Безбашенная - читать онлайн книгу. Автор: Янка Рам cтр.№ 20

— Сидеть! — подскакивая вперед меня. — Не доводи меня до инфаркта! Кто будет тебя доучивать?!

— А вот за это — спасибо! — расслабляюсь я в кресле. — Когда моя казнь?

— Комиссия назначена на понедельник, в четыре часа.

Застонав, я прикидываю, что не успею даже толком подготовиться. В воскресенье поздно вечером показ.

— Билеты… — сдвигает он в мою сторону папку с бумагами. — В первой подшивке фамилии и должности членов комиссии. Погугли информацию об их разработках, они однозначно будут задавать вопросы из своего поля. Но сама понимаешь, что прогонят по всем темам. Так что на везение не рассчитывай.

Открываю папку, пролистывая подшивку страниц в двести мелкого шрифта.

— Тут с ответами… — удивленно поднимаю я на него глаза.

— Господи, девочка! — хватается он за голову. — Это матмоделирование! Шестьдесят вопросов! Если ты это просто ВЫУЧИШЬ, я лично подпишусь под твоим высшим образованием в этой области! Ну, когда тебе еще и ответы-то искать?! — качает он головой.

С чувством щемящей благодарности я смотрю в его хмурое лицо. Наверное, я похожа на кота из Шрека. Потому что, закатывая глаза, он падает в кресло и, крутанувшись, отворачивается.

— Иди.

Подкравшись сзади, я обнимаю его за шею и впечатываюсь в чуть колючую щеку губами.

Вылетаю из кабинета, плескаясь в его эмоциях.

Мужчины — это самые лучшие и отзывчивые существа на свете!

Демченко бы сейчас сказал — "непуганная дура!" — смеюсь я сама себе.

Обмерив меня сантиметром и подавив на мышцы, Ленка качает головой:

— Это невозможно. Жировой ткани мало… ну какие пять?! — разводит она руками. — В лучшем случае три и то, только если тебя тупо высушить.

— Это как? — сглатываю я, тут же чувствуя острую жажду.

— Спортсмены, чтобы попасть в нижнюю весовую категорию перед соревнованиями, тренируются, но не едят и не пьют… В итоге тело иссушается. По сути, ты не теряешь ткань — только воду. Но полтора-два килограмма можно выиграть и по объемам хорошо сократить. Потом, начинаешь пить, и всё возвращается.

— Трое суток без воды?

— Да. Когда сильно невтерпеж, набираешь в рот воду. Держишь минуту и выплевываешь. Первый дефицит покроешь. Наши все время на таких трёх-пяти-дневках сидят… Пожрать-то вечерами никто не отменял! — усмехается она. — А в зал лениво. Вот пару раз в месяц и…

— А как они терпят?

— Есть таблетки притупляющие голод — прозак. Наркота, конечно, но если недолго, как у тебя, там без последствий. Достать?

Нет, на это я не готова.

— Я сама попробую, — вздыхаю я.

— Чего тогда стоим, — хлопает она ладонью по панели беговой дорожки. — Ножками двигай.

Я послушно шагаю, пока она настраивает режим на панельке.

— Я дам тебе таблетки с аминокислотами. Три раза в день пять таблеток запиваешь ста граммами воды. С утра можно стаканом. На этом все.

Ленка ложится на руки, облокачиваясь на поручень дорожки, с любопытством разглядывает меня.

Чувствую как ее подмывает любопытством.

И тихо посмеиваясь, я уже знаю куда опять ее понесет.

— Женька…

— Ммм?

— Ну, признайся! Ты же трахаешь Аронова? Хрень это все с «опекунством».

— Да реально, он мой опекун! — смеюсь я.

— Врёёёшь… — стонет она. — Ладно, не хочешь не говори про него. А Литинскую?

— А еще Ожникова и Томилина! — ухмыляюсь ей я, отшучиваясь.

Сплетней на эту тему тоже в избытке.

— Вот думаю, пора расширять ареал обитания — соблазнить тебя, Лилю и соседей по гримерке.

— Кстати про «соседей твоих», да и про начальство… Про тебя Лора такую грязь льёт… — меняя тон на серьёзный, хмурится она. — Врет ведь всё?

— А как сама думаешь? — съезжаю я, не желая оправдываться.

С соседями у меня полный дружеский феншуй в стиле «своего пацана». Можем поржать и даже немножечко поскабрезничать, но не больше.

— Не знаю… Честно? — поднимает она бровь. — С «соседями» — бред. Ваших приколов с Кристиной я не понимаю. Там явно есть что-то, но грязи я не чувствую. Пашешь ты наравне с остальными, поэтому мне тут по*ер. Аронов… трахаетесь вы по-любому! То, как он на тебя смотрит, только на свою женщину можно смотреть. Но я понимаю тебя. Не надо девкам этого знать. Про Томилина — я тебя умоляю! — хихикает она. — Он не из нашего стада. И Ароновым любуется гораздо выразительнее, чем тобой.

Да?! — сбиваюсь я с шага.

Какая я невнимательная!

Ну, вообще — да. Аронов роскошный… Почему бы Косте им не любоваться? Если бы там было что-то болезненное, я бы уловила сразу же.

— Ожников… — задумчиво продолжает Ленка. — Вот тут не могу разобраться! Тискаетесь постоянно, хихикаете, переглядываетесь, чаечки, шоколадочки, тусовочки… Но х*р я поверю, что Олег Андреевич на своей территории приблудных котов потерпит! — ухмыляется Лена. — Не-е-е… С Ожниковым вы просто стебетесь! Аронов его как няньку прикрепил, — делает она заключение. — Я попала?

— С Томилиным в самую точку.

— Конспираторы!

Ленка умная девчонка…

В середине репетиции мне резко плохеет — голова кружится, в глазах темнеет. Качнувшись к стене, я опираюсь на неё рукой и закрываю глаза. Звуки доносятся словно из-под толщи воды. Чтобы не упасть — ноги совсем не держат — я ложусь спиной на стену и, не открывая глаз, съезжаю вниз. Вторые сутки голодовки, говорят, самые тяжелые.

— Жень? — словно откуда-то издалека слышу я встревоженный Санин голос. — Женя! — чуть ближе.

Потом его горячая рука ложится на мой холодный мокрый лоб. Глаза не открываются. Подхватив меня за талию, он зачем-то тянет меня вверх.

— Что-то мне нехорошо… — ложусь я головой ему на плечо.

— Пойдем, — обхватив за талию, он на глазах у шушукающихся девчонок, ведет меня на выход из зала.

Перед глазами мелькают желто-черные точки.

— Залёт… — слышу я подъё*ку Кати, когда мы проходим мимо неё. — Кого поздравлять — Ожникова или Аронова?

— Не рот, а выгребная яма с банальностями! — фыркаю я, опережая, уже собравшегося рявкнуть Чеширского. — Хоть противогаз надевай…

Что она отвечает, я уже не слышу, потому что в ушах резко начинает шуметь, колени подкашиваются.

Саня ловит меня.

Но почти сразу я прихожу в себя.

— …Крис или Аронова… быстрей… — кого-то попросит Ожников.

Усадив меня на стул в фотопавильоне, Саня тревожно вглядывается мне в глаза.

— Просто поплохело! — развожу я руками. — Не надо паники.