Волна страсти - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Джо Патни cтр.№ 33

Сэр Энтони внезапно нахмурился.

– Разве вы не должны сейчас позировать Ребекке? – спросил он.

Кеннет посмотрел на часы.

– Да, сэр. Я спустился вниз, чтобы закончить кое-какую работу, но, думаю, дела могут подождать. – Кеннет направился к двери.

Он уже взялся за ручку; но в это время сэр Энтони заговорил снова:

– Она умерла, и, да простит меня Бог, в этом есть доля моей вины.

От неожиданности Кеннет вздрогнул. Он молча вышел из комнаты, чувствуя, как к горлу подступает комок. Если то, что сказал сэр Энтони, правда, то остается только уповать на Господа.

Ребекка вошла к себе в мастерскую, чувствуя необычайный прилив сил. После просмотра рисунков Кеннета всю усталость как рукой сняло. Рисунок с изображением умирающего на поле брани солдата говорил о недюжинных способностях художника, особенно если учесть, что он был самоучкой. Неудивительно, что она сразу потянулась к нему: под грубым солдатским обличьем пряталась нежная душа художника, родственная ее собственной душе. Возможно, общность их интересов положит начало крепкой дружбе.

Ребекка подошла к рабочему столу и начала смешивать краски, что она делала почти ежедневно и что стало для нее привычкой, не требующей особого внимания. Руки были заняты делом, а в голове роились вопросы. Только ли дружбы она хочет от Кеннета?

В голове мелькнула сумасшедшая мысль о возможном замужестве, но она быстро отогнала ее. Даже если Кеннет и заинтересуется ею, несмотря на ее изгнание из светского общества, она не сможет себе позволить лишиться свободы, которая нужна художнику как воздух. Эгоизм, без которого не может существовать художник, не сделает из нее добропорядочной жены.

Ребекка пришла к заключению, что любовная связь с Кеннетом, пожалуй, больше ей подойдет. В их среде к таким вещам относятся запросто, но они постараются вести себя осторожно, и никто об этом не узнает. Отца интересует только его искусство, и он не станет возражать, а возможно, и вовсе ничего не заметит.

Ребекка воспитывалась в семье, где придерживались свободных взглядов на любовь, но в то же время она видела, что любовь – дело непростое и нередко чреватое многими неприятностями. Вне всякого сомнения, добрейшая Лавиния научит ее избегать нежелательных последствий, но это еще не самое главное. Все имеет свое начало и конец, и любовь может скоро закончиться, а это принесет Ребекке только страдания. Несмотря на то что Кеннет находит ее привлекательной и они могли бы стать любовниками, все же лучше быть его наставницей живописи, чем никудышной любовницей. Они оба это прекрасно понимают.

Тяжело вздохнув, Ребекка продолжала смешивать краски. Все-таки дружба есть дружба, и она ни к чему не обязывает. А похотливые мысли – долой из головы.

Какое счастье, что она может помочь Кеннету стать настоящим художником! Ребекка закончила приготовление красок и встала. На ее лице сияла улыбка. Она все тщательно подготовила к приходу Кеннета.

Уилдинг вошел в мастерскую одетый в сапоги, бриджи и рубашку с распахнутым воротом, как того желала Ребекка. У девушки перехватило дыхание. Выражение его лица было сумрачным, что делало его настоящим пиратом, живущим по одним только ему известным законам. Ребекка молила Бога, чтобы он помог ей ухватить это сходство и передать его на холсте.

Пребывая в прекрасном расположении духа, она улыбнулась и шутливо заметила:

– Вам совсем не обязательно вести себя так, будто вас ведут на виселицу. – Ребекка вытерла руки. – А у меня для кого-то большой сюрприз.

– Наверное, попугай, который должен сидеть у меня на плече, – сухо заметил Кеннет.

Ребекка весело рассмеялась.

– Хорошая мысль, но думаю, что Грей-Гаст вполне его заменит. Следуйте за мной.

Они вышли из мастерской и направились по коридору в противоположный конец мансарды, минуя с десяток закрытых дверей, за которыми, по всей вероятности, жили слуги, пока не подошли к двери, расположенной в самом конце коридора. Ребекка открыла ее и отступила, предоставив Кеннету возможность войти первым.

Кеннет обвел взглядом комнату с единственным окном и незамысловатой мебелью, и его глаза остановились на стоявшем в самом центре мольберте, рядом с которым располагался шаткий сосновый стол, весь заставленный банками с масляными красками и кистями всех размеров. Ничего не понимая, капитан удивленно посмотрел на девушку.

– Если вы собираетесь серьезно заняться живописью, вам нужна мастерская, – объяснила Ребекка. – Думаю, эта комната, выходящая окном на север, вам подойдет. Если вам еще что-нибудь понадобится, вы всегда сможете взять это в моей мастерской. – Она протянула Кеннету тяжелый железный ключ. – Эта комната будет в полном вашем распоряжении.

Рука Кеннета дрожала, когда он принимал ключ.

– Я не заслуживаю такого внимания, – сказал он охрипшим от волнения голосом. – Почему вы так добры ко мне, Ребекка?

Вопрос был явно не риторическим, и Ребекка немного растерялась.

– Возможно, в знак благодарности судьбе за то, что она была ко мне более милостива, чем к вам, – ответила она, медленно подбирая слова. – Или, возможно, такую мастерскую я хотела бы иметь, если бы мне, как и вам, запрещали заниматься живописью.

– Я не заслуживаю этого, – снова повторил Кеннет, и в его глазах застыла боль. – Если бы вы только знали…

Наступило неловкое молчание, которое могло в любое мгновение обернуться вспышкой страсти. Ребекка старалась не смотреть на быстро пульсирующую жилку на шее Кеннета. Он был удивлен и взволнован. Он все еще не мог прийти в себя от королевского подарка. Впервые в жизни он увидел, что его мечту восприняли всерьез.

Что будет, если она сейчас шагнет ему навстречу и посмотрит в глаза?

Сжав кулаки, Ребекка с трудом отвела взгляд.

– После окончания сеанса позирования я дам вам первый урок. А сейчас не будем терять времени.

Чувство благодарности переполняло Кеннета, возвращавшегося за Ребеккой в ее мастерскую. Она усадила его на диван, попросив принять вчерашнюю позу, и приступила к работе, а Кеннет тем временем размышлял над своим невероятным везением: в какие-то считанные часы он получил хорошего наставника, студию и, возможно, друга, с которым можно поговорить о самом заветном. Все было бы чудесно, если бы не слова сэра Энтони о собственной вине в смерти жены. Наверное, не стоило оставлять последнюю фразу художника без внимания. Напрасно Кеннет ушел от попытки выведать как можно больше. Но с другой стороны, сэр Энтони – человек непредсказуемый и вряд ли бы стал вдаваться в подробности.

Окружение Ситонов исповедало свободу любви, и мотивов для преступления было предостаточно. Возможно, Джордж Хэмптон убедил Элен расстаться с мужем и переехать жить к нему, а сэр Энтони пришел в ярость и сгоряча совершил непоправимое. Возможно, сама Элен так и не смирилась с любовными похождениями мужа и, узнав о новом романе, покончила с собой. Не исключена и возможность, что загадочная любовница сэра Энтони решила убрать ненавистную соперницу, а сам художник, зная об этом, не сумел предотвратить преступления, а теперь испытывал муки совести.