Я научу тебя любить - читать онлайн книгу. Автор: Мария Акулова cтр.№ 10

Послушно приподнимает бедра, помогает стянуть, добровольно остается перед ним абсолютно беззащитной…

Чувствует дрожь, но эта уже совершенно ничего не имеет общего со страхом.

И она только усиливается, когда, положив миниатюрные бесшовки туда же, где уже лежало бра, Корней вновь приблизился, вновь сжал Анины колени, вновь развел — еще шире, не подозревая, как это движение действует на Аню, у которой узел становится туже. Делал это, глядя в глаза… Глядя в них же позволил пальцам стремиться вверх по бедрам, подхватывать сзади под ягодицы, немного тянуть на себя так, что Ане приходится сгорбиться и упереться руками в поверхность тумбы за спиной…

— Больно не будет. Не бойся.

Корней произнес, Аня кивнула… Дрожала, когда он приближался к лицу, когда брал в плен губы, параллельно вновь с силой сжимая грудь и будто бы в противовес этому движению на грани боли, нежно водил большим пальцем по горячей коже на внутренней стороне бедра.

Медленно, неспешно. Так, словно не понимал, что Аня в жизни не попросит, но хочет, чтобы… Спустился ниже, коснулся иначе… И сама не знала, как, но… Чтобы к центру сконцентрированных ощущений. К ноющему и будто потяжелевшему центру…

— Пожалуйста… — Аня смогла выдавить из себя только тихий шепот, обхватывая ногами мужские бедра, вновь цепляясь за плечи, стремясь почувствовать поцелуй на губах. Глубокий и влажный. Такой, как сейчас хотелось чувствовать везде. Такой, чтобы дико стыдно. Чтобы до разложения на атомы.

И Корней это понимает. Потому что дальше действует в унисон — позволяет Ане скользнуть своим языком в его рот, а сам движет рукой под платьем вперед по бедру, чтобы тут же почувствовать влагу и жар… Чтобы поймать ее сбившийся выдох и тихое томное «м-м-м», чтобы сделать одно круговое движение… И поймать импульс непроизвольного ответного толчка бедрами навстречу…

Чтобы сделать второе… И снова ее бедра вперед, а губы втягивают его язык так, что понятно — ей все нравится… И хочется большего.

Она прогибается сильнее, двигается чуточку ближе, шире разводит бедра, давая больший доступ, интуитивно чувствуя, что так будет лучше… И Корней пользуется предоставленной возможностью — увеличивая амплитуду движений и их интенсивность. Просто гладит, просто скользит снаружи, без проникновений, желая сделать исключительно приятно…

Мнет грудь, чувствует, что Аня становится с каждой секундой, с каждым движением все более напряженной, что не может справиться с собой — хочет страстно. Кусает его губы, подается навстречу, когда он отрывается от ее рта, чтобы поцеловать в шею — как ей тоже очень нравится, запрокидывает голову, подставляя ее… И снова, очевидно, подставляет грудь…

Новым неподконтрольным «м-м-м» встречает чувственный укус соска в унисон с ощутимым нажатием мужского пальца на чувствительную точку под платьем… Забывается, кажется, потому что держит глаза закрытыми, двигаясь навстречу руке, насколько позволяет поза, не понимает, наверняка, насколько возбуждает этой своей наивной откровенностью…

А в какой-то момент наоборот — перестает открывать тело все бесстыдней для ласк, зато прижимается изо всех сил к Корнею, впивается ногтями в шею сзади, поднимается выше, сжимает волосы, утыкается сначала носом, а потом и губами в шею под подбородком. Так, что Корнею приходится чуть запрокинуть голову, чтобы могла устроиться так, как хочет…

Влажно, громко дышит, находится на грани, ее же ждет… Меняет тихие «м-м-м» на чуть более громкие «ах»… Цепляется свободной рукой за его кисть, будто прося… Еще сильней… Еще быстрей…

И Корней прислушивается. Делает еще несколько движений пальцами, нажимает… И чувствует, как ее внутренняя пружина выстреливает, отзываясь сокращениями… Аня впивается ногтями — в кисть и затылок, вжимается носом в шею и словно благодарит чувственным еле-уловимым стоном на выдохе…

Несомненно, испытывает сейчас что-то новое для себя. Несомненно, что-то куда более сильное, чем могла бы представить, не имея опыта…

Сначала скрутившее разом все мышцы в теле. И начавшее посылать кровь толчками — но не от сердца, а от промежности в унисон с ее пульсациями. Пока она не начнет затихать, пока вслед за максимальным напряжением не придет полное расслабление… До состояния полного бессилия в коленях, руках, голове…

Когда как бы ни пыталась — удержать пятки на ручках не можешь. Поэтом они снова соскальзывают…

Можешь только прижиматься к мужчине, чья рука теперь лежит уже на бедре поглаживая, а губы прижаты к виску… И так хорошо, тихо, спокойно, что… Не хочется двигаться. Никогда и ни за что…

— Все хорошо? — Корней спросил, когда почувствовал первые Анины шевеления после. Она облизала губы, случайно задев при этом языком кожу на его шее…

Дробно кивнула, не заботясь о том, что он мог не уловить это движение…

— Это было очень… — произнесла, отчего-то дико боясь вернуться в мир коридора из мира его шеи…

— Бывает сильнее. Узнаешь со временем.

Но он заставляет, бросив спокойный комментарий. Сейчас кажущийся Ани абсолютной нелепицей.

Потому что… Куда сильнее-то?

Она вскидывает взгляд, становится чуточку дальше, смотрит в лицо… По мужскому подбородку вниз…

К идеальной рубашке, галстуку, пиджаку, которые она даже не пыталась расстегнуть, уж не говоря о том, чтобы снять…

Замечает шевеление, понимает, что он хочет снять руку с ее практически голого бедра. Впрочем, она вообще практически голая… Накрывает обратную сторону его ладони… Ведет своим пальцем по его… Как бы благодаря… За все, за все…

Знает, что он следит за этим с усмешкой, но не злой, не издевательской, просто…

Они оба помнят, что она очень наивная… И очень влюбленная… Но ведь не настолько неблагодарная, чтобы…

Пока не успела передумать, Аня снова тянется губами к его рту, а рукой — к паху. Чувствует страх, но пытается его отбросить. Ощущает жар и напряжение, которые отзываются дрожью внутри и новой волной возбуждения в ней…

Сама не знает толком, что должна и может сделать, но пытается сжать, ведет через ткань вверх…

Но тут же чувствует, что Корней ее останавливает. Достаточно жестко, чтобы понять — это не кокетство. Не стоит (прим. автора: во избежание разночтений поставлю-ка я ударение, гыгыгы). Сжимает ее руку в своей, отрывается от губ первым, тянет вверх, касается поцелуем центра ладони…

— Позже.

Произносит, целует в нос, видит, что Аня нахмурилась, позволяет губам дрогнуть в улыбке…

— Ты даже пиджак не снял… Это нечестно…

Улыбается шире, когда она произносит… Очевидно, найдя свою вину там, где ею и не пахло.

Очевидно, совсем позабыв, что так и сидит — голая, открытая, желанная и горячая перед ним. Не представляя даже, насколько возбужденным.

— Сейчас могу снять. Устроит? — и как непросто сводить все в шутку, продолжая удерживать ее ладонь в своей, чтобы не лезла, куда не стоило бы сейчас… Он ведь должен сдержать свое слово. Обещал, что больно не будет. И что будет, когда она умом решится, тоже обещал.