибудь придумает.

— Сань, ну и вот нафиг он ему, придумывать что-то?

Кстати, да. Роман Григорич, конечно, неплохой мужик, но ему действительно может быть не до велосипедов.

— Сань, и ещё здесь нет резины.

А вот это проблема. И ещё какая! Ладно, велосипед нам ещё не завтра изобретать, может и придёт в голову какая полезная мыслишка.

— Саня! — отвлекла меня от мрачных мыслей Лерка. — Ты это… Запиши его в список, а там посмотрим.

Вот, так-то лучше. А то взяла моду, чуть что, сразу критиковать.

Лерка вдруг рассмеялась.

— Ты чего? — незамедлительно поинтересовался я.

— Да я это… представила отлитый из чугуна велосипед, и как ты на нем пытаешься ехать.

Я тоже попробовал представить, мысленно поржал, и подумал, что где-то я про такое уже слышал. Чё-то прикольное ведь было…

— Сань! Саня! Са-а-аня-а-а!

— Чё?

— Ты уснул там что ли? Зову-зову…

— Я это… Песню одну вспомнил. Про велик из чугуна.

— Да ладно! — не поверила Лерка.

— Пру на велике любимом. Он зовётся «Украина», но седло от унитаза, а педаль от пианино…

Я напел всё, что смог вспомнить. Фара мощная от КрАЗа и всё такое… И стал обозревать произведённый эффект. Лерка, с глупой улыбкой слушавшая всё это, сначала молча смотрела на меня, потом захрюкала от смеха.

— Ты чего? — не понял я.

— Вот блондинка снова валит! — процитировала она рассмешившую её строчку.

— Ага! Агата!

— Надеюсь, ты не это им петь собрался?

И мы оба заржали.

Я лечу. Нет, я не на самом деле лечу, я сплю. И мне снится, что я лечу. Лечу я на велосипеде. Нет, не на том из хулиганской песни, а на своём, восемнадцатискоростном. Сверху у меня дельтаплан как-то приделан. Я лечу. Покрутишь педали, быстрее полетишь. Куда рулём повернёшь, туда и поворачиваешь. Высота только не меняется.