Волна страсти - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Джо Патни cтр.№ 7

Интересно, как выглядит дом изнутри? Несмотря на то что лорд Боуден считал его шпионом, Кеннет как боевой офицер славился умением хорошо ездить верхом, точно определять местоположение противника и наносить его на карту. Но ему еще никогда не приходилось проникать в тыл противника таким необычным путем, как сейчас.

Решительно сжав губы, Кеннет пересек улицу. Дело было ему не по душе, но ради спасения Бет и Саттертона он был готов пойти на обман и предательство. Оставалось только надеяться, что с Божьей помощью все скоро выяснится. Виноват Ситон или нет, лишь бы поскорее все кончилось.

Кеннет долго стучал в дверь и начал уже беспокоиться, что Ситона нет в городе, как дверь наконец открылась и на пороге появилась молоденькая служанка.

– Слушаю, сэр? – сказала она, стараясь отдышаться, как будто пробежала большое расстояние.

– Я капитан Уилдинг, – сказал Кеннет звучным голосом. – Мне необходимо видеть сэра Энтони.

Его внушительный вид вызвал у девушки доверие, и она присела в реверансе.

– Прошу вас, сэр.

Служанка провела Кеннета наверх, в мастерскую, расположенную в глубине дома.

– Сэр Энтони, к вам капитан Уилдинг! – провозгласила девушка и немедленно исчезла.

Кеннет шагнул в мастерскую, и ему ударила в нос едкая смесь льняного масла и скипидара. Несмотря на уютные кресла и диваны, комната была все же мастерской художника. Через высокие стрельчатые окна струился мягкий свет. Две другие стены были завешаны самыми разными полотнами.

Кеннету захотелось поближе рассмотреть картины, но, решив, что сначала дело, а уж потом удовольствие, он посмотрел в дальней конец мастерской, где на бархатном диване лежала полуобнаженная женщина. При виде Кеннета ее скучающее лицо оживилось.

Взгляд Кеннета лишь мельком скользнул по расположившейся на диване натурщице и сосредоточился на намеченной жертве. Безупречно одетый в утренний наряд джентльмена, сэр Энтони Ситон стоял перед мольбертом в центре мастерской, держа в одной руке палитру, а в другой – длинную кисть. Фигурой и цветом волос он напоминал своего старшего брата, однако был более стройным и подвижным.

Не обращая ни малейшего внимания на непрошеного гостя, Ситон продолжал наносить на холст аккуратные мазки. Кеннет кашлянул.

– Какой черт вас принес и что вам понадобилось в моей студии? – недовольно спросил сэр Энтони, не отрывая глаз от холста.

– Меня зовут Кеннет Уилдинг. Один из ваших друзей сказал мне, что вам срочно нужен секретарь.

Во взгляде художника, остановившемся наконец на неожиданном госте, мелькнуло удивление.

– Какой наглец позволил себе такое? Фрейзер? Тернер? Хэмптон?

– Этот джентльмен просил не называть его имени.

– Скорее всего, это Фрейзер. – Сэр Энтони оценивающе посмотрел на Кеннета. – Ваше образование, мистер Уилдинг?

– Мне кажется, он выглядит очень опытным, – захихикала натурщица, завороженно глядя на обтянутые лосинами мускулистые бедра Кеннета.

– Это не будет входить в его обязанности, Лавиния, – сухо заметил художник. – Мой секретарь должен быть умен и деятелен, ко всему прочему он должен владеть пером.

Решив пока умолчать о титуле, а во всем остальном быть по возможности честным, Кеннет ответил:

– Еще две недели назад я был капитаном Стрелковой бригады. Там я приобрел немалый опыт. Это касается и умения подчинять себе людей. Кроме того, я служил адъютантом при генерале и научился неплохо составлять приказы.

– Вы начинаете интересовать меня, капитан Уилдинг. – Сэр Энтони положил палитру и кисть на маленький столик, стоявший по его левую руку. – Лавиния, пойди выпей чаю, а я пока потолкую с человеком.

Натурщица поднялась и неохотно накинула на себя шелковый халат. Медленным шагом она проплыла мимо Кеннета, коснувшись его ног полами своего халата. Открытый вырез не скрывал ее пышной груди. Она одарила Кеннета многообещающей улыбкой и вышла из мастерской.

Когда дверь за ней закрылась, Ситон пристально посмотрел на своего гостя.

– Почему армейский офицер захотел вдруг стать секретарем? – недоверчиво спросил он.

– Мне нужна работа, – кратко ответил Кеннет. – Сейчас, когда война окончена, многие офицеры остались не у дел.

Лицо сэра Энтони подобрело.

– Считаю позорным такое отношение нации к своим солдатам, спасшим цивилизацию от корсиканского чудовища. – Явно колеблясь, он окинул недоверчивым взглядом крепкую фигуру своего гостя. – Однако я не могу нанять секретаря, который совсем не разбирается в искусстве.

Кеннет уже привык, что его принимают за человека, которому под силу только укладывать кирпичи.

– Меня всегда интересовало искусство, и когда я был на континенте, мне посчастливилось познакомиться с работами великих мастеров. Я видел фрески в церквях Голландии и Бельгии. В парижском Лувре мне посчастливилось увидеть величайшие произведения мирового искусства, собранные там за время войны, которые потом были возвращены на их родину.

– Все эти знания весьма поверхностны, – заметил художник. – Даже если постоянно смотреть на море, плавать не научишься. Что ж, посмотрим, как вы разбираетесь в искусстве. Следуйте за мной.

Ситон подошел к двустворчатой двери и распахнул ее. Кеннет шагнул в комнату и застыл на пороге. Прямо перед ним висело огромное полотно самой известной картины сэра Энтони.

– Вы знаете эту картину, капитан Уилдинг?

У Кеннета пересохло во рту.

– Каждый в Британии видел хотя бы репродукцию вашей картины «Гораций на мосту», но черно-белые копии не отражают и малой доли того, что я вижу. Это потрясающе!

Кеннет с благоговением стал рассматривать картину. Всю левую ее часть занимала фигура Горация.

За ним виднелся мост через Тибр. В конце моста были изображены двое римлян, строящих заграждения, чтобы не пропустить врага. Широким фронтом на мост наступали вражеские войска; казалось, лишь один Гораций сдерживает их натиск.

– Расскажите мне о картине, – приказал сэр Энтони.

Вопрос был поставлен не совсем точно, поэтому Кеннет решил проявить как можно больше осторожности.

– Технически она выполнена великолепно. Ваша манера письма напоминает полотна Жака Луи Давида.

Ситон фыркнул.

– Ничего похожего. Мой стиль гораздо выше. Давид – просто зазнавшийся французский ремесленник, да к тому же бунтовщик.

«От скромности Ситон не умрет», – подумал Кеннет и продолжил:

– Вся сила картины в композиции. Гораций держит меч под определенным углом, эта деталь поражает своей точностью, а картина выигрывает.

Ситон одобрительно кивнул.

– Мне приходилось видеть другое толкование этой темы. Там Гораций был изображен закаленным бойцом. На вашем же полотне он выглядит мальчиком, что придает особую остроту восприятия картины. Он никогда не участвовал в сражении и потому немного боится. По глазам видно, что ему жаль расставаться с жизнью, которую он еще не познал, однако каждый изгиб его тела, каждый его мускул говорит о том, что он будет стоять до конца, чего бы ему это ни стоило.